Пилот, стр. 2
Глава 2
Это прошло почти не замеченным средствами массовой информации. Сообщалось только, что Такер вылетел на «стагервинг-бич», который он так любил, и больше не вернулся. До этого он сказал своему главному механику Чарли Траубу, что собирается провести предварительную аэросъемку, на которую получил заказ. Затем вылетел в южную часть штата и не вернулся. Через час после его вылета разразилась сильная гроза, поэтому предполагают, что он сначала попытался облететь ее, потом не смог сквозь нее прорваться и свалился в океан. На поиски выслали спасательное подразделение морской авиации, которое обнаружило обломки, без сомнения, его самолета.
Обычно с годами люди сильно сдают. Но в случае с Такком это правило не работало.
Я мысленно усмехнулся и смахнул газеты на пол. Да, черт возьми! Чего только не бывало! Летишь с двумя ящиками в Индию, а оттуда с кувшином для орехового масла, наполненным чистым золотом. Вот такие были неофициальные расценки. Это я из-за той девки из Денвера решился на дело и срубил приличные бабки. Сделка с африканскими бриллиантами тоже была будь здоров; и торговля травкой через страны коммунистического режима шла хорошо, пока красные наглухо не перекрыли этот канал. Последний рейс стоил мне дырки в бедре от хорошего стрелка. Без риска нет игры.
Только местная газета более подробно рассказала о происшествии. Такер Стэйси был видным человеком в Селаде, героем войны, который превратил старое вспомогательное взлетное поле ВВС в аэродром «Большая К», что заинтересовало две фабрики электронного оборудования, и те решили разместиться в этом районе. Фабричные цеха расширялись, и в результате населенный пункт Селада был нанесен на карты, а Такер Стэйси избран в городской совет.
Старый Такк, как же он изменился! Представляю, скольких трудов ему стоило разобраться во всех этих делах, чтобы не оказаться дремучим дураком. Девять сбитых самолетов противника, летавшего на «Ми-109», а сколько было предположительно сбитых, помнишь, Такк? А помнишь ту нашу поездку в Лондон? С парочкой шотландских девчушек? Вот это было здорово! Чему мы их там только не научили, на этой ферме? Помнишь? Нет, парень, ничего ты уже не вспомнишь... Мертвые ничего не могут вспомнить. Я вытянул ноги в пыльных десантных ботинках на кушетке и уставился в потолок. В дальнем углу комнаты телевизор предсказывал погоду на следующий день. Жарко. Сухо. Местами возможна гроза во второй половине дня.
— Войдите, — ответил я на стук в дверь, не опуская глаз с потолка.
Дверь резко распахнулась.
— А я ждал тебя, — сказал я.
Лоис Хэйс склонила голову и загадочно улыбнулась.
— Самоуверенности — хоть отбавляй.
— Почему бы и нет?
Вблизи она была еще соблазнительнее, чем через стеклянную стенку бара. И хотя ее костюм больше смахивал на военную форму, он не мог скрыть ее высокую, пышную грудь и бесподобные формы бедер.
— У тебя красивые ножки, — оценил я.
— Да?
— Пневматические. С надувными мягкими прокладками.
— Что-то я не поняла: комплимент это или нет?
— Не обращай внимания. Это просто шутки-прибаутки.
— Что?
— Дорогуша, — ответил я, — не забивай себе голову. Ты продемонстрировала мне свои ножки, и мне они понравились. Так что спасибо за радушную встречу. Чем ты хочешь меня порадовать?
На мгновение она выпрямилась, ее лицо вспыхнуло, а рот скривился от негодования. Но это продолжалось всего одно мгновение. Румянец быстро сошел с ее щек, и она засмеялась грудным голосом:
— Я думаю, вы уж слишком много повидали гостиничных номеров и слишком много...
— Проституток? — добавил я за нее.
Она не смутилась:
— Вот именно.
Я повернул голову и усмехнулся. Видок у меня был что надо. Я еще не брился, и шрам на моем лице проступал отчетливее, чем обычно.
— Ошибка вышла, девочка. Я как раз отношусь к самым принципиальным ребятам. Я на это деньги никогда не трачу.
— А что же вы тогда делаете?
— Мне их доставляют, или я сам себе нахожу.
