Шах помидорному королю, стр. 47
ХХIII
Автобус мчался по шоссе с бешеной скоростью. Встречные машины шарахались в сторону, народ на остановках каменел от удивления…
«Гриня, может быть, уже задержан, — размышлял Володя. — Его ведут к шоссе. Конечно, они могут остановить какую-то машину, но, скорее всего, предпочтут дождаться той, которую вышлет Фома. Кстати, надо сказать ему, чтобы не забыл прикомандировать проводника с Джульбарсом. На случай, если погоня продолжается. Мой звонок, безусловно, обрадует Фому. Как же!.. Гриия обнаружен… Но когда Гриня заговорит, Фома будет поражен…»
За окнами автобуса промелькнула поляна с одинокой сосной. Незнакомец в кожаной куртке сидел спокойно. Другие пассажиры не внушали никакого подозрения. Все местные, из глубинки. Девчонка послешкольного возраста тоже еще не сошла. Она засмеялась и показала Володе рукой: утритесь!
Танькина косметика! Володя ужаснулся. На его лице все еще пылает чахоточный румянец. И всем видна салатовая раскраска вокруг глаз. Непростительный промах для опытного сыщика! Надо было сразу стереть эту мазню. А теперь даже неловко.
На выручку пришла молодая мама.
— Ай-я-яй! — запричитала она. — Дядя милиционер запачкался! А мы дадим дяде милиционеру полотенчико!
На белейшем детском полотенчике четко отпечаталась сброшенная Володей маска. Пассажиры с восторгом следили за каждым движением «дяди милиционера». Такого фокуса они еще не видели ни в каком детективном кино. Куда там Штирлицу до наших, до путятинских!..
Незнакомец в кожаной куртке по-приятельски подмигнул Володе и отвернулся к окну. Кто же он такой?
«Все прояснится в Нелюшке, — сказал себе Володя. — Часть пассажиров едет туда и, значит, сойдет с автобуса. А часть покатит обратно, по своим остановкам. Но я этого не увижу. Я первым выскочу из автобуса и кинусь звонить по телефону. Конечно, я могу попросить шофера тотчас захлопнуть дверцы и никого не выпускать. Но это будет уже явным превышением власти… И хватит с меня промашки с так называемым помидорным королем. Кажется, наш тихий Путятин сейчас наводнен переодетыми «дядями милиционерами»… Нет уж… Пусть незнакомец в кожаной куртке следует своей дорогой…»
В Нелюшке шофер, не замедляя хода, промчался мимо автобусной остановки к центру села. Издали Володя увидел на дверях сельсовета замок. А правление колхоза? Отперто!
Володя растерялся в полутьме коридора, но тут до него донесся крик: «Але! Ничего не слышу!» — точно указывающий, где находится телефон.
Этот крик огорчил бы любого, кто никогда не имел дела с районными телефонами: ничего не слышно — значит, связи нет. Но для Володи крик прозвучал как радостное известие: телефон все-таки работает. Ведь мог вообще намертво отключиться, даже не поорешь — безнадежно. А что касается плохой слышимости, то совершенно напрасно в таких ситуациях вся российская глубинка надсаживает глотку. Единственный и самый надежный способ — говорить тонким голосом, медленно и раздельно.
Так он и поступил, бесцеремонно завладев телефоном.
— Фомин? Это я — Киселев. Не узнаешь? Я звоню по поручению Арика. Ты меня понял? Я не пищу! Я говорю высоким голосом, чтобы ты лучше меня слышал! — Володе пришлось несколько раз повторить про Арика, помидорного короля, пока до Фомы дошло. И потом с таким же ангельским терпением, доведя голос до дисканта, он сообщил про Гриню и про прыжок из автобуса Вени Ророкина.
— Могу — сейчас — вернуться — показать — место… — Володя чувствовал, что теперь каждое его слово доходит.
За окном пассажиры выгружались из автобуса, брели в разные стороны — эти уже дома. Возле шофера собрались любопытные, он их просвещал, отчаянно жестикулируя.
— Тут женщина с ребенком, — торопился сообщить Володя. — Ее муж бросился на помощь… Повторяю — женщина с ребенком. Сапоги ему бросила. Какие? Не женские, конечно. Его собственные сапоги. Да, Фомин, не забудь! Понадобится розыскная собака…
Сквозь писк и треск Володя улавливал невнятные вопросы Фомы и какие-то разговоры, происходившие то ли в управлении, то ли посторонние, на линии.
