Под крестом и полумесяцем., стр. 15
ИО начал слоняться по этажам и натолкнулся на начмеда-академика. Тот скорбно застонал:
— Я же завтра читаю доклад по итогам года! Как же вы будете присутствовать?
* * *
Позднейшая, почти современная (2003 год) притча-вставка: начмед-академик собрал докторов.
— Нам выделяют очень большой транш, — сообщил он озабоченно. — Освоим ли?…
Освоим. В администрации родился план прорыть во дворе больницы артезианскую скважину.
* * *
Рассуждения коллеги о дежурной терапевтше: хорошо живется дуре! Все она делает правильно, никаких к ней нет претензий. Ну, трудно немножко окружающим — так что с того?..
* * *
Вот, о ней же. Купила на дежурстве две селедки. Огромные! И съела за общим столом. Только хвост успели откупить.
* * *
Обед. Разговоры в сестринской.
— Я читала книгу про японскую пытку. Там в задний проход запускают мышь!
Л., медсестра:
— И что? Что — он за хвост не может ее вытащить?…
Пауза.
— Ну, может быть, руки связали, или нет их вообще уже…
Раздумья.
Запальчиво:
— Все равно. Ну, доберется она до дерьма, нажрется, сдохнет — и все!
* * *
Заведующая отделением явилась на работу в половине первого белой июньской ночи. Устроила скандал в гардеробе: почему не пускают? И лифты не работают? Покормили, уложили спать.
* * *
Всего групп инвалидности — три. Заведующая написала больному шестую. И родился он, опять же, в 19995 году.
…Сенсация! Прошел слух, будто подала заявление: увольняется. Вот посмотрим, кто первый: автор или она?
* * *
Во избежание терроризма в хирургическом корпусе заперли черный ход. И — то отопрут, то снова запрут. Парадный пока не трогают.
* * *
Из давнего: аттестация отделения. Надо подтвердить высшую категорию. Приехала серьезная комиссия с профессором Г. во главе.
— Надо купить хорошей водки, а то профессор блевать будет, неудобно, — высказался А.В.
Старшая сестра разволновалась: тоже, проблема!
— Что?.. Пьет?… Да он у нас до первого этажа не доберется!..
…Все закончилось чудесно, на оптимистической ноте.
* * *
В конце концов, существуют и другие лечебно-диагностические учреждения.
В качестве интерлюдии — несколько историй из практики совершенно посторонней подстанции скорой помощи.
История первая. Поступил вызов, вызывала дочь: «Мама стремится на пол!»
Доктор поехал. Отворили дверь, выходит соловая женщина с нескрываемым слабоумием на лице.
— Мама стремится на пол! Мы уже вторую трехлитровую банку теплой воды со сгущенкой пьем — и не помогает.
Доктор пожал плечами, сделал на всякий случай обеим укол — чтоб угомонились и спали, уехал. Вернулся на станцию, ходит и вслух удивляется:
— Все бы ладно, но почему — трехлитровая банка воды со сгущенкой?
Стоявший рядом коллега осклабился:
— Это я им велел, чтобы впредь не вызывали.
* * *
Хорошо! Не только здесь интересно…
История вторая. Даже не история — так, зарисовка. Врачиха Х. чрезвычайно полна, к работе своей относится философски. Приехала по вызову.
— Что случилось?
— Живот болит…
— Так… Что ели?
— Ну, что…обед…
— На первое — что было?
— Борщ…
— Так, давайте сюда, буду пробовать.
Съела тарелку борща.
— Борщ как будто ничего. Что на второе?..
* * *
Еще, еще! Слушаешь и млеешь. Значит, и у других тоже…
История третья. Станция скорой помощи, девять часов утра, все на месте.
Вошел старый, проверенный фельдшер — лет шестидесяти, бритый наголо. Поставил на деревянный стол два литра спирта и сказал:
— Ну что, мужики. Начнем безумство.
Через полчаса его увезли в вытрезвитель, потому что он какую-то скорую послал не ту и не туда. А когда с центральной позвонили и стали выяснять, в чем дело, ответил:
— Не хер сюда звонить, тогда я ошибаться не буду.
