Сказочные самоцветы Дагестана, стр. 11
Хан велел позвать табунщика, но перед дворцом его конь снова превратился в самую тощую клячу и слуги хана прогнали табунщика. И снова случилось всё так, как в первый раз. Конь домчал своего хозяина до владений падишаха, а падишах, догадавшись о затеях своей дочери, с радостью отдал свой золотой котёл. Он был такой большой, что конь задел копытом и за гору, и за воду, но табунщик ничего не боялся и привёз-таки золотой котёл. Перед самым дворцом падишаха его конь снова превратился в самую тощую клячу, слуги отняли у табунщика золотой котёл и еле дотащили его к хану.
– Это мы, – говорят, – добыли тебе золотой котёл!
Хан наградил слуг, а дочь падишаха велела поставить котёл на огонь, налила в него молока кобылиц и сказала хану:
– Окунись!
– Ну, нет, – засмеялся хан, – пусть сперва окунутся те, кто добыли этот котёл.
Позвали ханских слуг.
– Нет, – закричали слуги, – это не мы привезли, это табунщик.
Позвали табунщика.
Он явился на своей кляче, привязал её к кольцу золотого котла и, когда кляча фыркнула и молоко остыло, окунулся в котёл и стал вдруг таким ладным да красивым, что все удивились.
– Э-э, – говорит хан, – ведь я не для других, а для себя посылал за золотым котлом! Дай-ка окунусь. Только отвяжите сперва эту противную клячу.
Отвязали клячу, хан прыгнул в котёл и сварился.
Тогда табунщик пришёл к дочери падишаха уже не от других, а от себя. Дочь падишаха с радостью приняла его, сыграли свадьбу и был такой пир, что плясали даже безногие, а бой барабанов был слышен даже в стране падишаха. Был на этой свадьбе и я, и так наплясался, что ничего уже больше не помню.
Братья-разбойники и их брат
(Даргинская сказка)
Вдалёком ханстве, в близком селении жила-была одна вдова. Была у неё одна дочь и трижды по семь сыновей. Семь сыновей были пахарями, семь муталимами, семь разбойниками.
Братья-разбойники ушли на дорогу, братья-муталимы пошли к мулле, а братья-пахари собрались в поле.
– Дорогая наша мать, – попросили они, – когда солнце склонится к горе и мулла позовёт на молитву, пошли в поле нашу сестру, пусть она принесёт нам молока и хлеба.
– А как же я найду поле, если оно далеко за лесом? – спросила сестра.
– Мы оставим зарубки на деревьях, – сказали братья.
Когда солнце склонилось к горе, сестра захватила молока и хлеба и пошла в лес. Сперва она шла по зарубкам, которые сделали на деревьях её братья, а потом увидела короткую тропинку и заблудилась. Долго она блуждала по тёмному лесу и очутилась на поляне, на которой стоял дом ведьмы Бяжук.
Ведьма схватила девушку и бросила в глубокую яму. Братья-пахари вернулись голодные домой и спрашивают мать:
– Где же наша сестра? Почему она не принесла нам молока и хлеба?
Тут мать догадалась, что с её дочкой случилось что-то недоброе, и сказала своим сыновьям:
– Уже ночь! Пошли бы вы поискали, – может, случилось что с вашей сестрой.
– Ночью у нас дела поважнее, чем искать того, кто не смог найти дорогу днём, – сказали братья-разбойники.
– А мы не посылали нашу сестру в лес, – сказали братья-муталимы.
Пришлось отправляться братьям-пахарям.
Пошли они в лес, нашли короткую тропинку и подумали: «А не свернула ли наша сестра сюда?»
Глубокой ночью попали они на поляну в лесной чаще и увидели дом ведьмы Бяжук.
Ведьма схватила их и бросила в яму.
Наутро братья-пахари не пошли в поле, вечером не вернулись домой, и мать догадалась, что с ними тоже случилось что-то недоброе.
– Уже ночь, – сказала она своим сыновьям, – пошли бы вы поискали, – может, случилось что с вашей сестрой и братьями.
– Ночью у нас дела поважнее, чем искать тех, кто заблудился днём, – сказали братья-разбойники.
– Ну, а мы с нашими книгами найдём дорогу и днём и ночью, – сказали братья-муталимы.
Пошли они в лес, нашли короткую тропинку и подумали: «А не свернули ли наши сестра и братья сюда?»
Так они попали к дому Бяжук.
