Феникс в полете, стр. 28

Нерешительность Омилова разом исчезла куда-то, сменившись целеустремленностью.

— Прошу вас, Ваше Высочество, Осри, проходите в шаттл. Я догоню вас через минуту.

Он торопливо направился обратно в дом, сопровождаемый одним из охранников.

Меньше чем через минуту он протиснулся в люк шаттла и опустился в мягкое кресло рядом с сыном. Оба — к Брендон, и Осри — не сводили глаз с резного деревянного ларца в руках у Омилова.

— Что? — не выдержал Осри. — Зачем тебе эта безделица, папа?

— Как по-твоему, почему Его Светлость в такое время из всех людей хочет видеть именно меня? Здравый смысл говорит, что между этим, — он поднял маленький ящик, — и тем противостоянием, что происходит у нас над головами, не может быть никакой связи, но тот же самый здравый смысл вообще отрицает вероятность всего происходящего, не так ли?

— Если эта штука и впрямь так важна, как ты считаешь, — ответил Осри тоном взрослого, обращающегося к неразумному дитяти, — разве не лучше ли было бы доверить Парракеру доставить её в безопасное место?

Омилов покосился на Деральце, потом на охранников, и пробормотал тихо, но голосом, не допускающим дальнейших препирательств:

— Я полагаю, эта вещь и направляется в место, где ей будет гарантирована безопасность.

Осри позволил себе фыркнуть, но тихо, и отвернулся к ближнему иллюминатору. Машина взмыла в небо и устремилась к столице.

8

— Огонь!

Мостик «Лит» содрогнулся в такт удвоенному воплю ускорителя, и из-под нижнего обреза обзорного экрана вырвалась привычная багрово-красная цепочка следов гиперснарядов. Мгновение спустя залившее экран сияние возвестило о том, что снаряды нашли цель.

— Есть! — Хрим возбужденно хлопнул себя по бедрам, не в силах оторвать взгляда от аккуратного шара яркого света, бело-голубого в центре и начинающего краснеть по краям, вспыхнувшего на месте, где только что находился фрегат панархистов.

— Это был последний, кэп, — объявил Эрби. — Всех остальных мы уже сделали.

— Аллуван, повреждения!

Низенький, толстый рифтер за пультом систем безопасности повернулся и помахал в воздухе гордо поднятым большим пальцем.

— Ничего серьезного, так — царапина или две. Справимся.

— Вот такой бой мне по душе! — хохотнул Хрим. Сердце все еще колотилось в груди от возбуждения. — Быстро, чисто, а главное — безболезненно. Дясил, передай на Синк-2 пароль «Черное Сердце» — посмотрим, проснулся ли там мой приятель. И скажи «Новограту», пусть прекратят палить по Щиту — время, отпущенное ихнему черномазому Архону, почти истекло.

Пока он ждал подтверждения связи с узлом, на экране вновь возникла затуманенная дымкой силового щита поверхность Шарванна. Яркое полярное сияние плясало над ледяной шапкой планеты. Чуть в стороне завис в космосе крошечный силуэт «Новограта». На таком расстоянии ракетная установка, повернутая к планете, казалась не толще иглы.

— Ничего, если я дам увеличение, а, кэп? — спросил Дясил. — Я тут пишу чип для нашего телека, и уж первую-то их ракету хотелось бы заснять клево.

Хрим кивнул. Он пребывал в приподнятом настроении, так что готов был бы согласиться почти на что угодно. «Новограт» вырос на экране так, что сделался виден герб на серебристом корпусе: окровавленный кинжал в венке цветов.

— Время?

— Десять минут, кэп. — Дясил повернулся к своему пульту. — Ага, импульс с Синка-2. Двусторонняя связь.

На экране возникла голова: бледное лицо с висячими, разной длины усами и глубокими оспинами на щеках. Радужки глаз казались слишком маленькими по сравнению с белками, и это придавало лицу агрессивное, почти безумное выражение.

Значит, Наглуф теперь хоппер-поппер. Интересно, откуда он достает эту дрянь?

