За спичками. Воскресший из мертвых, стр. 10
Все утро приятели сидели на соломе, ожидая решения суда. Но теперь они беседовали о своем положении уже более спокойно.
Антти сказал:
— Они могли бы из этой камеры баню сделать.
Юсси присоединился к этому пожеланию и философски изрек:
— Приятней, конечно, было бы в бане попариться, чем тут на полу торчать… Да и им было бы меньше забот — не надо соломы покупать… Крестьянин согласен и на голых досках в бане поспать.
— Ясно, согласен, — сказал Антти, — принес бы старую попону, подложил бы под себя и спал бы, как на перине.
— И ведь придумали же господа полицейские устраивать такие хитрые камеры, — удивлялся Юсси. — Разные фантазии приходят им в голову…
Наконец их снова повели в зал суда.
Судья зачитал длинное решение, по которому выходило, что Антти Ихалайнен и Юсси Ватанен присуждаются к штрафу за пьянство, шум, уличную драку и за бешеную езду, а также за сопротивление полиции и еще за то, что они разбили окно и опрокинули будку у рыночного торговца. И штраф этот в такой-то и такой-то сумме взимается с них за каждое дело в отдельности. Помимо этого, они должны уплатить судебные издержки. И, кроме того, — за причиненное кому-то там увечье они обязаны дать вознаграждение в таком-то и таком-то размере.
Начало этого решения Юсси выслушал спокойно, но уже в середине чтения он, обернувшись к Антти, выругался:
— Будет ли конец у этого лешего…
Судья читал долго, и, действительно, казалось, конца этому не будет. Поэтому Юсси не сдержался, крикнул судье:
— Ну, не трещи, довольно!
Теперь за оскорбление суда на Юсси наложили новый штраф. Это задело самолюбие Антти, и он крикнул:
— Ладно, решайте там, как хотите, но только я вам вот что скажу — все эти господа и прочие бездельники чертовски неправильно поступают против простого народа. На шею крестьянина они сваливают грехи и тяжести всего мира…
Теперь суд огласил новое решение, присуждая Ихалайнена платить штраф за оскорбление суда.
Выйдя наконец из зала суда, Юсси и Антти направились к дому Парвиайнена. И там во дворе они уселись рядышком на бревнах, набили свои трубки и, посасывая их, стали обдумывать свои дела.
Ватанен с удивлением сказал:
— Неужели остатки того вина могли нас так подвести?
Несколько подумав на этот счет, Антти сказал:
— Да, это от нее… В полицию, гляди-ка, нас завела эта поганая бутылка вина…
Взвесив все причины и следствия, Антти внес некоторую поправку:
— Наверно, и без нечистой силы тут не обошлось. Без этого разве произошло бы такое дело?
— Да, тут вмешалась нечистая сила, — уверенно сказал Ватанен.
Обсуждая происшедшее, они продолжали сердиться на нечистую силу и на проклятую водку. Но когда они подсчитали, во сколько им обойдется все их дело, то тут Юсси уже не смог не рассвирепеть на свою кобылу. Он хватил ее кулаком по заду и закричал:
— Эх, ты!
И тогда лошадь взмахнула хвостом. От этой ее выходки Юсси прямо осатанел. Он кинулся к ней и, грозя кулаком, закричал:
— А ну, попробуй, свинья такая, махнуть хвостом еще раз! Всю твою поганую метелку выдерну так, что ни черта у тебя не останется, кроме хребта… Тпр-у-у, корова!
Юсси стал рыться в телеге. Там, в сене, нашел он полную флягу вина. Он сердито сунул ее опять в сено и прошипел:
— И такой бульон мы еще купили этому фуфлыге Хювяринену ради его мерзкой дочки! Не может без вина обойтись, старый черт…
Тут в руки Юсси попалась пустая бутылка. Он схватил ее и, пожалуй, глотнул бы, если б там что-нибудь осталось. Он поднес эту пустую бутылку к носу, понюхал для точности и, швырнув ее об камень, разбил вдребезги, И, злорадно глядя на осколки, угрожающе сказал:
— А ну, давай сманивай теперь людей в полицию!
Чуть попозже приятели, сидя на бревнах, принялись закусывать. Досада утихла, и несчастье стало забываться. Теперь, чтоб окончательно успокоиться, Антти сказал:
— Толстобрюхий был судья, который нас оштрафовал.
