Ключи Пандоры, стр. 36
– Разве подобных еще нет? – удивился Никита. – По-моему, про них уже не один фильм сняли!
– Прекращай смотреть боевики! Все это мульки фантастов. В Минобороны был создан иной проект: совмещение штурмовика и разведчика. Представляешь? Один самолет, который может все!
– Старая песня! – хмыкнул Никита. – Догнать и перегнать дядю Сэма! А теперь, значит, и Китай? И что? Получилось? Выяснили ху из ху в области самолетостроения?
– Не смешно! Страны Востока развиваются стремительно и представляют определенную опасность. Тем более Китай – очень близкий сосед и непредсказуемый союзник. В общем, подробности мне неизвестны, но конструкторы сделали все возможное и невозможное. И в означенный день и час «Рапира» отправилась в свой первый и, как оказалось, последний полет.
– Что случилось, известно?
– Многих вещей я не знаю, о других говорить не могу. Самолет совершил облет Казахстана, западных территорий Китая, Монголии, радары не засекли его однозначно. Но при возвращении на аэродром что-то не срослось, видимо, в системе навигации, потому что он, как после выяснилось, резко ушел на восток. Операторы потеряли с ним связь, местонахождение удалось определить не сразу. Но буквально в последние минуты включилась аварийная связь. Операторы до последнего пытались спасти самолет, затем поняли, что он может упасть на населенный пункт, и вывели его на заброшенную колонию. «Рапира» совершила жесткую посадку. Все, что осталось от самолета, вывезли за сутки, но не сразу…
Завадский замолчал. Никита включил чайник и, подождав, пока закипит вода, налил себе кипятка, поболтал в нем пакетиком, да так и оставил его плавать в чашке. За окном неистовствовала Москва, гудела автомобильными сигналами, ухала составами поездов, звенела трамваями и перекликалась миллионами голосов.
– Все, что ты сейчас рассказал, точно не подлежит разглашению, прессе тем более! – Никита смерил полковника задумчивым взглядом. – Зато я сделал один простой, но логический вывод. Ты ж не из ФСБ, верно? Военная разведка?
– Контрразведка!
– Замечательно! – медленно сказал Никита. – Ситуация еще больше запуталась. Понимаю, чем могла заниматься служба безопасности на месте падения самолета, но что там делал контрразведчик – хоть убей, не пойму! Шпионов ловил?
– Работал! – хмуро сказал Завадский. – Как понимаешь, самолет обнаружить и сбить практически невозможно! Значит, хорошо организованная внутренняя диверсия. Я выяснял, не крутится ли кто поблизости? И тут, как по заказу, появились два нахальных журналиста, затем объявился труп парнишки, который зафиксировал посадку «Рапиры» и, возможно, оказался свидетелем того, что ни в коем случае не должен был видеть. Убрать его военные не могли, они подъехали, сам знаешь, позже. Получается, кто-то очень быстро определил время и место посадки самолета, возможно, по наводке из центра управления полетами. Вероятно, этот кто-то оказался в точке крушения в нужное время. Скорее всего, даже поджидал, когда самолет грохнется! Это одна из версий. Но в ней масса нестыковок!
– И ключевая нестыковка, как я понимаю, убийство Макса.
Полковник усмехнулся:
– Правильно понимаешь! Его смерть ни в одну версию не укладывается. Потому что, на самом деле, из самолета ничего не исчезло, что априори должно было исчезнуть! Все детали, электронная начинка на месте, «черные ящики» в порядке и никаких следов, что обломки кто-то осматривал! Но тогда кто убил твоего приятеля? Совсем не факт, что рядом с местом катастрофы. Ведь он мог просто не успеть до него добежать. И не просто убил, а вывез труп аж за тридцать километров и бросил в кювет.
– Может, бродяги какие? – буркнул Никита. – Но не на себе же они труп тащили? Тут машина нужна! – и вздохнул. – Нет, я понимаю, что ничего не понимаю, но все-таки откуда взялись стрелки с карабинами? Получается, вторая нестыковка?
– Получается, что так! Но это нападение больше смахивает на бандитские разборки, чем на игры спецслужб! Но, может, мы зря головы ломаем и ты просто кого-то зацепил из криминальных авторитетов? И стрельба эта не имеет к «Рапире» никакого отношения?
