Перехват, стр. 52

Фенрир Тант

Если когда-нибудь я захочу написать мемуары, глава о том, как зарождались наши с Доусон отношения, будет начинаться словами: «Допустим, ты — конь». Ну, вернее, пони. Да уж… так себе комплимент. Кому-то другому за него мог бы и нос сломать, но Джейн в этом плане повезло. Ей вообще несказанно везет с тех пор, как я ощутил на себе эффект инстинкта. Правда, сама девчонка пока не хочет в это верить. Считает, что ничего у нас не получится, а каждая моя попытка наладить отношения встречается в штыки.

Что ж, я могу ее понять. Начали мы паршиво. Такое сразу не забудется. Очень жаль, что в человеческом облике Доусон не видит во мне своего волка. Это бы ей помогло. Но заставлять ее превращаться даже ради того, чтобы открыть глаза на реальность, — не вариант. По крайней мере, сейчас. Когда ее внешний вид способен напугать даже медика.

— Ты же была моим личным шедевром! — убивалась Вейлинг, туго перебинтовывая Доусон ребра. К счастью, с переломом я ошибся — на восьмом справа была только незначительная трещина. — Всегда такая сильная, здоровая волчица. Почти идеальная. А сейчас — посмотри на себя! По тебе же можно степени тяжести гематом изучать. И как прикажешь тебя теперь лечить?

Я нахмурился и подошел ближе. Посмотрел, как тяжело вздыхает моя волчица, оставляя без ответа откровенные нападки Вейлинг, и невозмутимо заявил:

— Если ты не способна выполнить свою работу, я попрошу заняться мэтром Доусон своего врача.

Блондинка побагровела:

— Я не говорила, что не способна!

— Тогда почему я до сих пор не вижу результата твоих трудов?

— В смысле?! — возмутилась водяница. — Я продезинфицировала все открытые раны и наложила повязки. Чего тебе еще не хватает?!

Я кивнул на сидящую у наших ног волчицу. Она пока не вмешивалась и только молча переводила взгляд с меня на Вейлинг и обратно. Да еще морщилась иногда в ответ на особо яростные взвизги русалки. За это я и решил зацепиться.

— Что бы ты ни делала, — сказал с нажимом, — делай лучше. Ей до сих пор больно!

Вейлинг опустила глаза на Джейн.

— Тебе больно?! — спросила таким тоном, будто считала положительный ответ своим личным оскорблением. Я мысленно покачал головой: эта представительница медиков действовала мне на нервы. Нужно будет выяснить, за какие грехи Доусон досталась в команду именно Вейлинг и почему она до сих пор ее терпит. Возможно, это были два неугодных начальству одиночества, которые нашли друг друга с легкой подачи ушлых боссов. Если так, то водяница — первая в списке тех, от кого я избавлюсь, когда стану во главе «Охотников».

— Не так и больно, могу потерпеть, — передернула плечами Доусон.

— Нет, не может, — снова вмешался я. А почему бы и нет? Она — моя волчица, и я буду следить за ее здоровьем, даже если она при этом станет вот так же протестующе пыхтеть.

— На самом деле, у меня есть чем помочь, — задумчиво потерла подбородок Вейлинг.

— Есть? — встрепенулась волчица.

— Да, — кивнула медик. — Сейчас, погоди!

И по пояс нырнула в свою аптечку. Я ухмыльнулся: «Плюс еще одно очко в мою пользу!»

Правда, Доусон этого опять не оценила.

— Лорд Тант, — обратилась она ко мне, — я благодарна за то, что вы меня подбросили, но теперь — не смею задерживать. Вы можете улетать.

— Признателен за это разрешение, — тем же предельно уважительным тоном ответил я, — но я, пожалуй, останусь.

— Вы снова хотите лететь за нами? — с легким удивлением уточнила Доусон.

Склонил голову к плечу:

— Если потребуется.

— Странный поступок для волка, у которого на «Хавере» написано слово «скорость».

— Вы знаете язык махакари?

Девчонка досадливо прикусила губу.

