Мышиная фея, стр. 8

«Странно», — подумал он, пытаясь вспомнить, когда последний раз надевал пиджак. И тут он хлопнул себя по лбу! Так он же снял пиджак вчера ночью, когда они пили чай на чердаке. За пиджаком придётся вернуться, ведь в карманах остались его бумажник и табакерка. С виноватым видом он вернулся на кухню.

— Мне надо сегодня пойти наверх, — сказал мистер Натмаус. — Если дети найдут пиджак, они могут вытряхнуть вещи из карманов.

— А что, если тётя Иви будет нас караулить? — заволновалась миссис Натмаус.

— Если я буду держаться в тени, она и не заметит. Я только туда и обратно.

— Нет уж, МЫ туда и обратно, — твёрдо заявила миссис Натмаус. Она ни за что не отпустила бы мужа одного. И тот, увидев её решительное настроение, даже не стал спорить.

В одиннадцать часов мыши вышли из дома. После шумных событий сегодняшнего дня на Розовый коттедж наконец снизошли тишина и покой. Свет везде выключен, никто не шелохнётся. В холле они услышали тихое похрапывание тёти Иви, доносившееся из-за двери гостиной.

Мистер Натмаус прихватил с собой яркий фонарик, чтобы избежать мышеловок. Кроме тех двух, что стояли в кухне, они увидели ещё одну в холле и три на верхней площадке лестницы. Миссис Натмаус бросила на них презрительный взгляд и даже хотела прикрепить к мышеловке какую-нибудь не очень вежливую записку, но муж ей не позволил.

Когда они добрались до чердака, дети уже крепко спали. Мистер Натмаус нашёл свой пиджак в кукольном домике, там, где оставил его, — на крючке за кухонной дверью. Он поспешно надел его и немедленно проверил все карманы — убедился, что всё на месте. Инстинкт велел ему немедленно возвращаться домой, в Натмаус-холл, но миссис Натмаус с тоской посмотрела на своё ведро и тряпку.

— Ну, Пузанчик! Тётя Иви спит, что плохого, если я здесь немножко приберусь? Мы ведь всё равно уже тут.

Мистера Натмауса мучили сомнения. Никогда не знаешь, чего ждать от этой тёти Иви. После сегодняшнего утра им явно не стоило бродить по дому. Но миссис Натмаус так просила, у него просто духу не хватило тут же тащить её домой.

— Пузанчик, ну, пожалуйста! — снова попросила она, видя, что муж колеблется. — