Зеленые созвездия (СИ), стр. 57
Я растерян. У меня раскрыт рот от изумления, и мне тоже становится жалко Повелительницу.
— Поверь, подобную историю тебе могут рассказать все Повелители остальных Стихий. Но мы держимся. Мы крепимся. И сражаемся.
— Но если вы знаете, что Повелитель такой кровожадный, зачем вы… заводите семьи? — тихо спрашиваю я.
И женщина тихо смеётся. Теперь её глаза точно наполнены слезами.
— Ты ещё не знаешь, что такое материнский инстинкт. Или отеческий. У тебя всё впереди. Желание пытаться вести нормальную жизнь часто пересиливает все страхи. Думаешь, что ты обязательно убережёшь своих близких, но Тёмный всегда придумывает лазейку и знает, где поставить ловушку. Нет, не всё так плохо. Многие близкие мне люди живы. Он убил трёх моих детей, но у меня их было четверо. Ещё от первого брака. Дочка. Жива. До неё он не добрался. Может, просто не замечает, потому что зелёных много, и он старается уничтожить всех, а не отдельно каждого. А может, силёнок не хватает. В любом случае, все умершие остаются в Природе. Знаешь, я нашла дерево, в котором живёт душа моего сына, — улыбается Повелительница Воды. — Так что, не всё так плохо, мальчик мой.
Я не знаю, что сказать. Просто сижу и млею от исполинской истории. Мне жалко себя. Жалко Повелительницу Воды. Жалко всех ребят в лагере. И внезапно, именно эта жалость даёт мне жажду жизни. Вместе мы сильнее.
— Я обязательно подумаю над будущим, — киваю. — Сегодня главное — не дать этому гаду пройти в наш уровень.
— Теперь я вижу блеск ненависти в твоих глазах, — улыбка Повелительницы Воды становится шире. — Это хорошо. Ненависть и гнев помогают принимать решения, но, Никита, Тёмный Повелитель — это часть Земли, а Земля нас любит, значит и Повелитель тоже нас любит. Когда-нибудь, ты это поймёшь и пересмотришь своё отношение к Повелителю.
— Я знаю. Володька говорил мне. Вообще, голова разрывается от такого. Он хочет нас убить и одновременно любит. Не знаю, как он нас любит, но я вышвырну его из нашего мира, чтобы он больше никого не убивал.
— Ты всё правильно говоришь, — кивает Повелительница Воды. — Скоро инструктаж. Мы проведём его только для универсалов. Так что, иди. Готовься.
Я встаю.
— Погодите, а как вы узнали моё имя? — хмурюсь.
— Меня о тебе предупредили загодя ещё утром. Мне так и сказали: появился новенький мальчик воды, похоже, очень грустный и очень сильный.
Я печально усмехаюсь и покидаю обитель Повелительницы Воды.
Глава седьмая Лира
Я позавтракал вместе с Володькой. За несколько часов до инструктажа я влился в жизнь лагеря, как рыба в течение реки. Я почти ни с кем не познакомился, и в то же время успел перекинуться парой фраз с кучей ребят. Сюда приехали зелёные дети из разных концов страны, хотя, конечно, из близлежащих регионов было больше всего. По последним данным, в лагере насчитывалось восемьдесят наших, не считая их родителей. И народ продолжал прибывать. Девчонка Катя, похоже, и взаправду в меня влюбилась, потому что не отступала ни на шаг. Едва удавалось затеряться в толпе, чтобы потерять её из виду.
Я рассказал Володьке о проведённых в норе часах, рассказал воспоминания из прошлого. Братишка ел при этом фасолевую кашу и задумчиво глядел на костёр. Мы сидели на толстом брёвнышке недалеко от Володькиной палатки.
— Может быть, ты и не терял в себе способности, — вдруг сказал он.
— В смысле? — не понял я.
— Ну, все мы рождаемся с зелёными способностями, но потом взрослеем, уже в четыре годика даже нам объясняют, что деревья не разговаривают. Мы начинаем думать, что это фантазия, и закрываемся. Но настоящий зелёный ребёнок не может так долго жить. Многие в шесть, в семь лет точно понимают, что голоса деревьев — это не его фантазия. И так плюёт на всё и начинает познавать свою сущность. А многие долго убеждают себя в обратном. Некоторые открывают способности и в двенадцать и в тринадцать лет. Но это не твой случай. Когда к тебе пришёл Повелитель в виде Оле, ты уже на всю катушку был зелёным. Возможно, даже и не прекращал им быть с самого рождения. Но он как будто заставил тебя. Ты же ведь, признайся, всю жизнь разговаривал с игрушками и другими неодушевлёнными предметами! — Володька хитро прищурился и посмотрел на меня.
