Молли Мун покоряет мир, стр. 24
— Петулька, ты посмотри, как все обернулось. Нас заперли и забыли. Похоже, мы проведем в этой жуткой дыре много лет и, возможно, выйдем отсюда только в старости. А ты к тому времени уже умрешь, собаки ведь живут не так долго, как люди. И где тебя хоронить? Впрочем, может быть, мы тоже умрем раньше. — Джерри вздрогнул. — Жаль, что они не принесли нам еще одного одеяла. — Он помолчал. — Интересно, где сейчас Молли?
Только он это сказал, из крошечной дыры в углу комнаты выглянула мышь.
— Рокки, смотри! — прошептал мальчик.
Они сидели неподвижно, но мышь исчезла.
Рокки взял ложку, опустился на колени и принялся нервно скрести стену в самом низу.
Стена крошилась! Джерри схватил вторую ложку, и теперь они уже вдвоем яростно скребли и копали.
Весь остаток дня мальчики работали. К поздней ночи друзья проделали достаточно большую дыру, чтобы пролезть в нее.
Петулька выбралась вслед за ними. Так все оказались на свободе.
Слева они увидели море, справа — дорогу, и там, совсем близко, рядом с автобусной остановкой стояла телефонная будка. К счастью, Джерри помнил номер телефона Токи, а у Рокки в кармане завалялось несколько иен.
— Тока, это Джерри! — выпалил он.
— Джерри? Джерри, где вы? С вами все в порядке? — раздался голос приятеля. — Я сейчас за вами приеду. — В трубке запищали гудки, сообщая, что деньги на исходе. — Где вы?
— Я не знаю, в какой-то телефонной будке.
— Не важно, не беспокойся. Я засек номер и приеду за вами. Ждите там. Не беспоко… — Телефон отключился.
Джерри, Рокки и Петулька спрятались за какими-то камнями, откуда они могли следить за дорогой, сами оставаясь невидимыми, и принялись ждать. Каждая минута тянулась в десять раз дольше, потому что ребята были уверены, что их побег скоро обнаружат.
Ранним утром в рыбацкой деревне появился фургон. На нем был нарисован борец сумо и что-то написано по-японски. Из машины выскочил Тока. Джерри, Рокки и Петулька бросились к нему. Он помог им забраться в машину. На заднем сиденье оказалась бабушка Собо. Старушка обняла мальчиков, и ее глаза наполнились слезами. За рулем сидел ее старый друг, учитель сумо. Он обернулся и подмигнул Петульке, затем поставил ногу на педаль.
— Спасибо вам! Спасибо вам! — без конца повторяли мальчики.
Никогда в жизни они еще не испытывали такой благодарности.
Глава двадцать вторая
Мистер Пройла стоял в своих апартаментах в пентхаусе в Токио со стаканом в руке. В дальней стене комнаты открылся большой экран. Коротышка уселся перед ним и сделал глоток водки.
Через несколько мгновений на экране возникло черно-белое изображение гостиной. Оно передавалось скрытой камерой в углу комнаты.
Некоторое время мистер Пройла смотрел на экран. Ничего не происходило. Тогда он взял пульт и стал нажимать кнопки. Пленка поползла вперед. Теперь в комнату очень быстро вошла девочка. Она захлопнула дверь и прислонилась к ней. Затем вскинула кулак, как будто радуясь чему-то. Это была Молли. Коротышка нажал на кнопки, замедляя изображение. Похоже, юная звезда разговаривала сама с собой. Мистер Пройла начал читать у нее по губам.
— Прекрасно, прекрасно. Ты была просто блеск… разумеется, — говорила Молли.
Он понаблюдал за тем, как девочка любовалась собой в зеркале.
— Вот скука-то, — заметил менеджер, — самовлюбленная примадонна.
Он вновь ускорил изображение. Молли сняла ожерелье и взъерошила волосы. Затем она вынула что-то из кармана и какое-то время гладила эту вещицу, не переставая беседовать сама с собой.
— Лучше заведи себе какую-нибудь компанию! — посоветовал мистер Пройла. — Если столько разговаривать с самой собой, недолго и спятить. — Он прокрутил пленку до конца. — Хорошо, стало быть, это была Москва. Посмотрим, может, Рим расскажет о тебе больше.
