Линия судьбы, стр. 110

Келли сидела с Рафи на полу, помогая малышу собирать картинку-загадку. Дождь так и не прекратился, поэтому они играли в доме. Рафи вставил последнюю недостающую деталь и восхищенно захлопал в ладоши.

– Gato! – воскликнул он.

– Кошка, – перевела Келли.

Прошло двадцать четыре часа с того момента, как Филип рассказал ей о судьбе Логана, и только необходимость держать себя в руках ради Рафи удерживала ее в рамках.

Рафи вскочил, оседлал подаренную дедом пожарную машину и завозился с брандспойтом. Малыш в восторге от своего нового дома. Зачем омрачать его счастье своей печалью?

Она хотела бы иметь дюжину детей, но пару дней назад убедилась, что не беременна. У нее ничего не осталось от Логана, кроме воспоминаний.

– Келли, – позвал Трент, – приехал Вуди Стэнфилд.

– Я не хочу его видеть.

Филип Уилсон еще не сообщил результатов своего расследования. Любой из Стэнфилдов мог убить жену Тайлера… а потом Логана.

– Подумай о Рафи, – тихо сказал дед. – Социальная служба разрешила усыновление тебе и Логану, а теперь ты – одинокая мать. Не давай поводов забрать у тебя сына.

– Пусть только попробуют.

Никто не посмеет забрать у нее Рафи!

Дедушка молча ждал, как часто бывало, когда она упрямилась в детстве.

– Ты прав. Вуди может устроить так, что смерть Логана не станет препятствием к усыновлению. Я встречусь с ним.

Келли оставила Рафи и прошла в гостиную. Вуди сидел на диване, на том же месте, где вчера сидел Филип.

И он так был похож на Логана, что Келли чуть не разрыдалась. Если бы Логан прожил долгую жизнь, он к старости стал бы точно таким же. Не поредевшая с годами шевелюра, только не каштановая, а седая. Морщины подчеркнули бы силу его личности, но не скрыли бы ямочки высоко на скулах. Не изменились бы улыбка и ничего не упускающий взгляд синих глаз.

– Келли, мне искренне жаль.

Искренняя скорбь в дрожащем голосе Вуди удивила ее. Старик действительно любит Логана.

– Откуда вы знаете? – спросила она ровным, безжизненным голосом, уже неотделимым от нее.

– Я был председателем Комитета по обороне много лет. У меня есть связи. Когда пришли вести из Венесуэлы, мне позвонили. Что случилось?

Как попугай, Келли повторила версию Логана, затем добавила:

– Из вертолета я видела и слышала стрельбу. У Логана не было ни шанса.

Вуди печально смотрел на нее.

– Должно быть, он очень вас любил.

Логан так и не сказал, что любит ее. Но разве слова обязательны? Ты единственная женщина в моей жизни, за которую не жалко умереть. Логан любил ее достаточно, чтобы умереть за нее.

– Я так же любил… однажды. Любовь может моментально изменить жизнь. Вдруг карьера теряет смысл и главным становится личное счастье.

– Как я понимаю, великая любовь вашей жизни – не Джинджер? – съязвила Келли.

Вуди поднялся, и Келли подумала, что, обиженный ее резкостью, он непременно уйдет, но Вуди отошел к окну и молча стоял, наблюдая за Дубовым ручьем. Буря теряла силы, оставляя за собой разбухший кипящий поток.

Старик помолчал, затем повернулся к Келли.

– Мой отец до самой смерти работал на нефтяных промыслах Оклахомы. Он погиб во время аварии при бурении скважины. Я учился тогда в восьмом классе, и мне пришлось бросить школу и работать, чтобы прокормить себя и больную мать. – Вуди говорил искренне, но словно через силу, как человек, не привыкший обнажать свои чувства перед другими. Каков отец, таков и сын. – Год спустя мать умерла. Перед смертью она взяла с меня обещание покинуть нефтепромыслы и добиться чего-то в жизни. Мама сказала, что в тот день, когда меня приведут к президентской присяге, она будет стоять рядом со святым Петром.

Его искренность тронула Келли, чего она от себя не ожидала. Вуди любил мать. Она повлияла на всю его жизнь, и много лет спустя – несмотря на богатство и успех – он скучает по ней.

Как похожи чувства Вуди на то, что она испытывает к дедушке. Дай бог, чтобы – когда ее уже не будет на этой земле – Рафи так же вспоминал о ней.

– Я приехал в Финикс, мотался по трем работам, почти не спал, но сколотил начальный капитал и купил старый многоквартирный дом. Только через несколько лет, когда цены на рынке недвижимости взлетели, я купил кусок земли с карьером.

Вуди стал рассказывать, как превратил бесполезный карьер в источник благополучия. Эту историю Келли уже знала от дедушки, но другие не знали. Бен-сон Уильяме старательно создавал образ бедного парня, сколотившего состояние на добыче драгоценных камней.

– И вдруг оказалось, что мне тридцать два года и я богат. Естественно, я подумал о браке, а красавица Джинджер показалась идеальной кандидаткой в жены. Только много позже я осознал, что красота – не главное. Мне следовало бы развестись с ней, но в те годы развод поставил бы крест на моей политической карьере. У меня были любовные связи, и у Джинджер были любовные связи. У каждого из нас была своя жизнь.

Келли не смогла бы так жить, но знала, что многих подобная жизнь устраивала.

– Джинджер забеременела. Я знал, что не я – отец будущего ребенка, но моя карьера шла в гору. Я думал, она сама подаст на развод и выйдет замуж за того картежника из Лас-Вегаса, но парень передумал и сбежал. Это сокрушило Джинджер. Она так и не оправилась, ушла в себя. Я не мог оставить ее.

И это признание тронуло Келли. Снова, каков отец, таков сын. Вуди не смог оставить Джинджер так же, как Логан отказался раскрыть соучастие матери в его исчезновении.

Видимо, в Вуди больше жалости и сострадания, чем она думала. Он вырастил близнецов, как собственных детей. Каков же он на самом деле?

Вуди вернулся к дивану и сел.

– Наш брак не был идеальным, но он помог моей политической карьере. Я выдвинул свою кандидатуру на пост сенатора и именно тогда встретил Аманду Маккорд. – Даже презирая эту женщину, Келли почувствовала любопытство. – В Аманде было что-то особенное. Она была очень умна и обаятельна.

Не похоже на характеристику, данную Логаном. Но кто знает? Может, нежеланная беременность и жизнь в лагере изменили Аманду Маккорд к худшему?

– Я убедил Джинджер усыновить Логана. Он был прелестным ребенком, но мне не хватало на него времени.