Ведьма схватила их и бросила в яму.
Наутро братья-муталимы не пошли с книгами к мулле, вечером не вернулись домой, и мать догадалась, что и с ними случилось что-то недоброе.
Говорит она братьям-разбойникам:
– Вам ночь – родная мать! Не разыщите ли вы вашу сестру и братьев?
– Что ж, – сказали братья-разбойники, – то, что братья-муталимы не нашли с книгами, нам нипочём разыскать и без книг!
Пошли они в лес, попали на поляну в лесной чаще и, хоть тёмная ночь была им как родная мать, но и они оказались не ловчей своих братьев, – все угодили в яму к Бяжук.
Пусть они пока остаются в этой яме, а мы расскажем о другом.
Расскажем, как росло в лесу зелёное лесное яблоко. Росло оно, росло, ветер сорвал его с дерева и закатил в яму, в которой сидели сестра и братья. Лесная мышь хотела взять яблоко, но сестра попросила:
– Милая мышка, не трогай яблоко. Лучше покати его к нашей матушке, – пусть ей будет память о детях.
Мышка покатила яблоко из леса, закатила на крышу и сбросила во двор.
Мать увидела, что с неба упало яблоко, подняла его и откусила половину.
– Нет, – говорит, – это лесное яблоко, кислое, – и бросила его на землю.
Кобылица подхватила половину яблока и съела.
Прошло время, и у матери появился сын, а у кобылицы жеребёнок. Мальчик рос, как дубок растёт, и стал юношей крепким и ладным, как дуб.
Жеребёнок рос ещё быстрее и стал сильным и быстрым, как ветер.
Однажды, когда юноша в ссоре разбросал всех своих сверстников, они обиделись и сказали:
– Эй ты, сын вдовы! Если бы мы были такими сильными, как ты, мы бы не тратили зря свою силу, а разыскали бы братьев и сестру.
Сын вдовы печальный пошел домой и спросил:
– Милая моя мать, разве у меня были сестра и братья?
Не хотелось матери вспоминать о Бяжук, но пришлось рассказать все, как было.
– Что ж, – сказал сын вдовы, – я рассчитаюсь с Бяжук!
Оседлал он своего коня и отправился в лес. Шел по зарубкам на деревьях, которые оставили его братья, а потом увидел короткую тропинку и подумал: «А не свернули ли мои сестра и братья сюда?»
С трудом пробрался он на коне по этой тропинке и очутился перед домом Бяжук.
Бяжук вышла из дома, стащила юношу с коня и хотела кинуть его в яму. Тут конь стукнул Бяжук копытом, юноша поднял её выше коня и так бросил вниз, что Бяжук по колена увязла в земле. Ведьма схватилась за свои космы, вытащила себя из земли, подняла юношу выше деревьев и так бросила вниз, что он по пояс застрял в земле. Сын вдовы схватился за хвост коня, вскочил, подхватил Бяжук и так сильно бросил её вниз, что она вошла в землю по самую шею.
Тут уж Бяжук, как ни пыталась, не могла освободиться сама и стала просить сына вдовы, чтобы он вытащил её из земли.
– Скажи сперва, где моя сестра и братья, – сказал сын вдовы.
Ведьма рассказала о яме, и младший брат освободил своих старших братьев, а сестру не нашёл, – Бяжук её уже съела!
– Ну, Бяжук, – сказал сын вдовы, – за братьев я бы тебя ещё простил, но за сестру – никогда не прощу! – Ударил по голове ведьмы ногой, и полетела голова в сторону.
Братья-пахари и братья-муталимы поспешили домой, а братья-разбойники уговорили младшего брата захватить с собой всё добро Бяжук. Погрузили они богатство на коня своего младшего брата, а самого его коварно сбросили в яму.
– Где же ваш младший брат? – опросила мать, когда они вернулись домой.
– На охоту ушёл, – отвечают братья-разбойники, – не скоро вернётся.
Оставим теперь братьев-разбойников на дороге, на которую они вышли к ночи, а расскажем о том, что случилось с младшим братом.
Сидел, сидел он в яме и подумал: если кто-то прокопал в яму ход сверху вниз, почему бы не сделать ход снизу вверх?
Долго ли, мало ли он копал, но только очутился на краю горы и увидел селение. Вошёл он в крайний дом и нашёл старушку.
– Лёгкого тебе отдыха, бабушка, – сказал сын вдовы. – Что нового в вашем краю?