– Никого я не цеплял! – рассердился Никита. Он ожесточенно потер виски и пожаловался: – Голова раскалывается, – и более осмысленно посмотрел на Завадского. – Одно я понял точно: была утечка информации!
– Была! – кивнул Завадский. – И очень высоко, в Москве. Там, где знали о «Рапире». Главная задача сейчас – выяснить, кто из конторы работает против. Словом, подбросила нам хитромудрая Пандора ведро ключей, и только один подходит к заветному ящику. Но попробуй его отыскать!
– Это твой головняк! Сам ищи ключи Пандоры! – скривился Никита. – Я мифологией не увлекаюсь! – и требовательно посмотрел на полковника. – Мне позвонить надо! Где мой телефон?
– Нельзя тебе звонить! – отрицательно покачал головой Завадский.
– Сдурел? У меня родители с ума сойдут!
– Жить хочешь? – ласково осведомился Завадский. – Тогда сиди тихо! Иначе хана тебе, как котенка утопят, и меня заодно! Отдыхай! Вечером у нас встреча.
– С кем? – безнадежно спросил Никита.
– С одним из конструкторов «Рапиры». Он входил в состав рабочей группы, которая отвечала за испытания. Есть у меня пара мыслишек…
Глава 4
Бдительные старушки на скамейках возле подъездов проводили их цепкими взглядами профессиональных филеров. Машина, стоявшая поодаль, выглядела соответственно. Подержанная «Ауди» незатейливого серого цвета – мечта шпиона. Правда, от серьезных преследователей на таком драндулете не удрать, но в московских пробках от любой погони вряд ли получится скрыться.
Вечернее солнце садилось за крыши домов. Ласковое умиротворение лежало на всем: на деревьях, на припаркованных во дворе машинах, на детишках, игравших в песочнице. В тени пышного клена сидела молодая женщина. Она читала глянцевый журнал и время от времени бросала на детвору внимательные взгляды. Ребятня постарше с визгом носилась друг за другом на велосипедах, за деревянным столом мужчины стучали костяшками домино, на спортивной площадке молодежь с азартными криками звонко лупила по мячу. Там играли в волейбол.
В глубине двора в моторе крохотного «Фольксвагена» – в народе его прозвали «жуком» – ковырялся здоровенный амбал. Никита смерил его взглядом и невольно ухмыльнулся: такого нужно сложить вчетверо, чтобы впихнуть в машинку. Рядом с «жуком» торчала шикарная блондинка в джинсовых шортах и в легком топике и с мученическим видом подавала здоровяку ключи.
Завадский, прежде чем сесть в машину, быстро огляделся по сторонам, Никита, устроившись рядом, мрачно поинтересовался:
– Куда едем?
– Не кудыкай! – отозвался Завадский. – Едем в Жуковский!
– Исчерпывающая информация, – вздохнул Никита. – Но, может, я лучше дома посижу? Пусть даже под замком.
– Мы сюда больше не вернемся, – ответил Завадский и, лихо развернувшись, выехал со двора. – Ночевать будем в другом месте.
– Понятно! – вяло кивнул Никита. – Тип, к которому мы едем, живет в Жуковском?
– И живет, и работает. Предварительные испытания «Рапиры» проходили на Раменском аэродроме.
– Угу! Там нас и похоронят, – буркнул Никита, отвернувшись к окну. – Прямо на аэродроме! Отвернут башку за милую душу и – поминай как звали! По мне, так приятнее взаперти пересидеть!
– Не ной! Мне голову открутить трудно, так что бояться нечего!
– Что мне твоя голова? К своим плечам потом не приставишь – знакомые пугаться будут.
Завадский еле заметно вздохнул и свернул с МКАД на Новорязанское шоссе. Всю дорогу он демонстрировал раздражение. Никита пару раз покосился на полковника, оценил плотно сжатые губы и нахмуренные брови, а потом отвернулся к окошку, привалился головой к сиденью и сделал вид, что задремал.
Жуковский не произвел особого впечатления. Обычные улочки, обычные дома, обычные люди… За стеклом промелькнул памятник самолету, взмывавшему в небеса. Машина миновала центральные районы и свернула в частный сектор, где старые дома разбавляли помпезные особняки из красного и желтого кирпича. Подъехали к кафе. Судя по обилию народа возле него, весьма популярному у местного населения. Завадский тронул Никиту за плечо.