Неподходящее место для леди, стр. 34

— Как им удалось стащить ее! — воскликнула я. — В ней были чернила!

Шарки показал на наполовину наполненный бокал вина, который я оставила на столе. Вино стало темно-синего цвета.

— Эти парни зря тратят время. Им можно выступать с фокусами на сцене. К сожалению, не могу принести еще бутылку вина, — сказала я, многозначительно глядя на Шарки. — Все мое вино таинственным образом исчезло из погреба.

— Они умеют открывать пробки?

Наш словесный поединок был прерван следующим посетителем. Он специализировался на подделке документов, но ни Вивальди, ни другим интересующим нас людям он фальшивые документы не изготавливал. Мне он предложил изготовить свидетельство, подтверждающее, что я французская графиня, за две гинеи, или герцогиня — за три. Я отказалась.

— Итальянская графиня, — предложил он. Я снова отказалась.

— Оно и к лучшему. Вы не похожи на иностранку. Лицо у вас английское, как пудинг с почками. Если понадобится сбросить десяток лет, я в момент сделаю нужное свидетельство о рождении. Ни один судья во всем королевстве ничего не заподозрит.

— Но проведет ли оно потенциального жениха? — спросил Шарки и игриво засмеялся. — Шучу, мисс Ирвинг. Вы свежи, как весенний ягненочек.

— Благодарю за предложение. Может быть, придется им воспользоваться, когда стану барашком.

— У вас в запасе еще не меньше пяти лет, — заверил Шарки.

Я лелеяла надежду, что запас вещей в доме не уменьшился после посещения мастера подложных бумаг, но когда я вышла в прихожую, чтобы открыть следующему визитеру, обнаружила, что исчезли все зонты. В большой бело-голубой вазе в начале вечера стояли три зонта. Я забрала вазу, сняла со стены картину, решив, что, если кому-то понадобится потертый коврик с пола, пусть тащит его.

Я открыла дверь и впустила небольшого юркого человечка, которого вначале приняла за мальчика. При ближайшем рассмотрении он оказался старичком с морщинистым лицом, почти без зубов и с весьма лысым черепом. К полям шляпы был прикреплен клок темных волос, но он снимался вместе с головным убором.

— Слышал, что Шарки меня ищет, — сказал он, обнажая в улыбке беззубые десна.

— Как доложить?

— Джокко, мисс, просто Джокко, он знает.

— Джокко! Мы ждем вас, проходите, — воскликнула я, от радости схватив его за отвороты сюртука.

Он строго посмотрел на меня, отвел мои пальцы и пригладил сюртук. Я заметила, что пальцы его вылезали из рваных перчаток, но когда-то это были хорошие дорогие перчатки бежевого элегантного цвета, хоть и на два размера больше, чем нужно было Джокко.

— Пожалуйста, проходите сюда, — сказала я. Он обвел глазами прихожую, потом последовал за мной.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Шарки выбежал навстречу Джокко.

— Приятель, что-то ты долго сюда добирался. Джокко ответил:

— Стыдно признаться, но я плелся на своих двоих. Я! Лучший конокрад в королевстве! Ты можешь поверить в это? — он впорхнул в салон.

— Да, ноги Джокко не часто ступают по тротуарам! Что случилось?

— Парни затеяли игру в карты с парой головотяп из деревни. Мне предстояло освободить их от лошадей, пока капитан Шарп очищал их карманы. Получилось все не так. Парни приехали в нанятом кэбе, привезли собственные карты и вино, и у каждого по пушке в кармане. Игра идет в магазине Лалондов. Я как раз шел, чтобы сказать Спогги Мэг, что ей может повезти с ними — они не захватили с собой девиц.

— Ей передадут. Наше дело важнее.

Он усадил Джокко в удобное кресло, я принесла стакан и налила остатки вина.

Джокко неодобрительно посмотрел на стакан и сказал:

— Неужели в этом доме не найдется бренди?

— К сожалению, нет, — ответила я.

— В буфете на нижней полке, слева, позади чашек, — проинформировал Шарки. — Поставщиком спиртного для вашей тетушки был я, мисс Ирвинг, — пояснил он, заметив мое крайнее удивление.

Я принесла бренди. Не успела я налить стакан, как Джокко взял у меня бутылку, долил стакан до края и облизнул губы.

