Понтиак, вождь оттавов. Искатели каучука. Лагерь в горах, стр. 45

— Это местечко, как и почти всякое в любой стране, имеет свою интересную историю, — сказал Ардара, следя вместе с мальчиками за оригинальными хижинами, скрывавшимися из виду. — Я здесь останавливался как–то на несколько дней и нашел жителей поселка очень гостеприимными, но зато чуть не взбесился по милости огненных муравьев!

— Что это за животные?

— Это одно из самых ужасных бедствий этой местности. Эти муравьи очень большие и необыкновенно сильные. Когда они кусают, то это все равно, как если бы вам мясо вырывали клещами. Я так высоко подпрыгнул на месте и поднял такой крик, как никогда в жизни, когда меня в первый раз удостоил внимания огненный муравей!

Немного спустя после того, как скрылось из виду первое поселение, показалась новая деревушка, и жители здесь тоже высыпали на берег, провожая любопытными взглядами проезжавший мимо пароход. День уже склонялся к вечеру, но капитан Спрогель решил плыть так долго, как только позволяло благоразумие. Погода не оставляла желать ничего лучшего, и ни одной капли дождя не упало еще с тех пор, как взошло солнце, хотя жара не была слишком мучительна.

Когда кончились короткие сумерки, «Исследователь» приблизился к берегу, около которого было очень глубоко, и встал на якорь. Надо было увеличить запас топлива, но капитан хотел дождаться утра и тогда уже отправить людей в лес, чтобы нарубить в нем нужное количество дров. Готовых запасов на берегу не было, но в такой местности, как та, где они находились, ничего не стоило снабдить себя всем необходимым и собственными средствами. Никто не предлагал уже располагаться на берегу лагерем, хотя Гарри и Нед не отказались бы от вторичной пробы, если бы только Ардара заикнулся об этом. Действительно, ночевка в лагере представляется для всякого мальчика очень заманчивой, и его никогда не испугает перспектива лежать на земле во власти всевозможных насекомых, когда с одной стороны поджаривает огонь костра, а с другой — обдувает ветерок, и когда человек совершенно не гарантирован от дождя и разных случайностей.

Следующее утро было ясное и солнечное, и дул такой резкий ветер, что на Тапайос поднялись волны с пенистыми гребнями, и они разбивались о берег с плеском, напоминавшим прибой моря, заставляя пароход раскачиваться на его якоре.

Все матросы принялись за рубку леса. Большинство из них искусно владело топором, но мальчикам эта работа была непривычна, да и Джек Блокли не выказывал в ней особенной ловкости.

— Не могу я сидеть и глядеть, как другие работают! — сказал Джек, взваливая на плечо инструменты и направляясь в лес вместе с другими.

— Не можем ли мы помочь чем–нибудь? — спросил Нед, идя с Гарри следом за их другом.

— Вы можете побродить пока поблизости! — отвечал Джек. — Не думаю, чтобы вам было особенно полезно махать топорами, да и как бы дело не началось с того, что один из вас снесет другому голову!

— Но мы может, по крайней мере, хоть таскать нарубленные дрова на пароход, после того, как вволю налюбуемся вашей манерой размахивать топором!

Джек, сознавая в душе, что не особенно силен в этом искусстве, желал, во что бы то ни стало, отослать мальчиков подальше, чтобы не дать им повода смеяться над ним.

— Как я не умею писать письма, если кто–нибудь глядит из–за моего плеча, так не могу и работать, когда на меня глазеют и делают замечания. Поэтому я попросил бы вас выбрать себе для наблюдения что–нибудь другое!

С этими словами он повернул направо и таким образом отделился от прочей компании. Между тем, матросы уже стали размахивать топорами, которые, сверкая над их головами, вонзались своими остриями в сердца лесных великанов.

Мальчики, переглянувшись с улыбкой, решили все же не упускать своего друга из виду. Дав ему время отойти немного вперед, они последовали за ним. Джек прошел всего несколько шагов и остановился перед деревом, которое имело дюймов шесть или восемь в поперечнике. Оно было почти скрыто за виноградом, который обвивал его ствол и затем переходил на соседние деревья.

