Понтиак, вождь оттавов. Искатели каучука. Лагерь в горах, стр. 61

— Итак, — пробормотал он со вздохом, — все это время я потерял даром и гораздо дальше теперь от лагеря, чем был час тому назад. Это мало утешительно, но если подумать о том, что мне удаль уже преодолеть, то меня никто не сочтет достойным сожаления.

И, набравшись снова бодрости, он повернул назад и пошел вниз по течению, утешая себя тем, что зато теперь каждый шаг приближает его к лагерю.

Но Нед устал. Нервы его были так напряжены в течение последних часов, да и кроме того он шел уже так долго, что это могло утомить даже более сильного человека, чем он. Ему нужно было непременно отдохнуть. Так как укрыться было негде, то он, в конце концов, просто бросился на землю и, пробормотав коротенькую молитву, сейчас же заснул.

Только что начало светать, когда он открыл глаза и оглянулся кругом. Несколько минут он не мог понять, что с ним произошло, и почему он лежит в таком странном месте.

— Где же Гарри и Джек? — вскричал он, вскакивая на ноги, которые точно одеревенели от вчерашнего странствования и неудобного положения, в котором он лежал. Мимо него быстро катила свои воды Тапайос — настолько широкая здесь, что по ней могли бы плавать небольшие суда, хотя водопады и пороги выше и ниже этого места делали навигацию невозможной.

Не тревожась теперь о себе, Нед тем с большим беспокойством думал о своих товарищах по несчастью. Где теперь могли быть Гарри и Джек? Посчастливилось ли им так же, как и ему? Удалось ли им пробраться мимо индейцев, окружавших хижину собирателя каучука, которая служила им на время приютом?

Много таких вопросов задавал он себе, но с ответом на них надо было подождать.

В тех условиях, в каких находился Нед, он не мог терпеть жажды, но зато его начал мучить голод. Ружье его, несмотря на вчерашний дождь, было готово во всякое время сослужить ему службу, так как заряд остался сухим; но не видно было никакой дичи, да и не на чем было бы изжарить ее, так как Нед не мог развести огня. В сущности говоря, он еще не испытывал настоящего голода. Он некоторое время рассматривал дерево с красновато–зеленой листвой, на котором были плоды, похожие на американские яблоки. Они выглядели очень соблазнительно, но Нед все же воздержался от того, чтобы попробовать их.

— Может быть они ядовитые, — подумал он. — Ардара говорил, чтобы мы с Гарри никогда не пробовали незнакомых плодов, так как многие из самых аппетитных на вид фруктов тропических стран страшно ядовиты.

До лагеря капитана Спрогеля не могло уже оставаться много миль, и с каждым шагом Нед чувствовал себя бодрее. Если бы не беспокойство за брата и старого матроса, то он был бы в отличном настроении духа. По временам в нем поднималось смутное предчувствие, что с Гарри случилась какая–нибудь беда. Конечно, он не имел никакого основания так думать, но это чувство не давало ему покоя. За Джека же он не боялся, зная, что тот выдержал на своем веку немало передряг.

— Все мы должны были употреблять всевозможные усилия, чтобы добраться до Тапайос, как только ускользнем от дикарей, и если не случилось ничего дурного, то Джек и Гарри должны быть где–нибудь недалеко отсюда, — сказал себе Нед.

Он помнил, что те должны были дойти до реки приблизительно в то же время, как и он. Затем он припомнил и слова Джека, что подавать сигналы, дойдя до Тапайос, представляло мало риску. Было мало вероятно, чтобы индейцы еще преследовали его, да и вряд ли они придали бы значение этому своеобразному свисту, если бы даже и слышали его.

Солнце взошло, и небо было так чисто и прекрасно, каким он не помнил его никогда на своей родине. Приложив пальцы ко рту, он издал нежный дрожащий свист, который пронесся на несколько сотен ярдов кругом.

К удивлению и восторгу Неда, едва замер его свист, как в ответ послышался другой, ниже по реке и совсем недалеко. Нед сию же минуту повторил свой сигнал и бросился вперед с сердцем, переполненным благодарности, восклицая:

— Это или Гарри, или Джек, а, может быть, и оба вместе!

Глава 37. ЕГО НЕТ!