На экране вновь появилась комната в отеле, на этот раз вид сбоку. Молли вошла. Опять немного потанцевала по комнате и полюбовалась на свои драгоценности. Когда мистер Пройла замедлил изображение, Молли беседовала с той же вещицей.
— Вдвоем мы можем добиться этого, — говорила она. — Когда мы работаем вместе, я просто изумительна!
— Так, теперь у нас раздвоение личности, верно? — с отвращением констатировал мистер Пройла. — Все звезды одинаковы: кроме самих себя, им никто не нужен.
Он перекрутил запись и попал в Париж. Все было похоже — слишком похоже. Мистеру Пройле стало скучно. Коротышка хотел сразу посмотреть конец пребывания в Нью-Йорке, но что-то в быстро мелькающих изображениях привлекло его взгляд. Он опять включил покадровый просмотр.
Молли снова разговаривала сама с собой, но теперь мистер Пройла заметил, что блестящий предмет у нее в пальцах вовсе не ювелирное украшение — это монета. Та, что он уже видел у девочки, когда они смотрели петушиные бои. Молли перекатывала монету в пальцах, подбрасывала в воздух и разговаривала с ней.
— Чудно, — говорила она. — Я так и сделаю. А вот как насчет завтра? Давать ли мне продолжительный концерт? — Молли опять подбросила монету и поймала ее в ладонь. — Орел! Прекрасно. Решено, я так и сделаю. Спасибо тебе за помощь. Я тебя просто обожаю.
Мистер Пройла пожал плечами. Значит, она суеверна и пользуется монетой, чтобы решить, что делать. Он собирался выключить изображение, когда сумел прочитать по губам Молли что-то необычное.
— С той музыкой, которую мы творим вместе, — шептала она, — ничто не сможет остановить нас. Мы будем управлять всеми без исключения людьми на планете. Кроме разве что длинноволосых отшельников в горных пещерах, потому что они не слушают музыку, но кого волнует, попали они под гипноз или нет!
Мистер Пройла нажал на «паузу» и, пораженный, замер перед экраном.
— Просто не могу в это поверить! Такого не бывает. — Он протер глаза, перекрутил запись и просмотрел этот кусок снова.
— …кроме длинноволосых отшельников в горных пещерах, потому что они не слушают музыку, но кого волнует, попали они под гипноз или нет!
Мистер Пройла увидел, как Молли аккуратно положила монету в карман. Он понял, что напал на что-то интересное.
Снова наполнив стакан, он перекрутил запись. Теперь он изучал ее дотошно и педантично.
В Москве он увидел, как Молли гладит монету. В Риме она поздравляла ее, а затем мистер Пройла заметил, как она пробовала класть странный талисман в разные кошельки.
— Нет, этот тебе не подходит, — бормотала юная звезда. — Он какой-то слишком жесткий. Ни один из них не достаточно хорош для тебя. Ведь ты — само совершенство.
В Париже, теперь мистер Пройла ясно видел это, она тоже говорила с монетой, а не с самой собой. В Мадриде он прочел по ее губам, что Молли беседует с удивительной вещицей в большой тревоге.
— Я не должна допустить, чтобы кто-нибудь нашел тебя, — говорила она. — Ты моя, и только моя. Ты ведь знаешь, что я твоя хозяйка, правда? Ты ударишь током любого, кто прикоснется к тебе, верно? Как эту японскую старуху. Глупая женщина. Поделом ей, будет знать, как трогать тебя. Ты сможешь принадлежать кому-нибудь другому, только если я сама отдам или потеряю тебя, ведь так? А я никогда не сделаю ничего подобного — мы навечно вместе! — Молли прижала монету к щеке и закрыла глаза.
Зато глаза мистера Пройлы едва не вылезли из орбит от удивления.
— Странно, просто очень странно! — все повторял и повторял он.
Коротышка подумал, что, может быть, водка играет с ним дурные шутки. Но чем дольше он смотрел, тем больше понимал, что все это правда, которую невозможно отрицать. Молли действительно считает, что ее монета помогает творить гипнотическую музыку.
Теперь мистер Пройла увидел, что девочка ведет себя нервно и испуганно. Она сидела в своей комнате, в ужасе глядя по сторонам, как будто ожидала нападения.
— Похоже, твоя монета добралась до тебя самой, девчонка, — хмыкнул мистер Пройла. — Видимо, пора тебе передать ее кому-нибудь другому! — Он выключил запись.