Дикарка Жасмин, стр. 51

— Отдайте его мне, — попросил Ален. — У меня ему будет хорошо — его забавляет игра на деревьях во дворе конторы. Может быть, кузина, он даже подберет себе госпожу, с которой скоротает старость. — В глазах фактора сверкнули искорки. — У каждого мужчины, когда он вдоволь насытится приключениями, должна появиться жена. А Баба как раз в этом возрасте. К тому же он меня полюбил. Ведь правда, приятель?

Ясаман печально вздохнула, но согласилась:

— Бери его, Ален, но обещай, что будешь к нему хорошо относиться. Он не любит гроз. Во время грозы его надо брать на руки. Он обожает свежие кокосы и манго. Ты присмотришь, чтобы они у него были?

— Я буду обращаться с ним, как с самим собой. Ален О'Флахерти сошел с корабля, неся на плече вцепившегося в него Бабу, который облегченно что-то бормотал, довольный, что не остался на судне. Ален постоял на пристани, наблюдая, как убирают трап и поднимают якорь, как на судах ставят паруса и легкий вечерний бриз надувает их. Он долго стоял на причале и махал рукой кораблям, выходящим из бухты.

Когда корабли благополучно вышли в открытое море, капитан Майкл Смолл присоединился к стоявшим у поручней пассажирам. Ясаман безмолвно вглядывалась в быстро удаляющуюся береговую линию. Индия. Ее родина. В ней кровь ее народа, но в то же время и кровь англичан. Никогда прежде принцесса не задавала себе вопроса, кто она. Какой стране принадлежит. Сегодня он впервые возник в ее голове.

Капитан взял в свою грубую руку тонкую ручку девушки:

— Не расстраивайся, дитя мое. У нас в народе говорят:

"Если закрывается одна дверь, обязательно откроется другая». У тебя еще столько всего впереди, Ясаман. Не отчаивайся.

— Быть может, мне многое еще предстоит, но и в памяти осталось многое. Я никогда не забуду Индию.

— Ты и не должна! — ответил моряк. — Нельзя забывать ни плохого, ни хорошего. Набирайся опыта, храни все в памяти, но никогда не забывай. Это, девочка, и есть жизнь, а жизнь, как учила меня твоя бабушка госпожа де Мариско, — хорошая штука. Даже в худшие времена надо жить полной жизнью. Сегодня, Ясаман Бегум, ты оставила за дверью часть своей жизни. Но перед тобой открыта другая дверь. Смело иди в нее. — Он сжал ей руку. — Я с тобой, и Куплен Батлер, и твой Адали, и служанки. Не бойся, принцесса.

"Помни, что ты дочь Могола», — отозвались в сердце девушки слова Ругайи Бегум.

— Я не боюсь, Майкл Смолл, — ответила она капитану. — Мне грустно расставаться с домом, но мне радостно ехать в дом… в дом матери в Англию.

— Ты храбрая девушка, Ясаман, — похвалил моряк, — ты ведь из породы храбрых женщин.

— Не Ясаман, капитан. — Она бросила прощальный взгляд на исчезающее побережье Индии. — Ясаман Кама Бегум осталась там. Если мне суждено слиться с новым миром, лучше войти в него, не отличаясь от других его обитателей. Отныне называй меня Жасмин — так переводится на английский язык мое имя. И у вас есть традиция называть людей по фамилиям. Как ты думаешь, если я возьму фамилии дедушки и бабушки, они не будут возражать?

— Нет, — тихо ответил он. — Думаю, что не будут. Напротив, это их обрадует.

— Тогда решено, — принцесса грустно улыбнулась, — я — Жасмин де Мариско с сегодняшнего дня. Но, — добавила она, — несмотря ни на что, я навсегда останусь дочерью Могола.

Часть 2. ЖАСМИН. Англия. 1606 — 1607

Глава 8

— Тиетлвуд! — Скай О'Малли де Мариско еле удалось высунуться из окошка кренившейся на лондонской дороге кареты. Рядом с ней в экипаже спокойно сидел муж, едва заметно улыбаясь. — Черт возьми, Тиетлвуд, неужели ты не можешь ехать быстрее, — закричала она кучеру, который нахлестывал скачущих галопом лошадей и пытался при этом удержаться на сиденье.

— Лошади выдохлись, миледи, — донесся краткий ответ.