* * *
История четвертая. Рассказчик дежурил на съемках некоего мюзикла с Боярским: обеспечивал медицинскую помощь на случай чего. Не Боярский, конечно. Съемки велись на территории пивного завода «Красная Бавария».
Сам рассказ не слишком интересен. Суть — в последней фразе:
— …В два часа ночи я дорвался до кранов.
* * *
Ну-с, о чужаках достаточно. Вернемся на родную землю.
— Да! Приходится работать среди придурков! — запальчиво сказала доктор М.
После паузы заведующая подозрительно осведомилась:
— Это что — ко мне тоже относится?
* * *
Между прочим, хирург-уролог К. вот уже некоторое время как уволился и перебрался в другую больницу, где автор его и навестил. Снова чужая сторонушка! Герои, правда, прежние. Первым делом К. показал две кладовки с противопожарными принадлежностями — шлангами, ведрами и баграми. Туда он складывал пустые бутылки, автор насчитал шестнадцать штук. Вскорости К. похвастался:
— Я тут трахнул старшего лейтенанта милиции!
Автор, считая, что ослышался, переспросил — дескать, верно ли он понял? Не имел ли К. в виду обычную диагностическую процедуру. К. ответил, что нет, не имел.
Минут через пять зашел разговор об общей знакомой, девице симпатичной и, на первый взгляд, доступной. Автор спросил:
— Ну, а как вот… с ней — у тебя? Получилось что-то?
К. с улыбкой пожал плечами и на вопрос ответил вопросом:
— Смысл?…
* * *
Впрочем, ничего неожиданного в этом нет. Пару лет тому назад К. посетил гей-клуб «69», где созерцал мужской стриптиз. «Мне так понравилось!» — таращил он удивленные глаза. Рассказал раз, рассказал второй. Потом — третий. Пришлось спросить:
— Слушай, а что ты так завелся7 Может, проблема у тебя? Так ты намекни, будем думать…
На это К. с обычной мечтательной задумчивостью ответил:
— Один раз — еще не пидорас. Вжик! — и снова мужик!
* * *
Вообще, без К. скучно. Коллега С. рассказывал, как однажды вечером, в двенадцатом часу ночи, К. с женой завалились к нему в гости.
Сияя, лучась, благоухая, К. игриво воскликнул:
— А мы с поминок!
* * *
Автор сидел в гостях у С., заведующего содружественным неврологическим отделением. Кофе пил, кое от кого скрывался. Вошла хорошо уже внимательному читателю известная старшая сестра. Она начала говорить, она пришла с каким-то известием.
Через минуту автор стиснул виски и отказался от попыток понять сказанное.
Позднее С. объяснил, что в речи старшей сестры существуют несколько пластов — она, короче говоря, в одном предложении доносит сразу три-четыре сообщения.
— Практика! — горько улыбнулся С. — Я-то уже понимаю. У меня же лечатся больные на голову, а у тебя — со спиной. Я уже знаю, как реагировать. Надо просто смотреть прямо перед собой и молчать.
* * *
— Я вам снижаю группу инвалидности со второй на третью, — сказала председатель экспертной комиссии инвалиду-афганцу.
И тут же получила в глаз.
* * *
Наступил День Медика.
Свидетельствует А. В., вернувшийся домой со следами остро заточенных ногтей на груди — даже в постель к жене пришлось ложиться, пятясь задом:
— Сперва добрая половина сексуально изголодавшихся женщин потащила меня в кусты. Затем вторая половина столь же голодных женщина стала меня защищать. Пока между ними шла потасовка, я уполз.
* * *
Проктологическим отделением во время оно заведовал доктор М-ль. Однажды он задал коллеге вопрос:
— Послушай, Володечка, а их вообще кто-нибудь видел, эти бактерии? Лично я не видел. Зачем же мы перед операцией моем руки?
* * *
О., логопед, явилась в поликлинику к заведующему — подписать санаторно-курортную карту. Ее не приняли. Заведующий объяснил:
— Работа ставить подписи еще не началась.
* * *
Заведующая отделением переписывала в историю болезни результаты сложного обследования. Под конец у мозгу у нее слетел какой-то ролик, и она дописала: «сильнейшие головные боли», и подписалась: заведующая отделением, ФИО.