— Напиток богов, — произнес он с довольной улыбкой и выпил. — Странная нация — так разбираются в напитках и едят лягушек. Ну, что тебе надо, Шарки?

— В этом доме жил некто Вивальди. Утром он уходил из дома пешком, а на углу Олдвич и Друри-Лейн брал экипаж…

— Как же, знаю, иностранец. Называл себя профессором, если не ошибаюсь?

— Именно так. Вивальди.

— Гладко-черная карета, хорошие рысаки, не чистокровные, но упряжка, достойная джентльмена. Экипаж его собственный. Лошадей нанимал из конюшни Бутера на Игл-Стрит, возле гостиницы «Грей». Что ты хочешь знать о нем?

— Он исчез. Мы пытались его найти. Если вам известно, куда он ездил в этой карете, вы бы нам очень помогли, — сказал Алджернон.

— У меня есть основания предполагать, что он чем-то торговал. Носил с собой черный портфель и останавливался у магазинов, продававших товары для женщин и игрушки.

— Не могли бы вы дать список этих магазинов? — попросил Алджернон, потухшие было его глаза снова заблестели. — Это будет сеть шпионских связей Вивальди.

— Мне придется проехать этим маршрутом. Сразу все не смогу припомнить, но, когда увижу, сразу узнаю. Специально я за профессором никогда не ездил. К чему это мне? Его кучер никогда не оставлял экипаж без присмотра. Но я часто видел эту карету, совершая свои деловые поездки.

— Хорошо, завтра мы проделаем этот маршрут. На данный момент нам важно знать, где эти лошади находятся сейчас.

— Это нетрудно — они стоят в конюшне Бутера. Я там был — сбывал Бутеру классную лошадку для женской верховой езды, добыл ее из частной конюшни — кучер ненадолго отлучился… Там лошади были на месте, а профессор нанял другую упряжку, из четырех, более выносливых. Похоже, он готовится к дальней поездке, для города четверка не нужна.

— Он собирается улизнуть во Францию, знает, что здесь игра окончена, — сказал Шарки, обращаясь к Алджернону.

— Нечистое дельце, а? Я правильно понял? — поинтересовался Джокко. — Вижу, что вам не столько нужна упряжка, сколько пассажир, не так ли?

— Именно так, — согласился Шарки. — У Бутера должен быть его адрес, раз он ссужает ему лошадей.

— Он оставил этот адрес, Дикая улица, — сказал Джокко, но при этом странно ухмыльнулся. — Как я понимаю, по этому адресу его уже не сыщешь.

— Вы знаете, где он сейчас? Назовите цену, — сказал Алджернон.

От этой наивной просьбы Джокко чуть не расхохотался.

— Да, сэр, случайно знаю, где его можно найти — слышал, как Бутер спрашивал у вашего профессора что-то о Сент-Джонс-Вуд. Из разговора я заключил, что профессор ездит туда на выходные. У меня есть одна знакомая, но вас это не интересует. Скажу только, что я видел, как профессор ехал в том направлении, обычно по воскресеньям, когда я навещаю Бесси.

Алджернон чуть не свалился со стула.

— Вы знаете, где это?

— Знаю, сэр. И дом знаю. Договоримся о цене и… Двадцать гиней не много?

Шарки взорвался.

— Двадцать гиней! Ты рехнулся? Десять.

— Не время торговаться — двадцать так двадцать, — вмешался Алджернон и потянул Джокко за рукав.

— Сначала наличные, — настаивал тот. Алджернон вынул все, что у него было в карманах.

Джокко схватил деньги.

— Случайно слышал, как Бутер спрашивал его, видел ли он когда-нибудь, как запускают воздушные шары. Это как раз происходит в Сент-Джонс-Вуд. Профессор сказал, что в воскресенье наблюдал воздушный шар у своего окна, дома. Это может быть только большое поле на перекрестке Эбби-Роуд и Гров-Энд-Роуд. Могу показать этот дом. Но если это грозит стрельбой или наручниками, я не играю, уж извините, — заявил он. — Я поставляю только информацию, но не физическую помощь, если, конечно, речь не идет о бесхозной лошадке.

— Возьмите Батлера, Алджи, — посоветовала я. — Он с готовностью поедет и поможет.

— Лишний человек не помешает. Кто знает, сколько их там засело, — сказал Шарки.