Полночный детектив, стр. 28
Я не расстроился.
Существовали и другие места, в которых сведения о Любовиче обязательно должны были сохраниться. В первую очередь это был единый на всю столицу Регистрационный центр учета собственников жилой площади.
В учреждении, размещавшемся в помпезном здании бывшего райкома КПСС, были зафиксированы все московские владельцы недвижимости.
Я рассчитывал на то, что Регистрационный центр может сообщить адреса других квартир Любовича. А там могли найтись соседи, которые его знали и, может, поддерживали с ним связь…
От Любовича ниточка должна была потянуться дальше, непосредственно к заказчику. Владелец квартиры обязательно должен был знать его. Ключи-то от квартиры заказчик наверняка получил из первых рук!..
О чем-то похожем писал в свое время известный драматург – серб или черногорец:
«Из школы – в армию, из армии – в тюрьму, из тюрьмы – в семью…»
БЫВШИЙ РК КПСС
В небольшом квадратном зале посетителей было, как сельдей в бочке. Забота об их удобствах, как и принято у нас, была сведена до минимума. Очередь вилась кольцами, стесненная высокими, до потолка, перегородками с несколькими маленькими окошками в них.
Все стояли. Абсолютному большинству требовались справки о том, что в их владении в Москве находится всего одна-единственная квартира…
Я занял очередь, но быстро понял: мне ничего здесь не светит.
Для получения нужных сведений требовалось предъявить паспорт собственника, в моем случае самого Любовича. После этого мне назначили бы день для получения справки…
Обычный срок подготовки ответа – календарный месяц.
Я вышел из очереди, в раздумье отправился бродить по зданию.
Всюду бросались в глаза следы запустения, неприкрытой бедности либо бесхозяйственности…
Трудно было представить, что еще относительно недавно внизу работал гардероб, люди снимали верхнюю одежду, полы и окна сверкали чистотой, по коридорам фланировали чиновники партийной номенклатуры – царьки районного масштаба – сиятельные секретари, их челядь, понабившая руку в интригах и демагогии, скромно ступавшие просители…
Сегодня по затертым полам бродили обремененные кипами бумаг сотрудницы, тусклость коридоров лежала отпечатком на нездоровых лицах…
Занимались ли здесь еще чем-то? Все сокрушала бесконечная очередь собственников квартир с их запросами…
Я задумался:
«Что составляет конечную продукцию этой нынешней фирмы? Сведения о наличии владений. Они же тут в компьютере. Под рукой».
Но люди ждут в течение месяца…
Справки!
Посетителям нужны документы, заверенные, подписанные, с печатями, чтобы их можно было предъявить где-то, кому-то. Это и было выпускаемой продукцией…
Многие с этими справками отправятся в дирекции эксплуатации зданий, в конторы Мосгаза. Собственники одной-единственной в Москве квартиры в отличие от тех, кто успел скупить две и больше, могли рассчитывать на льготный тариф по части коммунальных услуг…
Сами сведения, без подписи и печати, были только полуфабрикатом, никому из стоявших в очереди не нужным! Они необходимы были мне, потому что я не должен был их никому предъявлять…
С этой минуты я принялся искать цех полуфабрикатов готовой продукции и скоро нашел. Если хорошо поискать, всегда обычно находится кто-то, кто может тебе помочь…
Переговорив с несколькими сотрудницами, я оказался в кабинете молодой симпатичной особы, над столом которой висела отпечатанная по всем правилам полиграфического искусства выдержка из… Указа Петра Первого.
Сформулированный нестандартно ордонанс русского царя-реформатора предписывал подчиненному постоянно иметь вид лихой и придурковатый, чтобы не смущать начальство своим разумением. Он был датирован декабрем 1708 года.
Я сразу понял, что набрел на незашоренного, мыслящего человека, который мне нужен.
– У меня к вам дело… – Я рассказал о своей проблеме.
Хозяйка кабинета попросила меня подождать – только что начальник дал ей срочное поручение.