— О! Это уже опасно! — опять засмеялась она и села.
— Нет, девочка. Сегодня ничего не получится. Я устал. У меня был трудный день. — Я закрыл глаза и откинулся назад. — Что тебе надо?
— Историю.
— Ага, сейчас.
Я почувствовал, что она улыбается.
— Меня зовут Карен Морган; я работаю в газете «Баррет синдикатед фичерз», и я хотела бы получить кое-какую информацию о Такере Стэйси и, конечно, о вас и ваших планах. Вы, может быть, не в курсе, но деятельность мистера Стэйси была очень важной для всего штата, и дальнейшее развитие в этой области представляет живой интерес для наших читателей. Он...
— Дорогуша, — прервал я, — заткни фонтан.
Я открыл глаза. Она смотрела на меня, и умильное выражение сползало с ее лица. Лоис изучала меня холодным взглядом и ждала.
— Я не поняла...
— Смерть Такка — событие не для читателей, — отрезал я.
Она облизнула губы и улыбнулась, глядя на свои руки, лежащие на коленях.
— Хорошо, я объясню, — сказала она. — Существует предположение...
— Мало ли что!
— Вам неинтересно?
— Девочка, он и я много раз встречались со смертью. Но когда-нибудь она нас все-таки настигает. Подо мной тоже в грозу самолет развалился.
— А вы проверяли метеоусловия в тот день?
— Еще нет.
— Могу избавить вас от лишних хлопот. Несколько самолетов пролетели через грозовой фронт без всяких осложнений.
— Милочка, внутри грозового фронта...
— Грозовой фронт не был опасным. Я проверяла сообщения пилотов, попавших в грозу. То же было сделано в Майами. Пролететь через эту грозу было не трудно. Через нее проскочили два «трипасера» и одна «Сессна-90».
— Ну и что?
— Поэтому появилось одно предположение.
— Хватит на эту тему, — оборвал я, рывком поднявшись на кушетке. — Что еще?
Ее улыбка была просто обезоруживающей.
— Вы когда-нибудь были полицейским?
— Нет, но мне приходилось с ними сталкиваться.
— Хорошо... Поговаривают, что мистер Стэйси был падок на легкую наживу.
— Что-то не похоже, дорогуша, что он на этом поприще загребал большие деньги. Все, что у него было, — сила и средства — он вложил в этот аэродром — «Большую К». Так что ошибка вышла.
Она стремительно встала, охваченная профессиональным азартом, и подошла ко мне. На ее лице появилось целеустремленное выражение, а в меня вперился взгляд «деловой женщины».
— Несколько лет назад у него ничего не было, кроме нескольких списанных самолетов. Он ими и занимался. Потом вдруг быстро начал расширять свой бизнес. Вопрос — почему?
— Ему просто повезло, девочка.
— Ладно. Тогда главный вопрос — каким образом?
Я пожал плечами. Дела Такка меня совершенно не касались.
— При чем здесь я? Почему ты меня спрашиваешь?
Она посмотрела мне в глаза:
— Если предположить, что он проворачивал какие-то темные дела, вероятность того, что его убили, возрастает, верно?
Я неохотно согласился.
— И вполне возможно, что он оставил какие-нибудь записи, бумаги.
Я снова кивнул.
— Если бы я могла взглянуть на его бумаги или записи, которые он делал... Я бы тогда сумела разобраться в этой истории. — Лоис замолчала и нетерпеливо мотнула головой. Волосы золотой волной хлынули ей на плечи. — Вы наследуете его имущество. Вы... можете предоставить мне все, что нужно.
— Мне кажется, ты многое знаешь из того, что здесь происходит.
— Это моя работа.
— Понятно.
— Итак... вы дадите мне бумаги?
— Возможно, — ответил я. — А что ты мне дашь?
Ее ресницы томно взметнулись.
— А что... вы хотите?
— А ты узнай.
Несколько мгновений она стояла, застенчиво улыбаясь краешками губ, потом ее рука поднялась к пуговицам жакета и стала их расстегивать. Она бросила жакет на пол и то же самое сделала со своей блузкой. С минуту она разбиралась с крючками бюстгальтера на спине. От одного движения плеч бюстгальтер сполз по ее рукам, на секунду повис на пальцах, а потом тоже упал на пол.