— Ага, — сознаюсь я.
— Вот видишь. Сущность зелёного ребёнка всю жизнь в тебе пела. А на море просто всё свершилось из-за того, что ты вышел из равновесия. Не ел, не пил, замерзал. Вот твой мозг и вновь подключился.
Я вздохнул и тоже посмотрел на костёр.
— Блин, Володька, какой же ты умный.
А Володька ничего не сказал, лишь жевал фасоль и гипнотизировал огонь.
Перед инструктажем прошёл лёгкий дождик, поэтому, когда мы собрались на опушке в центре лагеря, под ногами сверкала роса. Я не рискнул снимать обувь, чтобы ощутить на ступнях холодные капли влаги. Я боялся не холода, а непонимания со стороны остальных. К тому же, я бы запачкал ноги, а мне только недавно удалось вымыть их, вместе с лицом и руками в рукомойнике неподалёку от центра лагеря. В целом, я теперь чистый, грязь норы налипла в основном на одежду, которая сейчас хранится где-то в недрах алюминиевого сейфа.
На инструктаже первый ряд занимали универсалы, включая меня. Уже дальше, сидя и стоя, толпились обычные зелёные дети. Среди них затерялись и Катька с Володькой, да и мальчик Коля. В рядах универсалов из уже немного знакомых ребят я обнаружил почти взрослого Виталика и мелкого Максимку, что провожал меня к шатру Повелительницы Воды.
И вот перед нами явились все три Повелителя Стихий. Я молчу и наблюдаю за остальными. Быть может, сейчас стоит начать аплодировать или вообще подняться на ноги и восторженно кричать, как на концертах. Но никто из ребят ни разу не ударил в ладоши. Толпа лишь притихла и уставилась на троих взрослых зелёных детей, одетых в белые хлопчатобумажные одежды с красными оборками. Повелительницей Воздуха оказалась женщина, почти девушка, быть может даже младше тёти Светы. Со светлыми прямыми волосами, раскинувшимися по плечам, бледным вытянутым лицом и необъятными серыми глазами. Повелитель Леса — мужчина лет сорока с широкой костью, похожий на медведя, но с атлетической фигурой. Чёрные длинные волосы придавали ему сходство с индейцами, да ещё и эта повязка на лбу. Кроме ярких зелёных глаз я замечаю сильно выделяющуюся носогубную складку, почти как у моего дедушки.
Он и начал говорить.
Женщины уселись на траву, а Повелитель Леса встал и обратился к нам:
— Я так рад снова видеть перед собой такое количество пар зелёных глаз. Это напоминает мне о мощи Природы. Она любит нас и рождает всё новых и новых. Некоторых я вижу здесь впервые. Ещё совсем юных.
Его взгляд скользит по некоторым малышам. Я втягиваю голову в плечи, но в мою сторону мужчина даже не смотрит.
— Даже среди универсалов у нас пополнения, — улыбается он, оглядывая первый ряд, и вот теперь на долю секунды его зелёные глаза скользят по мне. — Ребята с меньшей силой, я тоже вас приветствую, не забывайте, что вместе вы гораздо большая сила, нежели один универсал. А также я приветствую ваших родителей. — Мужчина махает рукой. Я оглядываюсь. Взрослые прячутся где-то совсем на задних рядах. Они начинают махать руками в ответ и улюлюкать, да-да, совсем как на концертах или на мероприятиях в летних лагерях.
— Ну а теперь к делу. — Повелитель Леса серьёзнеет и хмурится. — Сначала я хочу рассказать общую информацию, затем объясню, что сегодня требуется от универсалов. — На этих словах я холодею и страх с восхищением перемешиваются в адреналиновую кашу. — Послезавтра ожидается сильная буря. Мы помним, — говорит Повелитель Леса. — А что это означает, кто-нибудь скажет?
Толпа начинает шептать и более смелые голоса произносят вслух:
— Тёмный Повелитель к нам залезет на уровень.
Я молчу. Эту информацию я знаю. Мужчина задаёт следующий вопрос:
— А каким образом большая часть Повелителя сможет сюда проникнуть?