— Боже, мы опоздаем, — воскликнула Скай, опускаясь на подушки и поднимая стекло. Ворча, она запахнула на коленях бобровую полость:

— Вот какой прием мы окажем нашей маленькой принцессе, которая почти шесть месяцев в море. Замечательный прием! Она приплывет в Лондон, и никого не будет, чтобы ее встретить. Она подумает, что мы ее не ждем. Адам! Несчастный мой мальчик. — Ее голубые ирландские глаза увлажнились.

— Сядь-ка лучше как следует, дорогая девочка, — посоветовал ей муж и взял за руку. — Адали выехал из Молверна еще до того, как шторм перерезал дорогу между нашим поместьем и Лондоном. Если торговые корабли прибудут раньше, он встретит молодую госпожу и отвезет в Гринвуд-Хаус, где она спокойно дождется, пока мы не приедем в Лондон. Ты ведь отправила слугам распоряжение, чтобы приготовили к нашему приезду дом. У миссис Винтере достаточно вымуштрованных лакеев, а Дэвису придется разыскать своих конюхов. А для миссис Эванс составление меню будет звездным часом. — Он похлопал жену по маленькой заледеневшей руке. — Мы скоро уже приедем, Скай. Но неужели ты всегда будешь такой нетерпеливой, стремясь заполучить то, что хочешь? Ведь никто лучше меня не знает, как ты желала захапать именно эту внучку. — Он насмешливо улыбнулся.

— Неужели, старый безумец, ты пытаешься убедить меня, что не хочешь встретиться с Ясаман? Не радуешься тому, что наконец она будет жить с нами? Она — первенец Велвет!

— Не буду врать, мне не терпится встретить девчушку, посмотреть, какая она. Не хочу скрывать.

— О, Адам, я ведь чуть с ума не сошла, когда на Рождество Адали приехал в Молверн. А слуги! Я думала, глаза у них вылезут на лоб, когда он явился в великолепном пальто на меху и в тюрбане на голове. Удивляюсь еще, как им удалось сохранить в тайне от семьи его приезд. — Она рассмеялась тем смехом, какой даже в ее возрасте муж считал очаровательным. — А семья нас до сих пор считает немного свихнувшимися из-за нашей выходки в Грейт-Холле после крещения ребенка Адама — малость не в своем уме со всеми нашими подковырками о сорока шести внуках. А как горячо дочери и жены сыновей стали утверждать, что ни одна из них не беременна. В зале просто вопль стоял. — Она прыснула от воспоминаний.

— Особенно, — согласился муж, — когда ты не пожелала объясниться с Виллоу, несмотря на ее напор. Как же твоя старшая дочь не любит, когда ее держат в неведении. Ну ничего, скоро она все узнает. И я первый хочу быть там, когда она встретится с Ясаман. — Он снова усмехнулся. — Наша дорогая старшая дочка, наша добропорядочная Виллоу будет потрясена.

— Надеюсь, путешествие было приятным. Помнится, как скучно тянулись дни, когда мы плавали в Индию с королевой Бесс 9.

— Адали рассказывал, что все было хорошо до того самого дня, когда он расстался с ними. Ясаман и отец Куплен коротали дни, обучая служанок английскому. Сам он еще раньше выучил язык с Велвет и священником. Вот почему правитель доверял ему писать письма. Со стороны Адали было очень умно предложить капитану Смоллу отправиться на одиночном корабле, а не ждать целого флота. Это дало нам месяц, чтобы подготовиться к приезду внучки.

— Да, — согласилась Скай, — Адали — умный парень. И всегда стремился облегчить жизнь принцессе. Он говорил, что с ее рождения он в первый раз так надолго расстался с хозяйкой. Он страшно предан девочке. Надеюсь, в Англии он будет счастлив. Его отец — французский моряк, и у него самого, за исключением смуглой кожи, внешность галла. Он мне нравится, и я ему верю. А ты, Адам?

— И я, — отозвался муж. — Он и английским слугам пришелся по вкусу. Твоя камеристка Дейзи сообщила мне по секрету, что он настоящий джентльмен. Более высокой оценки нельзя услышать из уст достопочтенной Дейзи, — с улыбкой добавил Адам де Мариско.

Карета влетела в Лондон. День был холодный, но ясный. Несколько дней назад прошли сильные снегопады, и теперь все вокруг сверкало ослепительной белизной. Черные голые стволы деревьев выделялись на фоне голубого неба. С кучерского места на верху кареты Тистлвуд уже мог различить шпиль Вестминстера и свистнул лошадям, понукая их быстрее бежать вперед.