Полмира (ЛП), стр. 63
Бренд надул щеки и устало вздохнул. Он оставил Колючку. Голую. В своей постели. Совсем без одежды. Ради этого. Боги видели, он принимал ужасные решения, но это, похоже, было худшим. К черту необходимость стоять в свете, когда он мог бы лежать в тепле.
Раук массировал плечо бледной рукой.
– Надеюсь, скоро заживет. С больной рукой в стене щитов не постоишь. Тебе доводилось стоять в стене? – Когда-то в таком вопросе была бы подколка, но теперь в его голосе был лишь пустой ужас.
– Ага, на Запретной. – Когда-то в таком ответе была бы гордость, но сейчас Бренд мог думать лишь о чувстве, когда его кинжал вонзается в плоть, и в его голосе тоже был свой ужас. – Мы там сражались с Конным Народом. Не знаю почему, на самом деле, но… мы с ними сражались. А ты?
– Стоял. Стычка с ванстерами, несколько месяцев назад. – Раук снова вдохнул носом, и каждый из них пережевывал неприятные на вкус воспоминания. – Ты убил кого-нибудь?
– Да. – Бренд подумал о лице того человека, оно все еще представлялось так ясно. – А ты?
– Убил, – сказал Раук, хмуро глядя на землю.
– Колючка убила шестерых. – Бренд сказал это слишком громко и слишком весело, но ему отчаянно не хотелось говорить о своей роли в этом. – Посмотрел бы ты, как она сражается! Спасла мне жизнь.
– Некоторых хлебом не корми, дай посражаться. – Раук все еще смотрел на грязь своими слезящимися глазами. – Но как мне кажется, большинство просто справляются с этим так, как могут.
Бренд хмуро посмотрел на сожженные останки, которые раньше были деревней. Были чьей-то жизнью.
– Быть воином… это не только братство и похлопывание по спине, да?
– Это не как в песнях.
– Нет. – Бренд подтянул два щита повыше. – Не как в песнях.
– Они забрали моих сыновей. Они забрали моих сыновей. Они забрали моих сыновей…
Мастер Хуннан поговорил с женщиной, которая убежала, когда пришли ванстеры. Теперь он шагал назад, заткнув за пояс большой палец правой руки, его седые волосы развевались на ветру, и он хмурился сильнее, чем обычно.
– Они пришли на закате два дня назад. Она думает, их было две дюжины, но она не уверена, и я полагаю, что их было меньше. С ними были собаки. Они убили двоих, десятерых взяли в рабство, и пятеро или около того были так стары или больны, что они сожгли их вместе с домами.
– Боги, – прошептал один из парней, и осенил свою грудь священным знаком.
Хуннан прищурился.
– Такова война, мальчик. Чего ты ожидал?
– Значит, они ушли два дня назад. – Бренд бросил взгляд на старика и на парня с больной ногой. – А мы не самая быстрая команда. Нам их теперь никогда не поймать.
– Нет. – Желваки Хуннана заходили, когда он сурово смотрел на север. В сторону Ванстерланда. – Но и спустить это мы не можем. Неподалеку отсюда есть деревня ванстеров. Прямо за рекой.
– Риссентофт, – сказал Сордаф.
– Ты знаешь ее?
Тот пожал плечами.
– Там хороший овечий рынок. Весной с дядей водили туда ягнят. Я знаю брод недалеко.
– За ним не будут следить? – спросил Бренд.
– Мы за ним не следили.
– Тогда идем. – Хуннан достал меч из ножен и засунул обратно. – Перейдем брод и направимся в Риссентофт. Шевелите своими тощими задницами! – Мастер над оружием опустил голову и пошел.
Бренд поспешил за ним, и тихо заговорил, не желая начинать спор перед всеми. У них и своих сомнений хватало.
– Мастер Хуннан, подождите. Если было неправильным то, что они сделали по отношению к нам, как может быть правильным то, что сделаем мы по отношению к ним?
– Если мы не можем прибить пастухов, придется забить стадо.
– Это сделали не овцы, и не пастухи. Это были воины.
– Это война, – сказал Хуннан, скривив губы. – Правильность тут ни при чем. Король Утил сказал, что сталь это ответ, и сталь будет ответом.
Бренд махнул рукой на жалких выживших, которые копались в останках своих домов.