— Джульбарс нужен, — терпеливо повторял Володя. — А женщину с ребенком, я распоряжусь, довезут до дома.
За окном незнакомец в кожаной куртке не спеша брел по улице. Спортивная сумка на ремешке через плечо показалась Володе увесистой. Незнакомец вдруг круто повернул и скрылся в проулке.
Писк и треск в трубке утихли, и Володя услышал веселый голос Фомы:
— Толковая работа, Кисель. Ты пока не уходи. Понял? Побудь у телефона, вдруг понадобишься.
… Спустя час начальник управления самолично выразил Володе горячую благодарность. Слышимость к тому времени стала отличной — это значило, что могуществу милиции подвластна и техника.
— Вы проявили отвагу и находчивость, — отечески вещал Петр Петрович, совершенно не напрягая голос. — Вы, Владимир Александрович, сегодня показали, что у нас в Путятине растут ряды надежных общественных помощников… — Из этих слов Володя сделал вывод, что про переодевание начальству пока не доложено. — Желаю вам хорошо отдохнуть и набраться сил для нового трудового дня, — рокотала трубка. — Сердечный привет и самые добрые пожелания семье…
«Ну вот и все, — сказал себе Володя, кладя трубку. — Гриня задержан и, надо полагать, уже доказывает свою полную непричастность к ограблению универмага. Однако любопытно, удалось ли Грине установить, кто его опередил. Услышав во дворе знахаря про кражу путятинского золотого запаса, Гриня, разумеется, первым делом заподозрил своего сообщника из местных: не дождался, провернул выгодное дельце самостоятельно. Логичное предположение. Но подтвердилось ли оно? Гриня не скажет. Он предпочтет помалкивать, даже если уже знает, что универмаг обчистил не его сообщник (или сообщники), что аналогичный план был составлен неким другим лицом…»
Автобус давно укатил. Нелюшка не расходилась, ждала вестей. Не очень-то приятно знать, что неподалеку в лесу идет погоня за бандитом. А если ему удастся уйти? Нелюшка приготовилась эту ночь не спать, владельцы охотничьих ружей сговорились дежурить по очереди.
— Операция завершена! — торжественно объявил Володя с крыльца. — Преступник обезврежен.
Его обступили со всех сторон, похлопывали по плечу, рука заныла от крепчайших рукопожатий. Под шумок возникла идея отметить по-мужски счастливое избавление от бандита. Володя идею отклонил. И тут сквозь мужские голоса пробился мальчишеский.
— Наш участковый пропал! — радостно возвестил юный житель Нелюшки.
Володя увидел физиономию, не внушающую доверия.
— Что значит — пропал?
— То и значит! Пропал!
— Да вы его не слушайте! — посоветовали Володе.
Выяснилось, что Сироткин с утра сидел у себя в дежурке, о чем свидетельствовал стоявший возле дежурки желто-голубой мотоцикл, потом Сироткин поехал в город и до сих пор не вернулся, потому что желто-голубого мотоцикла не видать ни возле дежурки, ни возле ворот Сироткиных. Примета верная. Сироткин аккуратист, нигде в другом месте своего желто-голубого не бросает.
Мальчишка замахал руками и закричал:
— Ага! Не бросает? Бросил! Хотите, покажу?
Мотоцикл Сироткина стоял в кустах неподалеку от строящегося комплекса.
Участкового нашли лежащего ничком под лесами. Его жизнь спас шлем. Вмятина размером с кулак свидетельствовала, что удар был нанесен чем-то тяжелым. Рядом валялся обломок бетона. Володя разглядел на сколе следы голубой краски — той же, что и на шлеме.
Сироткина унесли в медпункт. Володя пометил на земле положение тела и распорядился насчет самой строгой охраны места происшествия.
Сразу же выяснилось, что сегодня шабашники работали только до обеда, потом пошли в баню. В колхозной бане, как сообщили очевидцы, бригада была в неполном составе, отсутствовали Маркин и Вязников.
Володю подмывало немедленно, по горячим следам, наведаться к шабашникам, но он сурово призвал себя к порядку. Поговорить с очнувшимся Сироткиным — это другое дело, Володя мог себе позволить. Однако фельдшерица заявила, что при черепно-мозговых травмах необходим полный покой, и выставила Володю из медпункта.