Чекан для воеводы (сборник), стр. 39
— Значит, король Яков все же выпустил его из тюрьмы и разрешил отправиться за золотом? Какая мудрая снисходительность с его стороны!.. Но ведь бедный сэр Рэйли, кажется золота не привез? А если бы золото у него оказалось, что изменилось бы тогда? — хитро сощурился граф.
— Я думаю, что золото все-таки было. Только он хорошо его спрятал, чтобы со временем пустить в дело. Признаться, в младые годы я пытался отыскать клад сэра Рейли, но мне не повезло… — грустно улыбнулся сэр Стефенс. — А Рейли казнили. Перед казнью тюремный парикмахер хотел сделать ему завивку, но сэр Уолтер отказался, мягко пошутив: «Пусть мою голову причесывают те, кому она достанется». Большой был юморист…
— А что сталось с предателем Стакли? Его, кажется, прозвали «сэр Иуда»?
— Он тоже плохо кончил. Но лучше, чем Рэйли. Его уличили в изготовлении фальшивых монет и приговорили к смерти, но он оказался умнее родственника и, подкупив тюремную стражу, скрылся в неизвестном направлении. Возможно, он завладел богатством погибшего родственника и сумел умно им распорядиться…
— Ай-яй-яй! Какой умник, этот ваш сэр Иуда! Таким всегда достаются их тридцать сребреников, вот только хорошо распорядиться ими у них не получается.
Переводчик «Иванов» снова вставил свое: «Таракан порой к девицам Проникает кой-куда. А куда же он стремится? В кухню — нет, а в койку — да!»
Про «койку» и «таракана» сэр Стефенс вообще ничего не понял, поскольку логично мыслить уже не мог, а абстрактно никогда не умел. Он даже не стал искать обходных путей в разговоре с Орловым, спросил его напрямик о том, что больше всего интересовало:
— Куда подевался ваш помощник по фамилии Громов?
Граф Алехан, помолчав какое-то время, ответил так:
— Пути Гопода Бога неисповедимы. Может быть, Громов, как ваш Рейли, отправился в свое Эльдорадо за сокровищами. Но все земные богатства не стоят спасения наших грешных душ.
Вечер продолжался…
…Очнулся сэр Стефенс в грязной канаве. Как он туда попал, главный британский шпион вспомнить не смог. «Наверное, я случайно выпал из кареты…» — предположил он, даже не подумав, что весельчак и балагур Орлов просто выкину его из окна, не сумев выведать от него никаких важных секретов…
XII
Известие от Петра Громова граф Орлов-старший получил поздним вечером следующего после «процедуры выбрасывания из окна пьяного британского резидента сэра Стефенса». Отставной гусар сообщал, что он пока еще жив и предлагал тайное место встречи, намекая на то, что жизнь его находится в опасности.
Граф Алехан, ознакомившись с запиской Громова, сначала настроился на то, чтобы проигнорировать это приглашение, сказав: «Все под Богом ходим! А этого господина неплохо было бы проучить за его неразрешенные исчезновения…» Но через несколько минут граф уже переменил свое мнение и, прихватив с собой братика Федю, отправился в район порта, в одном из многочисленных кабаков которого и была назначена встреча.
Громов проявил незаурядное мастерство в умении скрываться и это навело Орлова на мысль, что гусара действительно разыскивают не только свои, а и чужие. И это были, скорее всего, англичане, иначе бы бестия Стефенс, удачно для себя выпавший из окна дворца Орловых, не спрашивал бы о том, куда подевался отставной гусар. Петр Громов же поджидал друга и начальника не в том кабаке, где сам назначил, а в следующем, из окон которого хорошо просматривались подъезды и подходы к первому заведению и в случае опасности легко было скрыться от врагов, если бы они вдруг перехватили записку Громова.
— И где это «ваша светлость» изволит лазать без спроса? — сразу взял быка за рога граф Алехан, после того, как Громов провел братьев Орловых в крохотную комнатенку без окон, предназначенную для игры в кости и потому кроме стола и четырех стульев другой мебели в ней не имелось.