– Разве не лучше нам остаться и помочь им? Что хорошего в том, чтобы сжечь еще одну деревню, только потому, что она за рекой…
Хуннан повернулся к нему.
– Это может помочь следующей деревне, или той, что будет за ней! Мы воины, а не няньки! Ты получил второй шанс, мальчик, но я начинаю думать, что в конце концов был прав, и в тебе больше от Отца Мира, чем от Матери Войны. – Глядя на работу Матери Войны позади, Бренд размышлял, так ли уж это плохо. – А что если бы здесь умерла твоя семья, а? Твой дом сожгли? Твою сестру сделали рабыней ванстеров? Тогда бы ты захотел отомстить?
Бренд посмотрел через плечо на других парней, шедших позади разрозненной группой. Потом вздохнул и поднял два щита.
– Угу, – сказал он. – Наверное захотел бы.
Но он не понимал, что в этом могло быть хорошего.
Огонь
– Полагаю, мне нужен новый меч.
Колючка со стуком бросила отцовский меч на стол.
Рин еще раз резко провела точильным камнем по клинку, над которым работала, и хмуро посмотрела на нее.
– Звучит знакомо.
– Очень. Но в этот раз надеюсь на другой ответ.
– Потому что ты делила ложе с моим братом?
– Потому что будет битва, и королева Лаитлин желает, чтобы ее Избранный Щит был должным образом вооружен.
Рин отложила камень и подошла, стряхивая пыль с рук.
– Избранный Щит королевы? Ты?
Колючка вздернула подбородок и уставилась в ответ.
– Я.
Долгий миг они смотрели друг на друга, наконец Рин подняла меч Колючки, повертела, потерла дешевое навершие большим пальцем, положила назад и уперла руки в бока.
– Если так говорит королева Лаитлин, то думаю, так оно и есть.
– Так оно и есть, – сказала Колючка.
– Понадобится кость.
– Зачем?
– Чтобы связать ее с железом и сделать сталь. – Рин кивнула на блестящий клинок, прижатый к скамейке, под которым была горка серой стальной пыли. – Для этого я использовала кость ястреба. Но пробовала и волчью. И медвежью. Если сделать все правильно, то заключишь дух зверя в клинок. Так что выбери кого-нибудь сильного. Кого-нибудь смертоносного. Кого-то, кто много для тебя значит.
Колючка немного подумала об этом, потом к ней пришла мысль, и она начала улыбаться. Она стащила с шеи мешочек и выложила на столе гладкие пожелтевшие кусочки. Они достаточно их носила. Пришло время найти им лучшее применение.
– Как насчет костей героя?
Рин вскинула брови, глядя на них.
– Даже лучше.
Они остановились на покрытой пеплом поляне у реки, в центре которой чернел круг из камней, словно там когда-то горело адское пламя.
Рин скинула с плеча большую сумку с инструментами.
– Мы на месте.
– И стоило так далеко заходить? – Колючка свалила мешки с углем, распрямляя спину и вытирая предплечьем вспотевшее лицо.
– Не хочу, чтобы мои секреты украли. К слову, расскажешь кому-нибудь, что здесь было, и мне придется тебя убить. – Рин бросила Колючке лопату. – А теперь иди в реку и накопай глины.
Колючка хмуро посмотрела по сторонам, втягивая воздух через дырку в зубах.
– Начинаю думать, что Скифр была наставником помягче.
– Кто такая Скифр?
– Неважно.
Она по пояс забрела в ручей, вода была такой холодной, что она задохнулась, несмотря на летнее тепло, и принялась выкапывать глину со дна и плюхать ее на берег серыми кучами.
Рин сложила в кувшин тусклые куски железной руды вместе с черным пеплом костей Колючкиного отца, горстью песка, двумя стеклянными бусинами, и начала намазывать глину на крышку, плотно ее запечатывая.
– Для чего нужно стекло?
– Чтобы выманить грязь из железа, – прошелестела Рин, не глядя вверх. – Чем жарче мы растопим печь, тем чище будет сталь и крепче клинок.
– Как ты всему этому научилась?
– Я была подмастерьем у кузнеца по имени Гаден. Наблюдала за другими. Говорила с торговцами мечами со Священной. – Рин коснулась своей головы и оставила на ней пятно глины. – Остальное сама додумала.