— Вот это дерево будет как раз подходящее, — сказал Джек сам себе, но настолько громко, что мальчики, наблюдавшие за ним, прячась за соседние деревья и едва сдерживаясь от смеха, слышали его слова. — Я слышу, что другие уже пустили в ход свои топоры, но за мной дело не станет, и я живо повалю на землю это деревце. Очень я забочусь об этих мальчишках, готовых посмеяться надо мной. Но, говоря между нами, надо сознаться, что я мало смыслю в этом искусстве размахивать топором!

Он не снял сюртука, так как погода была довольно свежая, и даже на пароходе не было жарко. Поплевав на руки, он глубоко вдохнул в себя воздух и, замахнувшись топором, ударил по стволу дерева близко к земле. Очень возможно, что он перерубил бы его, если бы не виноград, о котором было упомянуто, и который, зацепившись за топор в том месте, где прикреплялась ручка, помешал его движению. Вследствие этой неожиданной помехи, топор вырвался из рук пораженного Джека и отскочил футов на двадцать от него.

— С нами крестная сила! — прошептал Джек, следя за полетом топора. — Никогда еще я так не удивлялся в моей жизни, как теперь! Но кто это там смеется?

Он обернулся назад и увидел своих юных друзей, совершенно красных от напрасных усилий удержать смех. Добродушный матрос не мог рассердиться на них и присоединился к их смеху, медленно направляясь к тому месту, где лежал топор, чтобы снова взять его.

— Мне не раз приходилось срубать грот–мачты, когда на корабль налетал шторм! — сказал Джек. — Но кругом них не бывало этого винограда, толщиной почти с самую мачту. Впрочем, я живо справлюсь с этим деревом!

Научившись горьким опытом, Джек на этот раз принял все меры предосторожности, так что топор благополучно вонзился в ствол дерева, оставив в нем глубокую зарубку. Следующий удар пришелся не в это самое место, а не несколько дюймов выше, несмотря на то, что Джек целился очень старательно. Третий и четвертый удары тоже не попали в первую зарубку, но так как к добродетелям Джека Блокли принадлежала и настойчивость, то он добился, наконец, того, что ствол был перерублен, но дерево не упало, так как его держал не месте обвивавший виноград. Последний был живо перерезан, и дерево рухнуло на землю!

— Я пойду к капитану Спрогелю и попрошу его задержать пароход на несколько дней!

— Это еще для чего? — спросил Джек, красный и задыхающийся, глядя с недоумением на мальчика.

— Вы, повидимому, намереваетесь перерубить этот ствол пополам, и мне хочется дать вам на это достаточно времени!

— Вот если бы я задался целью поддать ногой нескольких обезьян, мне потребовалось бы немало времени, а с этой работой я справляюсь, думается мне, не медленнее других!

Мальчики расхохотались, и затем каждый из них попробовал помахать топором, между тем, как Джек сел, чтобы немного отдышаться. Вряд ли найдется на этом свете работа, которая могла бы идти удачно без упражнения, и мальчики, как и можно было ожидать, на первый раз плохо справлялись с рубкой леса.

Глава 19. ОГНЕННЫЕ МУРАВЬИ

Ардара улыбнулся, когда увидел изуродованный ствол дерева, затем так искусно взялся со своим товарищем за дело, что дерево было очень скоро распилено на ровные поленья. Между тем с двенадцати разных сторон на пароход носили дрова, и с более короткое время, чем можно было предполагать, на нем явилось изобилие топлива. Пароход уже некоторое время пыхтел, затем раздался отдавшийся эхом свисток, и спустя несколько минут «Исследователь» снова плыл вверх по Тапайос, а на палубе его по–прежнему чувствовался приятный ветерок.

Полил дождь, но через час, к общему удовольствию, небо снова прояснилось, и путешествие продолжалось без каких–либо происшествий до вечера, когда они приехали в маленькую деревушку Авейрос. Она находится почти на четыре градуса к югу от экватора и очень живописно расположена на высоком берегу реки.

В настоящее время она носит следы сильного разрушения, и церковь ее готова рассыпаться на части, если уже не сделала этого.