Мужчина на одну ночь, стр. 86

Анжела и Пол вернулись с ранней верховой прогулки в начале восьмого и сразу же направились на кухню, откуда доносился аппетитный запах тортильи и жареного бекона.

Анжела по-прежнему была уверена, что вскоре Полу захочется вернуться к живописи. Хоть он и помешан на лошадях, но через какое-то время это безумное увлечение ему наскучит. Рассудив так, Анжела тайно начала переоборудовать домик для гостей в художественную студию. Она выписала кисти из Флоренции, поручила своему человеку в Париже приобрести лучшие краски и заказала в Нью-Йорке картон и холсты. Она надеялась, что как только Пол войдет в свою новую студию и увидит там тысячи тюбиков с красками, он сразу же бросится к мольберту.

– Какие у тебя планы на сегодня? – словно невзначай поинтересовалась Анжела, наблюдая за тем, как ее служанка Мария ставит на стол дымящийся омлет с ветчиной, приправленный красным острым перцем, и свежеиспеченные буррито – кукурузные лепешки, начиненные сыром. Это местное блюдо Анжела просто обожала.

Анжела уже знала, что скажет Пол, поскольку с того самого дня, как он стал жить у нее, на этот вопрос она получала от него один и тот же ответ.

– После завтрака я собираюсь в душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль.

Эти слова он неизменно сопровождал хитрой улыбкой, от которой у Анжелы невольно учащался пульс. В душ они всегда шли вдвоем. Там Пол намыливал ее,а затем под упругими струями воды они самозабвенно занимались любовью. Она еЩе не встречала мужчину, который был бы так неутомим в сексе, как Пол, – казалось, он постоянно испытывал сексуальный голод. Но главное, он дарил ей радость новых ощущений, будил в ней чувства, которые раньше она ни с кем не испытывала.

Анжела всегда помнила отцовские слова о том, что любовникам нужно только ее богатство, но с Полом она почему-то забывала об этом строгом предупреждении. Хотя Пол не отказывался от подарков, которыми Анжела его заваливала, его нельзя было заподозрить в двуличности, поскольку он их принимал с искренней благодарностью и живым, непритворным восторгом.

Анжела доедала очередной буррито, когда случайно бросила взгляд на телевизор, стоявший на кухонной, стойке, и увидела на экране фотографию Макса Бессинджера.

– Мария, сделай погромче!

Диктор канала Си-эн-эн, обычно ведущий программу новостей с заученной слащавой улыбкой, на этот раз принял траурный вид

– С глубокой скорбью мы сообщаем о внезапной кончине нефтяного магната и финансового гения Макса Бессинджера. Он скончался прошлой ночью, лежа в своей постели, предположительно от сердечного приступа. Смерть настигла Макса Бессинджера на его вилле «Каса-дель-Соль», расположенной неподалеку от Таоса – живописного городка на юге Нью-Мексико, центра паломничества туристов и всех поклонников искусства. Любимый миллионами, Макс…

– Миллионами?! – в негодовании воскликнула Анжела. – Да этот тип был самым настоящим подонком! Если бы не его деньги, то…

– Извини, – перебил ее Пол. – Сейчас покажут его виллу.

Диктор Си-эн-эн уже бодро, если не сказать жизнерадостно, начал рассказывать за кадром историю о том, как Макс в одночасье стал фантастически богатым, а на экране в это время крупным планом показывали виллу, которую в свое время Макс заново отстроил и превратил в настоящий дворец.

– «Каса-дель-Соль» – «Дом солнца»! Кто только придумал такое название? – возмутилась Анжела. – Это место надо было назвать «Каса-дель-Муэрто» – то есть «Дом мертвых». Гасиенду строили индейцы-рабы. Ее первый владелец покупал индейцев прямо на центральной площади в Таосе – там тогда был невольничий рынок. Этот негодяй получил по заслугам: однажды во время прогулки его сбросила лошадь, и он свернул себе шею. С тех пор на этом месте лежит проклятие, и несчастья преследуют его новых владельцев. Индейцы говорят, что там живут души мертвых, и я с ними согласна. Это души тех несчастных, которые погибли от непосильного труда, жары и жажды при строительстве этой огромной гасиенды.

– Интересно, как репортерам удалось так быстро добраться до этого места? – произнес Пол, когда объектив камеры заскользил по толпе, собравшейся перед воротами виллы.

– Не знаю. – Анжела покачала головой. – Но я вижу, что туда приехали и Зак, и Олли Хэммонд. Меня интересует, что Олли там делает? «Каса-дель-Соль» на территории округа, а в округе за порядком следит шериф.

На экране появился репортер, освещающий события с места происшествия. Он сообщил, что сейчас телезрители увидят близкую подругу Макса, известную актрису Ванессу Трент, которая была с ним в тот роковой момент, когда у него случился удар.

Анжела невольно поставила Ванессе за ее игру пять баллов: она плакала так искусно, что слезы, ручьем катящиеся по ее щекам, абсолютно не сказывались на косметике. Однако Анжеле не понравилось то, что Ванесса надела чересчур открытое, совершенно неподходящее для такого случая платья.

– Несчастный, несчастный Макс! – Ванесса всхлипнула и картинным жестом смахнула с щек слезы. – Он был без ума от меня и даже собирался профинансировать мой первый фильм…

– Вы обсуждали с Максом финансирование фильма, когда с ним случился удар? – спросил репортер.

Вопрос вызвал у Ванессы новый поток слез. Перед камерой появился Сет Рэмси, который взял ее под руку. Откуда-то из-за спины Ванессы вынырнул незнакомый Анжеле мужчина и поддержал актрису под локоть с другой стороны.

– Она притворяется, – заметил Пол. В этот момент угол съемки изменился, и в объективе камеры появились Зак, Игер и Олли Хэммонд. – Я думаю, Зак тоже не купится на ее слезы.

– Нет, мы говорили о моем фильме раньше. Максу стало плохо с сердцем, когда он… – Ванесса, словно ища поддержки, посмотрела на Рэмси, и тот ободряюще улыбнулся. – Видите ли, Макс вошел в комнату, где я и Сет… – Вновь возникла эффектная пауза. – Словом, он вошел в тот момент, когда мы занимались любовью. Макс вошел так тихо, что мы не заметили его присутствия.

– Его сердце просто не выдержало такого удара, – вставил Рэмси, и камера повернулась в его сторону. – Макс замертво рухнул на кровать.