Драконы Повелительницы Небес, стр. 62

— Угроза смерти уже нависла над тобой! — прорычал Ариакас, сжимая кулаки.

Иоланта задрожала, но не сдалась.

— Я славлю и чту тебя, мой повелитель, но Нуитари — мой Бог, — тихо произнесла она.

Под ногами у ведьмы была твердая почва. Ариакас верил в Богов, и хотя сам он не служил Нуитари, принесши клятву верности его матери, Королеве Такхизис, но почитал Бога Черной Магии и страшился его. Даже император Ансалона остерегался вызвать гнев этого Божества.

Ариакас некоторое время смотрел на Иоланту, стараясь ее запугать, но та стояла на своем, выдержав его грозный взгляд. Император зарычал от ярости, повернулся и вышел из комнаты. Он с такой силой хлопнул дверью, что задрожали стены.

Иоланта вздрогнула, затем выдохнула с облегчением и опустилась на стул. Она была слишком слаба, чтобы стоять, ноги не держали ее. Трясущейся рукой ведьма налила стакан бренди, залпом выпила обжигающий напиток и почувствовала себя лучше.

Когда дрожь в руках унялась, она достала из шелкового мешочка еще один черный локон и покрутила его в пальцах, с улыбкой глядя на горевшее в камине пламя.

Только на рассвете Китиара добралась до своего лагеря. Она надеялась увидеть там Таниса, но обнаружила, что Скай еще не вернулся с призом, за которым был послан. Кит отправилась в постель, приказав слугам разбудить ее, как только появится дракон, и проспала весь день, прихватив часть ночи. А когда, наконец, проснулась, Ская все еще не было.

Прошло несколько дней, но о драконе она по-прежнему не получила никаких вестей. Китиара выходила из себя, была раздражительной и превратила жизнь своих подчиненных, которые старались поменьше показываться ей на глаза, в сущий кошмар. Сотни раз успела она подумать не только о Танисе, но и о своей сопернице. Кит была даже рада, что не убила Лорану, — ее всегда влекло состязание.

«Мне не нужен был Танис, пока я не узнала, что у меня появилась соперница, — осознала Кит. — А теперь вернуть его будет еще слаще. — Она улыбнулась своей кривой ухмылкой. — Может, когда с ним все будет кончено, я отошлю эльфийской девчонке то, что осталось».

Ночью, лежа в одиночестве в постели, она тешила себя мыслями о том, что станет делать, когда Скай вернется с Танисом.

«Вначале я буду в ярости. Я скажу, что узнала об измене. Обвиню его в том, что он оставил меня ради Лораны. Он будет все отрицать, разумеется, но я не стану слушать. Я буду рвать и метать, сходить с ума. Никаких слез. Терпеть не могу плакс. Он будет умолять о прощении. Заключит в объятия, но я вырвусь. Я расцарапаю его ногтями, так что выступит кровь, а он поцелуем положит конец моим проклятиям, и тогда я медленно сдамся. Очень медленно…»

Китиара уснула с улыбкой на губах, которая, впрочем, быстро исчезла с появлением Такхизис, решившей снова навестить Кит во сне, убеждая, упрашивая, моля. Лорду Соту необходимо вступить в войну.

Темная Госпожа проснулась совершенно разбитой, да еще в скверном настроении. Ей сообщили, что Скай и прочие синие драконы, наконец, вернулись.

Кит поспешила им навстречу, но выяснила лишь, что драконы так никого и не поймали.

— Мы преследовали этих проклятых грифонов несколько дней, — сообщил ей Скай. — Мы не могли их нагнать и, в конце концов, потеряли из виду.

Синие угрюмо молчали.

— Я понятия не имею, куда делся Полуэльф, — добавил Скай в ответ на расспросы. — И мне нет до этого никакого дела.

Китиара пришла в ярость. Путешествие в Тарсис оказалось пустой тратой времени, денег и сил. Ей нужно было сорвать на ком-то свой гнев, и жертвой она выбрала Тоэда. Она писала разгромный отчет о командовании хобгоблина, когда дракон принес гонца, сообщившего Китиаре, что ее ждут в Нераке на срочной встрече Повелителей.

— Не появляйся там! — резко сказал Скай, пока Китиара надевала свой шлем.

— Что? Не глупи. Разумеется, я полечу. Я лично выскажу императору все, что думаю об этом хобе. Это будет куда действеннее. Да что случилось? — спросила она, видя низко опущенную голову и ссутуленные плечи Ская.