Вернемся теперь на несколько часов назад и посмотрим, что случилось с Джеком Блокли.

Мальчики были правы, когда объясняли самопожертвованием его желание оставить хижину первым. Он был уверен, что первый, сделавший вылазку из дома, подвергнется наибольшей опасности, так как привлечет на себя внимание индейцев, а остальные могут незаметно скрыться в общей суматохе. Было полное основание думать, что дикари ожидали со стороны белых попытки к бегству и что они приняли все меры, чтобы вовремя накрыть беглецов. Действительно, индейцы были на близком расстоянии от хижины, и не будь шума дождя и египетской тьмы — беглецы, наверное, попались бы им в руки.

Несмотря на осторожность и всевозможные хитрости, на которые Джек был мастер, он не успел далеко отойти от дома, как дикари заметили его. Он не полз при помощи рук и колен, как это делали мальчики, а пробирался, согнувшись, старательно отстраняя от себя все попадавшиеся ветки и ощупывая каждый дюйм дороги. Вдруг его протянутая вперед рука нащупала фигуру человека. С быстротою молнии он замахнулся сжатым кулаком и со всей силы ударил. Удар был сделан ощупью и наобум, но он не мог быть удачнее даже и в том случае, если бы светило яркое солнце или лес был залит электрическим светом: он пришелся индейцу как раз по лицу, и тот свалился на землю, как кегля, сшибленная шаром. Здесь–то Джек и дал волю своим чувствам, выражение которых долетело и до Неда, бывшего поблизости.

Непроницаемая тьма, царившая кругом, замечательно благоприятствовала старому матросу. Он знал, что около него должны быть и другие индейцы, и, отскочив в сторону, стал быстро пробираться вперед, затем еще взял в сторону и вдруг сразу остановился и прислушался. Он слышал, как индейцы начали осторожно окружать его, и понимал грозившую ему опасность. Несколько человек, он слышал это, медленно подползали уже к тому месту, где он находился. Если бы матрос остался стоять, его накрыли бы. Тогда он стал пробираться дальше, часто приостанавливаясь и задерживая дыхание. Так прошло с полчаса, и Джек почувствовал, что опасность миновала.

— Вот если бы и те выпутались так счастливо из беды! — пробормотал со вздохом честный матрос. — Это было бы больше того, не что мы могли бы рассчитывать. Но Гарри и Нед еще слишком неопытны в таких вещах, и могли сделать какую–нибудь неосторожность. Я отдал бы свою жизнь, чтобы только помочь им выбраться отсюда. Но ничего не могу сделать!

Помня советы, которые он давал мальчикам, Джек не давал им сигналов, а употреблял все усилия, чтобы как можно скорее добраться до реки. Когда эта цель была достигнута, он пошел берегом вниз по Тапайос, причем не ошибся направлением, как это сделал Нед, а пошел верной дорогой. Очевидно, что ему удалось бы добраться до лагеря капитана Спрогеля еще до рассвета, если бы он ускорил шаги, но старик не хотел покидать своих юных друзей. Они должны были идти где–нибудь позади него и попасть на берег Тапайос значительно позже. Вот почему он сел и решил дождаться до утра. Обдумывая утром, что ему предпринять, он поднялся на ноги, как вдруг услышал сигнал Неда, на который сейчас же ответил. Не прошло и трех минут как Джек и Нед уже пожимали руки друг другу.

— А где Гарри?

Оба спросили это одновременно и оба не знали, что на это ответить. Ни тот, ни другой ничего не слыхали о нем. Что случилось с ним после того, как он выбрался из хижины, было совершенно неизвестно.

— Может быть он вышел к реке выше нас! — сказал Джек.

— Попробуем дать ему сигнал!

Они свистнули, затем еще и еще. Но ответа не было. Очевидно, Гарри Норвуд был далеко и не слышал этих призывных свистков.

— Я еще немного надеюсь, что он уже добрался до лагеря капитана Спрогеля, — проговорил Нед, когда они двинулись в путь.

— Я тоже надеюсь на это, хотя и слабо. Удивительно, как еще нам с вами удалось пробраться мимо индейцев, потому что могу вас уверить, что они подстерегали нас. Если и Гарри удалось выпутаться из беды, то это будет настоящее чудо!