Оборотень из болот, стр. 4
В кустах рядом с тропинкой зашебуршала какая-то мелкая зверюшка. Мы с Эмили даже не посмотрели в ту сторону. Нам хотелось скорее добраться до дома.
Но вскоре мы поняли, что идем совсем не туда, куда надо.
Мы вышли к маленькой круглой поляне, со всех сторон окруженной высокими пальмами.
Листья потрескивали и поскрипывали на ветру. Громко галдели птицы.
– Ух ты! – Я указал пальцем на какие-то круглые серые штуки, которые заполонили всю поляну, возвышаясь над зеленой травой. – Что это может быть?
Эмили пожала плечами:
– Не знаю. Грибы какие-нибудь.
– Размером с футбольный мяч?
Эмили собралась было ответить, но тут мы увидели хижину.
Крошечную лачужку, скрытую в тени двух кипарисов. На другой стороне поляны. Сразу же за «грибным» местом.
Мы с сестрой замерли, не веря своим глазам. Я даже не знаю, сколько мы так простояли, изумленно таращась на хижину. Потом, не сговариваясь, подошли ближе. И снова остановились.
Она была очень маленькой, эта хижина. И на удивление низкой. Разве что чуть выше меня. Крыша покрыта стеблями какого-то растения. То ли тростником, то ли сухой травой. Стены сложены из нескольких слоев широких пальмовых листьев.
Дверь, сплетенная из тоненьких веточек, была плотно закрыта.
Окон не было вообще.
В нескольких метрах от двери чернело выжженное пятно, присыпанное золой. Место для костра.
Рядом с кострищем стояла пара старых стоптанных ботинок. Тут же валялись пустые консервные банки и пластиковая бутылка. Тоже пустая и приплюснутая сверху.
– Как ты думаешь, тут кто-то живет? – спросил я у Эмили, почему-то понизив голос. – Посреди болот?
Сестра пожала плечами. Я заметил, что она вся напряжена от страха.
– Если здесь кто-то живет, может быть, он нам подскажет дорогу домой, – сказал я.
– Может быть, – пробормотала Эмили, пристально глядя на хижину.
Мы подошли еще чуть ближе. Буквально на пару шагов.
«Интересно, кому пришло в голову поселиться в крохотной хижине посреди болот? – размышлял я про себя. – И почему он решил здесь обосноваться?»
И тут меня вдруг осенило.
Да потому, что здесь очень удобно прятаться!
– Он здесь скрывается. – Я и не заметил, что говорю вслух. – Это, наверное, какой-то преступник. И он совершил что-то ужасное. Ограбил банк… или убил кого-нибудь. И теперь он здесь прячется.
– Тс. – Эмили закрыла мне рот ладонью. При этом она случайно задела ссадину У меня на губе.
Мне было больно. Я мотнул головой, чтобы стряхнуть руку сестры.
– Есть кто-нибудь дома? – тихонько позвала Эмили. Я заметил, что у нее слегка дрожи: голос. – Есть кто-нибудь дома? – повторил; она поувереннее.
Я тоже решил поучаствовать, и мы принялись кричать на два голоса:
– Кто-нибудь дома есть? Есть кто-нибудь дома?
Мы прислушались. Тишина.
Мы подошли совсем близко к хижине и остановились у двери.
– Есть кто-нибудь дома? – спросил я в последний раз.
Потом решительно протянул руку и взялся за дверную ручку.
6
Но только я собрался потянуть дверь на себя, как она неожиданно распахнулась – причем так резко, что едва не сбила нас с ног. Мы отскочили назад и уставились на человека, который появился в темном дверном проеме.
Он смотрел на нас с Эмили совершенно безумным взглядом. Глаза у него были черные-черные. И какие-то диковатые. Длинные серые волосы – то ли седые, то ли просто светлые, но давно не мытые – были собраны сзади в хвост.
Лицо у него было кирпично-красного цвета. Может быть, обгорело на солнце. Или побагровело от ярости. Во всяком случае, он смотрел на нас очень даже неприязненно. И выражение у него было самое что ни на есть угрожающее.
На нем были черные мешковатые джинсы, белая рубаха – вся замызганная и помятая – и старые стоптанные сандалии.
Он просто стоял в темном дверном проеме и таращился на нас своими черными глазищами. А потом он открыл рот, обнажив два ряда кривых желтых зубов.