— По какому поводу состоится эта встреча? — спросил он.

Китиара пожала плечами:

— Ариакас не сказал. Может, из-за разгрома Тарсиса. Или из-за Рыцаря Смерти. — Уперев руки в бока, она смерила дракона взглядом. — Почему это мне не следует лететь?

Скай хмуро молчал, размышляя, затем произнес:

— Потому что ты совершила ошибку. Ты не должна была отправляться сюда за своим любовником. Не должна была посылать нас за ним. И уж точно не должна была рисковать своей жизнью, разыскивая свою соперницу, как какая-то ревнивая сука…

— Заткнись! — сердито крикнула Китиара.

Скай замолчал, но его хвост подергивался, когти зарылись глубоко в почву, сжимаясь и разжимаясь. Он посмотрел на нее и отвел взгляд.

— Я лечу в Нераку, — упорствовала Китиара.

— Тогда поищи другого дракона, — ответил синий.

Расправив крылья, он оттолкнулся задними лапами и взмыл в небо, направляясь на север, назад в Соламнию. Китиара стояла на земле, глядя ему вслед. Она была потрясена и продолжала смотреть на удаляющегося дракона, пока тот не исчез вовсе. Затем женщина сняла шлем, взяла его под мышку, повернулась и пошла пешком.

5. БЕГСТВО ИЗ ТАРСИСА. ОПАСНОСТЬ С НЕБЕС. Решение Лораны

На следующее утро дым от погребального костра, в который превратился Тарсис, продолжал подниматься в небо. Пошел снег, и эта дата вошла в историю как День Черного Снега, поскольку белые хлопья почернели от сажи и пепла. Черный снег покрыл тела, лежащие на улицах, и мертвецки пьяных драконидов. К вечеру офицеры протрезвели настолько, чтобы начать поднимать своих солдат, и, за неимением других приказов, могучее Красное Крыло отступило обратно на север.

Три рыцаря рано проснулись после короткого и не слишком освежающего сна и стали обдумывать сложившуюся ситуацию. Лошадей у них не было — животные либо убежали, когда началась атака, либо, что было гораздо вероятнее, их просто украли. В конюшне они нашли попоны, из которых устроили себе постели. Тас где-то откопал меховой плащ с капюшоном для Лораны, которая в момент нападения была в гостинице и выбежала на улицу в одной кожаной тунике, сшитой гномами, поверх шерстяной рубахи и в кожаных штанах, заправленных в сапоги. У остальных была подходящая для холодной погоды одежда, а вот съестных припасов не оказалось ни у кого. Они растопили снег и попили талой воды, да и то с отвращением, поскольку всем показалось, что у нее привкус крови.

Дерек провел часы на вахте, строя планы.

— Мы отправимся на юг, в Ригитт, — сказал он. — И там разделимся…

— А что, если Ригитт тоже подвергся нападению? — перебил его Эран. — Мы можем оказаться в таком же аду. — Он показал большим пальцем назад на дымящиеся руины.

— Не думаю, что Ригитту грозит опасность, — возразил Хранитель Венца. — У войска драконидов не хватило ни сил, ни ресурсов, чтобы удержать Тарсис. Когда мы доберемся до Ригитта, Эран наймет корабль, чтобы доставить Гилтанаса, Лорану и Элистана в Соламнию. Там эльфы смогут разузнать о судьбе своего народа, а Элистан — продолжить свое дело. Мы с Брианом возьмем с собой кендера и отправимся в Ледяной Предел…

Увидев, что Эран качает головой, Дерек умолк.

— Что не так? — раздраженно спросил он.

— Думаю, в городе не осталось ни одной посудины, которая держалась бы на плаву, — объяснил Длинный Лук и потянулся за флягой, но сразу вспомнил, что она пуста. По этому поводу он пребывал в несвойственном для себя скверном расположении духа. — Даже если Ригитт и не был атакован, горожане уверены, что они следующие. Они ринутся прочь из города.

Дерек нахмурился, но не стал оспаривать столь разумные доводы.

— Я отправлюсь в Ледяной Предел с тобой, — твердо сказал Эран. — Так легко ты от меня не отделаешься.

— Я не имел намерения отделаться от тебя, — заверил его Хранитель Венца. — Я просто беспокоился о безопасности эльфов, ведь они члены королевской семьи, и этого благородного человека. Потому я и решил отправить тебя с ними. Я считаю, что мой план совсем неплох, если, конечно, нам удастся найти корабль…