— Не могу говорить долго, Хрим, — произнес Наглуф. — Тут у нас жуткая паника — и слишком много любопытных ушей. Насколько я понимаю, кое-кто — не будем называть имен — изменил планы, если это, конечно, не ты сам решил рискнуть своей задницей. На случай, если ты этого не знаешь, в системе дежурит крейсер. Ладно, у меня для тебя всего одна настоящая новость, зато какая: нур-Аркад здесь! — Он сделал выжидающую паузу.

Хрим чуть не свалился с кресла.

— Что?

Разве в том чипе не говорилось, что Эсабиан разделался со всеми тремя... нет: «У нас нет информации о его местонахождении».

— Вот именно, — продолжал Наглуф, выждав немного. — Лакомый кусочек для Мстителя, не правда ли? Один из моих людей засек его вчера в космопорте Меррина. Прибыл как частное лицо, документы на имя какого-то высокожителя, но это он, гадом буду.

— Молодчага, Наги. Тебе причитается. Сколько хоппера тебе хотелось бы? — Хрим расхохотался при виде замешательства собеседника, однако оно быстро уступило место деловому расчету.

— Хоппер я достану и сам. Вот если бы ты отдал мне узел, разделавшись здесь, — разумеется, положенный куш тебе...

— Раскатал губу! Двадцать тебе, восемьдесят мне.

Хрим нажал на клавишу отключения связи, не в силах удержаться от хохота при виде смеси жадности и обиды на лице Наглуфа.

«И если от него будут еще неприятности, я найду кого-нибудь, кто сунет ему перо...»

— Дясил, передай на «Новограт», пусть попридержат пальбу. Пора мне переговорить с Его Пустозвонством. Дай мне связь.

Хрим подался вперед в ожидании того, каким будет выражение лица Танри Фазо на этот раз.

Перелет из поместья Омиловых в столицу оказался недолгим. Деральце пытался представить себе, что думают люди там, внизу, слыша грохот их сверхзвуковой машины. В конце концов он пришел к выводу, что это должно скорее ободрять их, чем тревожить: по крайней мере, это служило свидетельством того, что Архон принимает какие-то меры к обороне.

Столица была ярко освещена. Когда корабль снизился для посадки в правительственном квартале, Деральце увидел в иллюминатор множество мужчин и женщин в военной форме; перемещения их производили впечатление суеты от бестолковых приказов. Ирония происходящего даже позабавила его немного: похоже, судьба назло всему только заталкивала его глубже в систему.

Крышка люка с приглушенным шипением сдвинулась вбок. Усталый адъютант в помятом мундире встретил их у подножия трапа и, отсалютовав, повел через двор к лифту. За дверью их ожидала женщина в офицерском мундире; взгляд её задержался на мгновение на Деральце — настоящий профессионал всегда узнает себе подобных. Во время спуска у него несколько раз закладывало уши. Наконец их провели по короткому коридору, тяжелая стальная дверь скользнула вбок, и слуха коснулся хор приглушенных голосов — обычный шум штабного помещения в разгар операции.

Внутри и в самом деле царила бурная деятельность. С потолка свисали батареи разнообразных мониторов, пульты под ними переливались огнями. Один кадр сменялся другим; на некоторых виднелись на переднем плане ажурные конструкции — эти снимались с узла или одного из синков, на других — звездолеты с причудливыми эмблемами на бортах: зверями, оружием, игральными картами. Деральце обратил внимание на то, что ни одного военного корабля панархистского флота среди них не было. Меж мониторами виднелись странные угловатые предметы — шумопоглотители, благодаря которым в зале, полном народа, все же можно было с легкостью расслышать собеседника.

Тем не менее даже адъютант не без труда вел их сквозь водоворот прессы, посыльных и прочих разноцветных мундиров. В дальнем углу зала Деральце увидел возвышение, к которому они и приближались. Оборотившись лицом к большому экрану, облокотившись на ажурный парапет, на нем стоял Архон, за которым виднелась женщина — точеные черты лица, завязанные в тугой пучок волосы. Время от времени Танри поворачивал голову, чтобы переговорить с ней.

Пробившись ближе к помосту, Деральце разглядел её пульт — большой, гораздо больше, чем у оперативников внизу. Пальцы её порхали над ним с поразительной быстротой. С этого ракурса был виден уже и основой экран — похоже, на него выводилась окнами вся поступающая информация.