Мы в страхе прижались друг к другу и отступили на пару шагов назад.
Вообще-то меня распирало от любопытства Мне хотелось спросить у него, кто он такой и почему живет на болоте. И самое главное не подскажет ли он нам дорогу к дому.
У меня в голове вертелось столько вопросов…
Но я сумел выдавить только:
– Э… извините.
И только тогда до меня дошло, что я стою перед хижиной один. Эмили уже со всех ног неслась к лесу. Ее длинный хвост мотался у нее за спиной из стороны в сторону. Сестра нырнула в заросли высокой травы, и я почти потерял ее из виду.
Я тоже пулей сорвался с места и побежал следом. Сердце колотилось так, словно готово было выскочить из груди. Ноги увязали в мягкой земле.
– Эмили, подожди! Подожди меня!
Я выбежал на тропинку, усыпанную сухими листьями.
Я очень старался не отставать от сестры.
Я оглянулся всего один раз… и завопил дурным голосом:
– Эмили, он за нами гонится!
7
Человек из хижины преследовал нас. Он не бежал – просто шел быстрым шагом, низко пригнувшись к земле. Но все равно он, кажется, нас догонял. Его руки болтались, как плети. Он тяжело дышал. И рот у него был открыт, так что были хорошо видны его страшные кривые зубы.
– Беги! – крикнула мне Эмили. – Грэди, беги!
Мы неслись по узкой тропинке, вьющейся сквозь заросли высокой – почти с меня ростом – травы. Деревья редели. Мы выбежали из сумрака на солнце, а потом снова нырнули во влажный сумрак.
– Эмили, подожди! – выкрикнул я, задыхаясь.
Но она продолжала мчаться вперед.
Слева возникло какое-то длинное, узкое озерцо. Посередине, прямо из воды, торчали какие-то странные деревья. Темные толстые корни оплетали их тоненькие стволы. Я даже вспомнил, как они называются: мангровые деревья. Мы проходили в школе… В другой ситуации я обязательно задержался бы здесь ненадолго, чтобы рассмотреть их как следует. Но сейчас мне было не до того.
Тропа шла по самому берегу озерца. Moи сандалии проваливались в мягкую заболоченную почву. Тропа огибала озерцо и опять сворачивала в лес. Я несся вперед, не обращу внимания на стеснение в груди.
Во рту у меня пересохло.
Дышать было нечем.
У меня вдруг кольнуло в боку так сильно что я заорал от боли. Мне пришлось остановиться.
Я стоял и ловил ртом воздух, как рыба выброшенная из воды. И никак не мог отдышаться.
– Эй… его нет, – выдохнула Эмили, Он; тоже остановилась и в изнеможении привалилась спиной к стволу дерева. – Кажется, мы от него убежали.
Она с трудом проглотила слюну.
Я согнулся пополам, держась обеими руками за бок. Постепенно боль проходила. А еще через пару минут мне удалось восстановит! дыхание.
– Жуть какая, – прошептал я.
Я не мог сейчас думать ни о чем другом.
– Точно, жуть, – согласилась Эмили. Она подошла ко мне и помогла распрямиться. как? В порядке?
– Да вроде бы.
Боль наконец прошла. У меня всегда колет в правом боку, если я долго бегаю. Но на этот раз боль была просто адской. Гораздо сильней чем обычно. Хотя вообще-то мне еще не приходилось так бегать. Я имею в виду, что за мной еще никогда не гнались всякие страшные дядечки…
– Ладно, пойдем. – Эмили отпустила меня и быстро пошла вперед по тропинке.
– Слушай, мне кажется, мы здесь уже были.
Я огляделся по сторонам. Ну да. Мы точно были здесь раньше. Вот и наши следы на песчаной почве – следы, ведущие в противоположном направлении. Настроение у меня сразу улучшилось. Я побежал следом за Эмили. Не так быстро, конечно, как раньше. Но все равно…
Минут через десять впереди показался наш задний двор.
– Ура! – радостно завопил я. – Мы дома!
Мы с Эмили прибавили шагу.
Мама с папой возились на заднем дворе: расставляли садовую мебель. Папа как раз прилаживал зонтик от солнца посередине круглого пластикового стола. Мама протирала кресла, брызгая на них водой.