Я вышел в коридор. Устроился у окна.
К счастью, у меня был с собой очередной бестселлер – подарок моего нового знакомца, охранника книжного издательства «Тамплиеры».
«НУ, МАМАН…»
Я полистал книгу, сунул назад, в карман… Детективы Тереховой я читал. Точнее, один. Считавшийся лучшим.
Автор – редактор в милицейских погонах. Старший офицер.
Героиня, напротив, следователь на Петровке, 38 – молодая симпатичная женщина, высокий интеллектуальный потенциал. Кроме юридического факультета, закончила физико-математическую школу. Ее специализация на службе – анализ наиболее тяжелых нераскрытых преступлений…
Проработав более десятка лет в уголовке, я никогда не слышал, чтобы кому-то одному поручили думать за всех, анализировать…
Место действия романа – престижный санаторий. Отдельный номер «люкс». На досуге героиня занимается переводами с английского… Чем еще заниматься следователю в отпуске?! Сиди, работай… И вот уже первые результаты:
«Быстро „въехала“ в стиль Макбейна».
Все вроде неплохо. Можно продолжать. Но не тут-то было! Трое молодых мужиков, изнывающие от безделья, придумали себе занятие. Держать пари на женщин из санатория! И что за пари! Добро бы просто, кто первый ее снимет… А то!.. Страшно представить! Познакомиться и заставить на протяжении шести часов терпеть себя, поддерживать разговор!
Ну, полный мазохизм мерзавцев!
Составили список жертв. Написали на бумажках имена отдыхающих, бросили в пустой стакан, стали тянуть. Естественно, следовательшу вытянули первой…
А тут еще убийство.
И вот героиня для одних – сыщик, для других – подозреваемая…
А еще непереведенный до конца Макбейн на английском…
Я уже давно заметил насчет отношения наших авторов к чужой мове…
Впрочем, английский – не единственный иностранный язык, которым следовательша владеет в совершенстве. По ходу романа по пути в Рим она по-французски разговаривает со случайным попутчиком-итальянцем. А когда замечает его тяжелый акцент, переходит с французского на родной его – итальянский. Вот так! Все по жизни. Именно у нас, где изучение иностранного на протяжении десятков лет поставлено из рук вон плохо, такое количество полиглотов в криминальных романах. Знай наших следовательш!
А тут и Рим. У фонтана героиня случайно встречает свою «элегантную маменьку», болтающую на шведском с неким профессором. «Ну маман! – вырывается у героини. – И любовника своего привезла!..» В Риме обеим женщинам очень легко. Героиня не помнит, когда в последний раз столько смеялась. Вот только причину смеха так и не узнаешь… Запомнилось, что на следовательше «против обыкновения» была ярко-красная куртка-пуховик и голову украшала большая пушистая шапка из чернобурки…
А с подбором фамилий своим персонажам у сочинительши особых затруднений не было – она заимствовала их из телефонного справочника по месту работы…
Поэтому после выхода в свет очередного романа один из них позвонил другому:
– Серега, в курсе? Нас обоих убили…
– Всех не перебьешь, Коля…
– Это смотря, сколько будет романов!..
Сотрудница Регистрационного центра пригласила меня войти.
– Итак… Его фамилия, имя, отчество…
– Любович Юрий Афанасьевич…
– Адрес…
Я назвал.
Она вошла в компьютер и прочла запись с экрана. Чтобы ответить на мой запрос, ей потребовалось не более минуты:
– За Любовичем Ю.А. никакой другой недвижимости в Москве не значится. Только эта. Очень сожалею…
«Полный облом!..»
Все попытки найти хозяина квартиры, чтобы от него протянуть ниточку к заказчику, идут прахом. Ловить мне тут больше было нечего. Я помешкал.
–Вы что, наследник Ю. А.? – спросила она.
–Я даже не знаю, кто он. Любович сдал квартиру и вроде как исчез…
–В ДЭЗе не проверяли? Может, он заключил с дирекцией договор на обслуживание…