— Все расскажу, ничего не утаю, — побожился отставной гусар, приложив руку к сердцу. — Но в первом слове своей защитительной речи должен упомянуть о сэре Стефенсе и всех его шпионах, коим нет числа. Это сущий дьявол во плоти! Он возжелал за ничтожную мзду овладеть моей бессмертной душой, отправив ее в адское пламя…
— Ближе к делу! — стукнул кулаком по столу граф Алехан.
— Англичане попытались меня завербовать, потребовав, чтобы я выдал им все секреты, носителем которых являюсь, — сказал Петр Громов и истово перекрестился на тот угол, где должны были бы находиться иконы, но которых в этом непристойном заведении никто повесить не догадался. — Однако не на того напали! Меня им не купить! Я гордо отказался от всех гнусных бесовских предложений и тогда начались дьявольские козни против меня. Теперь они меня ищут, чтобы предать мучительной смерти, право слово! — снова перекрестился Громов.
— Так и быть я тебе дам охрану, — пообещал граф Алехан. — Но с одним условием! Ты честно расскажешь, где все это время прятался.
— Мне помог наш общий друг из пиратов Николас Красный. Он укрыл меня на греческом острове Эвбея, где я стал свидетелем чуда…
— Что же ты замолчал? — нетерпеливо подпрыгнул на стуле граф Федор, которого так и подмывало узнать, что произошло с гусаром дальше. — Продолжай!
Но вместо слов Громов хлопнул дважды в ладоши и в комнату занесли старинные амфоры, древние поделки из золота и драгоценных камней, последней на стол перед изумленными Орловыми легла небольшая, искусно сделанная камея с изображением святителя Николая Мирликийского.
— Где?.. Откуда это у тебя?! — вскричал граф Алехан, задохнувшись от восторга.
— Это все отттуда, с острова Эвбея, — ответил Громов. — Там находится гробница святого Ивана Русского…
И отставной поручик поведал Орловым историю о житии неизвестного в России святого и о том, как некое тайное общество греческих повстанцев, помогающих собратьям по вере в деле освобождения от ига магометан, передали все эти ценности русским воинам в обмен на оружие и помощь в борьбе.
— Будет им и оружие, и помощь, — пообещал Орлов-старший. — А подобные ценности требуется обмыть, но сначала все это надо доставить в целости и сохранности во дворец. Этим мы займемся прямо сейчас.
Вскоре ценности оказались погруженными в графскую карету, за которой был послан Орлов-младший, знавший, где ее искать. А еще через полчаса драгоценный груз без каких-либо происшествий был водворен в штаб-квартире Орловых и занял подобающее место среди других предметов старины в кладовых дворца.
Потом на радостях Орловы вместе с Громовым хорошо выпили. А сам граф Алехан, находясь в ударе, принялся устно сочинять некую повесть, точнее намечать ее будущий сюжет:
— Это было давно. Так давно, что никто уже и не помнит. В тот достопамятный день, точнее ночь, сразу нескольким добропорядочным гражданам итальянского городка Бары приснился один и тот же чудесный сон, в котором явился им святитель Николай Мирликийский и потребовал перевезти его мощи из Мир Ликийских в Бар-град. Восстав после сна, горожане обо всем рассказали жителям города на молитвенном собрании. Тут же было решено выполнить требование почитаемого здесь святого. В поход за чудотворными мощами отправили сорок семь самых достойных и преданных вере граждан. Но не знали они, не ведали, что об их сборах прознали шпионы из Венеции, правители которой так же спали и видели себя владельцами чудесных мощей. И эти венецианские дожи так же снарядили свои корабли в морской поход. Но жителям Бар-града помогал сам святой Николай и потому после многих и многих приключений святые мощи оказались именно у барян.
В Бар-граде в тысяча восемдесят девятом году был возведен храм, в котором теперь хранятся чудотворные мощи в специальной серебряной раке, украшенной драгоценными каменьями. Именно там через пять лет знаменитый проповедник крестовых походов Петр Пустынник склонил герцога Боэмунда взяться за оружие и отправиться освобождать Гроб Господень от неверных.
— А я ведь побывал в Бар-граде несколько лет назад, — вставил свое слово Петр Громов. На что Орлов-старший ответствовал в своей излюбленной манере — пословицей: