Приключения парижанина в стране львов, в стране тигров и в стране бизонов, стр. 65

На третий день во время привала разведчики вернулись и что-то сообщили Батисту-младшему. Сердца французов радостно забились, когда он объявил:

— Господа, потерпите еще немного. Бизоны близко.

ГЛАВА IX

Бизон. — Скоро они исчезнут совсем. — Поезда, которые останавливают бизоны. — Шкура бизона. — Охота. — Погоня. — Столкновения. — Безрассудство индейцев. — Фрике и бизон. — Первый выстрел. — Фрике убивает бизона и получает новое звание. — Пуля «Экспресс». — Трофей. — Свалка. — Избиение. — Подвиги Андре. — До завтра.

Бизон стоит того, чтобы хотя бы кратко его описать. Американцы неверно называют его buffalo, что значит буйвол, а не бизон.

Это самое крупное, самое полезное и вообще самое замечательное из животных Северной Америки. Он гораздо крупнее европейских быков, у него огромная голова, широкий треугольный лоб и горбатая спина, на горбу растет густая, длинная, жесткая грива. Передняя часть туловища развита у бизона значительно сильнее задней. Его круп узок, покрыт очень короткой шерстью и совершенно несоразмерен с остальной фигурой.

Голубоватые глаза, пристально глядящие из-под нависшей гривы, черные, твердые, как железо, рога, крепко сидящие на несокрушимом гранитном черепе, — все это делает облик бизона не слишком приятным. Чувствуется, что животное готово яростно броситься на то, что приведет его в раздражение, на любую преграду.

Блестящая, черная в начале зимы, летом его шкура буреет, потом становится серой, затем и вовсе лишается цвета и, наконец, летом полностью вылезает. Именно грива, которая всегда темнее основного окраса, придает бизону столь устрашающий вид. Это смесь грубого, жесткого, длинного волоса и тонкой, мягкой шерсти, лучше мериносовой. До появления в Америке европейцев бизонов там было бесчисленное множество, но безудержная охота привела к почти окончательному их исчезновению, кажется, вот-вот они будут истреблены.

Крупными стадами животные теперь встречаются только между Скалистыми горами и рекой Миссисипи, не далее места ее слияния с Миссури. В Мексике их почти нет, в Техасе они попадаются близ верховьев Рио-Браво и Рио-Колорадо. Бизоны часто кочуют с места на место в поисках новых пастбищ и во время этих переселений несутся вперед всем стадом, подобно урагану или лавине, не обращая внимания на преграды на своем пути, так что их путь оказывается усеян телами собратьев, разбившихся об эти преграды.

Когда только начала действовать Тихоокеанская железная дорога, поезда застревали, врезавшись в стадо бизонов, которых невозможно было согнать с полотна. Машинист направлял на них паровоз, снабженный приспособлением для отгона быков, обдавал паром, пассажиры расстреливали их из ружей, из револьверов. Бизоны не сходили с дороги и напирали, напирали, а поезд не мог двигаться, окруженный грудами раздавленных и убитых животных.

Охотятся на бизона ради его мяса, очень вкусного, напоминающего отборную говядину, но с прелестным ароматом дичины, а также шкуры, которую продают за семьдесят — сто франков, она заменяет путешественникам и матрас, и одеяло, и непромокаемый плащ.

Но предприятие это довольно опасное… Впрочем, не будем забегать вперед, вернемся к нашим путешественникам, обрадованным известием:

— Бизоны близко!

Прискакали другие разведчики и тоже сделали доклад Батисту. Тот немедленно привел людей в боевой порядок. Осмотрели ружья, сбрую. Двинулись к холму, откуда просматривалась вся равнина, при фуре и повозках оставили для охраны несколько человек, предполагая на следующий день прислать им смену.

С вершины охотники увидели стадо в высокой траве. Одни животные паслись, другие резвились, иные лежали и жевали жвачку.

Их было больше полутысячи. Андре. Фрике и даже флегматичный американец закричали «ура!».

В боевом порядке спустились, не растревожив бизонов, которые подпускают к себе обычно только на километр.

Но вот стадо что-то почуяло. Быки глухо промычали, все шумно поднялись и, теснясь друг к другу, помчались прочь бешеным галопом.

Вождь бросил военный клич — и цивилизованные индейцы разом превратились в первобытных дикарей. Их раздразнил вид любимой индейской дичи.

Лошади понеслись за бизонами, образовав огромную римскую V, постепенно охватывавшую стадо. Испуганные животные мчались все быстрее, плотно прижавшись друг к другу, так что и пушечное ядро не могло бы проделать брешь в этой массе.

Андре и Фрике с упоением отдались сумасшедшей скачке и почти не правили лошадьми. Умные животные сами преодолевали неровности почвы, истоптанной бизоньими копытами.

Постепенно всадники нагоняли животных, которые, по-видимому, и не думали защищаться.

— Месье Андре, — крикнул на скаку Фрике, — на бизонов взвели напраслину. Вон как они удирают! Только зад видно да изогнутые хвосты. Это не значит грудью встречать врага.

— Погоди. Дай им утомиться. Тогда они себя покажут. Только предупреждаю, если на тебя нападет бизон, предоставь своей лошади полную свободу. Она лучше тебя сумеет от него отделаться.

— Хорошо, месье Андре.

Порядок преследования изменился, едва животные начали обнаруживать признаки усталости. Каждый индеец наметил себе жертву и старался, чтобы она отделилась от стада. Для этого они с безрассудной отвагой подскакивали к стаду, вытягивали животных хлыстами, но не стреляли, ожидая, когда те кинутся врассыпную. Когда, получив удар, бизон бросался на охотника, лошадь ловко увертывалась и скакала прочь, увлекая того за собой. Но через некоторое время он возвращался к стаду, если охотник не успевал отрезать ему путь.

Многие животные начинали раздражаться. Страх, внушаемый близостью человека даже самому свирепому зверю, проходил. Бизоны останавливались, отделившись от стада.

Фрике понял, что скоро можно будет стрелять. Он придержал коня, пустил его сначала рысью, потом шагом, затем остановил. Взял винтовку Гринера восьмого калибра, осмотрел и хотел вновь тронуть коня, как вдруг послышались крики и выстрелы. Парижанин поднял голову. Охотники были от него в двухстах шагах. Сквозь их ряды прорвался огромный бык, раненный в круп и оттого рассвирепевший. Увидев молодого человека, понесся прямо на него.

Фрике стоял спокойно, точно конная статуя.

Бизон приближался как вихрь.

— Это мой, — сказал юноша. — Сейчас я его угощу. Стой ты! — прикрикнул он на лошадь, которая хотела развернуться.

Не желая упускать случая, набросил ей на голову попонку, лежавшую впереди, на седле. Лошадь остановилась, она дрожала.

Бизон был в сорока шагах.

Фрике прицелился и подпустил его еще ближе.

— By God! — вскричал американец. — Он целится в голову! Да ведь бизон разнесет его вдребезги! Разве бизоний череп пулей пробьешь?

Бизон был шагах в двадцати.

Белый дымок заклубился из дула винтовки неустрашимого парижанина. Бухнул выстрел, похожий на взрыв торпеды. Бизон взвился на дыбы и опрокинулся навзничь, судорожно дрыгая всеми четырьмя конечностями.

Полковник несся к Фрике во всю прыть своего коня. Француз снял с глаз лошади попонку, вложил в винтовку новый заряд и приблизился к убитому быку.

— Гип!.. Гип!.. Ура!.. — ревел изумленный полковник. — Замечательно!.. Блестяще!.. Very splendid indeed!.. Молодчина, майор!

— Вот у меня и новое звание, — пробормотал молодой человек. — К вечеру, вероятно, дослужусь до полковника, если это так же трудно… Спасибо, полковник, — прибавил он вслух, — вы очень добры и любезны. Но я ведь ничего особенного не сделал.

— Ничего особенного!.. Разнесли череп бизону, свалили его, как зайца. Ничего особенного!

— Да это не я, а винтовка Гринера и пуля «Экспресс».

— Череп раздроблен, — продолжал полковник, — мозг выскочил вон.

— Так и должно быть. Однако и безобразен же ваш бизон, если приглядеться.