— Немного, — ответила нехотя и отвернулась, как бы давая понять, что разговор окончен. Но мне было еще о чем спросить:

— Татуировка на вашем бедре тоже сделана на языке махакари, ведь так?

На сей раз, кажется, даже слегка покраснела:

— Татуировки не запрещены уставом, если их не видно!

— Конечно, нет, — улыбнулся я. — У меня тоже одна есть. Показать?

— Нет, спасибо! — отрезала она.

Я пожал плечами:

— Зря. Она очень неплохо смотрится. И все же, Джейн, что означают слова на твоем бедре?

В ответ волчица нахмурилась так сильно, что ее брови сошлись в единую линию на переносице:

— Я не хочу это обсуждать!

— Очень жаль. Это был бы интересный разговор. Особенно в свете того, что нам уже пора начинать узнавать друг друга.

Она уронила голову себе на грудь:

— Фенрир, я тебя очень прошу: исчезни!

«Ну надо же! — хохотнул я. — А у нас была такая милая, я бы даже сказал, задушевная беседа!»

С другой стороны, Вейлинг как раз вынырнула из своего «гроба на колесиках» и все равно бы ее прервала. В руках медика был небольшой шприц, до половины заполненный темно-синей жидкостью.

— Собственная разработка, — не без гордости заявила она. — Витамины, успокоительное и обезболивающее. Один укол — и ты в нирване.

Джейн подозрительно нахмурилась:

— Надолго?

— В МАРАП вернешься по расписанию, — улыбнулась водяница, уже приноравливаясь к шее своей пациентки. — Вместе с нами.

— Ну смотри мне, — буркнула Доусон, приподнимая голову, чтобы Вейлинг было легче прицелиться.

Я еще немного постоял рядом, наблюдая, как короткая игла пронизывает нежную кожу, и синяя жидкость перетекает в организм. Похоже, раствор действительно оказался неплох. Потому что Джейн тут же глубоко вздохнула, прикрыла глаза и расслабилась. Мягкая улыбка скользнула по ее губам, и мне вдруг захотелось улыбнуться вместе с ней.

— Идем, сержант. — Наклонившись, я обхватил ее за талию и поставил на ноги. В кои-то веки она не стала сопротивляться и даже ухватилась одной рукой за мою шею. Видимо, раствор позволял ей смотреть на вещи несколько проще, раз волчица решила временно отказаться от роли самостоятельной женщины. И я понял, что это — мой шанс. — Последний вопрос, — спросил, помогая ей доковылять до «ковчега». — Почему именно махакари? Зачем тебе тату на языке мертвого народа?

Доусон так долго не отвечала, что я уже почти отчаялся. И только когда она села в свое откинувшееся кресло, а Эйва громко приказала готовиться к вылету, девчонка повернула ко мне лицо и сказала:

— Должен же их хоть кто-то помнить.

И я решил, что из всех возможных ответов она, пожалуй, выбрала самый странный.

ГЛАВА 11

Джейн Доусон

Махакари исчезли около полутора веков назад. Через пятьдесят лет после того, как люди впервые познакомились с их расой. Необычайно умные и замкнутые, эти существа, внешне так похожие на людей, сразу привлекли всеобщее внимание. И оно, к сожалению, не принесло им ничего хорошего.

В нашу историю те годы вошли как время прогресса, войны и разрушений. Люди активно осваивали космос и всеми силами пытались занять в нем главенствующую роль. Махакари не боролись за лидерство. Кто-то говорит, что они были слишком умны для этого. Другие считают, что дело в их слабости. А лично я думаю, что эта древняя раса в своей безграничной мудрости сумела достичь того, к чему однажды, возможно, придут и люди с нелюдями: она нашла мир. Махакари отказались от войны и сражений, потому что поняли, что это — путь в никуда. Грубая сила — инструмент для создания хаоса и разрушений, но чтобы жить в гармонии с собой и окружающим миром, на нее полагаться нельзя. Они сделали выбор и отказались от агрессии. Повсеместно и насовсем. И все было хорошо, пока к ним не явились «гости».