— Раза в три у него пузо больше, чем у нашего судьи, — подтвердил Юсси.
Подумав об этом, Антти сказал:
— Вот поэтому так безбожно он и штрафовал нас — надо же ему чем-нибудь набить свое ненасытное брюхо…
Оба друга почесали свои затылки. Юсси не без удивления сказал:
— В короткое время мы, оказывается, столько дел натворили, что судья целый час перечислял наши преступления. Пока он читал, я бы успел два раза трубку свою набить…
— Всякие преступления там были указаны, — заметил Антти.
А Юсси воскликнул:
— Воображаю, сколько он наврал бы еще, если б я его не одернул! И, главное, он сразу прекратил свое чтение, когда я ему крикнул.
— Сразу прекратил. Хотя и разбирала его злоба настолько, что он еще прибавил нам по одному штрафу, — сказал Антти.
Юсси тщательно обдумывал все происшедшее. Преступлений, казалось, было так много, что Юсси взяло сомнение — так ли это.
— Скорее всего наврали на нас эти дьяволы-свидетели… Ведь это были незнакомые нам свидетели.
Антти тоже так думал, что свидетели приврали. Он сказал:
— Эх, надо было бы нам захватить своих собственных свидетелей, когда мы в город поехали.
— Да, своих, своих надо было нам припасти… От незнакомых свидетелей кроме неприятностей ничего не бывает, — сказал Юсси и тотчас же стал нахваливать одного своего знакомого, который был бы, по его мнению, неплохим свидетелем.
— Вот в таком деле хорошим был бы свидетелем Кольонен. Говорит он красиво, понятно, и, главное, так по существу дела он может сказать, что будь тут хоть сто судей, и то они нипочем не доберутся до истины.
— Это тот длинноногий Кольонен?
— Да, я о нем говорю… Будь он тогда на суде, я бы ему только два слова шепнул: «Ну-ка, Кольонен, поверни дело так, чтоб сам судья под штраф попал». И парень этот повернул бы дело, как полагается.
— И тогда засудили бы мы этого судью! — воскликнул Антти. И тут же, высморкавшись, пожаловался:
— Вдобавок нос еще у меня заложило.
Глава шестая
Вечером Анна-Лийса Ихалайнен не заперла дверь на защелку для того, чтобы Ихалайнен, вернувшись домой, смог бы войти, не стучась.
Она уже легла спать, но вдруг подумала, что в печке остались горячие угли и надо бы их хорошенько прикрыть золой, чтоб к утру сохранить огонь. Она уже хотела встать для этого, но вспомнила, что Ихалайнен пошел за спичками и поэтому вставать не стоит.
В обычное время она проснулась утром и, посмотрев на свою кровать, подумала: «Как видно, Ихалайнен не пришел, если его тут нет».
Она обернулась к стене, но и у стены Ихалайнена не было. Тогда она подумала: «Дверь была открыта… Значит, он остался у них ночевать, раз не пришел».
Она встала, взяла кофейник и, открыв крышку, понюхала содержимое. Немного поморщила свой нос и, налив воды в кофейник, выполоскала гущу, сказав:
— Пора выбросить ее… Кисловато пахнет…
Однако, перелив гущу с водой в котелок, сказала себе:
— Не буду выбрасывать гущу. Переварю и буду ее добавлять в кофе.
Наполнила кофейник водой. Взяла палку и этой палкой стала ворошить угли в очаге, чтоб раздуть огонь и сварить кофе. Перебирая угли, она с огорчением сказала:
— Погасли… Надо было их получше золой прикрыть…
Тут Анна-Лийса стала заниматься хозяйством. Хлопот было больше, чем обычно, так как работница ушла в отпуск. Прямо не успеть всего переделать.
Время от времени Анна-Лийса отрывалась от работы и, подойдя к печке, снова палкой ворошила угли с надеждой отыскать хотя бы какую-нибудь искорку, но нет — ничего не было. И тогда Анна-Лийса отставила кофейник в сторону.
Когда подошло время завтракать, она сказала:
— Ну куда же девался Ихалайнен? Не идет до сих пор…
К полудню Анна-Лийса покормила скот и стала заниматься домашними делами. Потом еще раз поворошила палкой в печке и, не найдя ничего, открыла крышку кофейника и, поднеся его к своему носу, сказала: