Первый шаг к счастью, стр. 49

– Столкнули?.. Боже мой!.. Но почему?

– Обыкновенная растрата. – Слова прозвучали резко, почти грубо, и Сэмюел постарался сдержать свое раздражение. – В течение последних двух недель Баббадж проводил проверку, и оказалось, что мои подозрения не были напрасными. Кто-то похищал наши деньги.

Джеймисон поправил свой галстук.

– И кто этот вор? Он, вероятно, и является убийцей.

– Все не так просто. Небольшие суммы изымались постоянно в течение двух лет из разных наших отделений. Все проводилось грамотно и весьма осторожно. У меня есть все основания считать, что деньги похищал сам Баббадж.

– Но тогда вы сами противоречите себе. Он мог покончить счеты с жизнью из-за угрызений совести или чувства вины. – Джеймисон провел пальцами по волосам, смешивая каштановые и седые пряди. – Но я никогда бы не поверил, что он мог это сделать. Он казался таким открытым, уравновешенным парнем.

Сэмюел и сам так думал, и ощущение предательства угнетало его. По крайней мере покойный бухгалтер не был женат, и никому не придется его оплакивать. Сэмюел опять сосредоточил свое внимание на Джеймисоне.

– Я думаю, у него был соучастник. Кто-то, кто столкнул его с крыши, опасаясь, что Баббадж расскажет мне правду.

– Неужели? Кто-нибудь видел, как его столкнули? – Расширенными от ужаса глазами адвокат смотрел на Сэмюела.

– Нет, но он панически боялся высоты. Его кабинет был на первом этаже, он вообще редко поднимался по лестницам.

В этом и состояла загадка. В этом и еще в попытке покушения на жизнь Сэмюела. Какой-то джентльмен в рабочей одежде специально ослабил канат, чтобы бочонок его сбил. Если верить тому, что говорил Мик, это был не Баббадж.

– Страх высоты еще не доказывает, что у него был соучастник, – возразил Джеймисон. – Если человек знает, что его преступление может быть раскрыто, он иногда поступает совершенно непредсказуемым образом. Я видел достаточно подобных случаев.

Сэмюел прислонился к стене, не спуская глаз с Джеймисона, который быстро ходил по комнате.

– Тогда попробуйте объяснить, почему он не выбрал другой метод самоубийства – не отравился, не повесился?

– Возможно, он действовал под влиянием момента. Угрызения совести замучили его, и он решился на самый быстрый способ избавления от мучений.

Если бы Сэмюел мог поверить ему!

– В последние годы вы много времени проводили в моей конторе.

Джеймисон остановился и укоризненно посмотрел на собеседника:

– Там бывали сотни других людей. От косвенных доказательств в суде не будет никакого проку.

Его поза, покрасневшие щеки и стальной взгляд говорили об ущемленной гордости, а не о скрываемой вине. Но Сэмюел видел в своей жизни столько трагедий, что хорошо усвоил – нельзя поддаваться первому впечатлению. И будет лучше, если он пока успокоит Джеймисона и не будет высказывать своих подозрений.

– Вы совершенно правы, – спокойно сказал Сэмюел. – И если вы действительно невиновны, может быть, согласитесь мне помочь?

– Помочь вам?

– Вы знаете моих служащих. Не могли бы вы предположить, кто мог помогать Баббаджу в изымании денег?

Какое-то время Джеймисон холодным взглядом молча смотрел на Сэмюела.

– Нет, сейчас я не могу вам ответить, но дайте мне время подумать об этом. Я сделаю все, что смогу, чтобы выяснить истину, но сделаю это ради Баббаджа, а не ради вас.

Глава 21

РОЗА СРЕДИ ШИПОВ

Танцы доставили Кэсси большее удовольствие, чем она могла предположить, учитывая ее состояние. Мужчины стояли с одной стороны зала, дамы – с другой. Занятая выполнением сложных танцевальных фигур, Кэсси почти не думала о своей книге. В золотистом сиянии свечей, при чарующих звуках музыки, она даже смогла терпимо отнестись к обществу еще одного бывшего поклонника ее матери.

Стареющий, но все еще красивый сэр Лайл Апшоу выглядел как настоящий денди в сшитом на заказ золотисто-коричневом сюртуке, безусловно, выбранном специально под цвет его карих глаз с золотистым отливом и каштановых волос. Высокие скулы и выступающая челюсть придавали его внешности некоторую исключительность, которую часто описывают в романах.

При этом он был невероятно скучным собеседником.

Несколько раз Кэсси заметила, как он любуется своим отражением в настенных зеркалах. А когда сложное развитие танцев соединяло их, он говорил только о своем отношении к модной одежде. И вдруг, совершенно неожиданно, он направил свой золотой лорнет на брошь Кэсси.

– Эта весьма оригинальная брошь, по-моему, бриллиантовая?

Кэсси замерла в напряжении. Знает ли он, что брошь принадлежала ее матери? Обходя вокруг него, как того требовал в данный момент танец, она не сводила глаз с его лица, пытаясь прочесть на нем ответ.

– Да, – сказала она, – а почему вы спрашиваете?

– Мне пришла в голову интересная мысль. Она бы очень хорошо выглядела в моей короне.

– В вашей короне? – переспросила Кэсси. В ее воображении уже возникла эта змея, прикрепленная к волосам сэра Лайла.

– Я так называю свое изобретение, – объяснил он, любовно поглаживая шейный платок. – Эта молодежь думает, что она уже все знает. А я вот действительно знаю двадцать три способа завязывать галстук. Даже сам Бруммель не может этим похвастаться.

– Невероятно, – пробормотала Кэсси, прилагая усилия, чтобы не рассмеяться.

Возможно, в своем следующем романс она изобразит комический персонаж, похожий на сэра Лайла. Тут правила танца привели к смене партнеров, и рядом с ней оказался застенчивый молодой человек, который не решался даже поднять на нее глаза.

Так что у Кэсси была возможность во время танца рассматривать толпу, пытаясь отыскать высокую фигуру Сэмюела. Он протанцевал с ней только один танец, первый вальс, рука его лежала у нее на талии, а в глазах светился озорной огонек. И все же Кэсси .казалось, что мысли его заняты чем-то другим, и она очень огорчилась, когда он, извинившись, ушел переговорить с еще одним знакомым.

Кэсси не могла понять, какие важные дела могли отвлекать его здесь. Он ведь так настаивал, чтобы она представила его обществу, а пока ей не довелось никому представить его. Может быть, она должна была обеспечить ему только приглашение на этот бал? От этой мысли Кэсси почувствовала себя ненужной и покинутой.

И вдруг она заметила человека, при виде которого у нее кровь застыла в жилах.

Чарлз Вудрафф.

Этот невысокий коренастый мужчина стоял у колонны и внимательно наблюдал за Кэсси. Его изогнутые губы и прищуренные глаза выражали то ли обиду, то ли негодование. Когда Кэсси и Сэмюел были в замке, Джеймисон заезжал к Флоре сообщить о результате его переписки с отцом Чарлза. Преподобный Норман Вудрафф согласился отказаться от своего хитроумного плана нарушения договора с Флорой.

Был ли Чарлз только огорчен потерей прибавки к своему содержанию? Или он замышлял какую-нибудь новую мерзость? Танец продолжался, и Кэсси удалилась от Чарлза, а когда музыка наконец замолкла, она оказалась в противоположном конце зала. Оставив сэра Лайла заниматься самолюбованием, она вместо того, чтобы возвратиться к ожидавшему ее Уолту, пробралась сквозь толпу и вышла из зала, решив во что бы то ни стало найти Сэмюела.

Часы показывали половину двенадцатого. По стандартам высшего общества было еще рано, но Кэсси уже пресытилась улыбками и разговорами с незнакомыми людьми и очень устала от постоянных любопытных взглядов. Ей хотелось оказаться дома с мужем, упрекнуть его за то, что он покинул ее, а потом уговорить забыть их утреннюю ссору. Они опять будут вместе, им будет так хорошо...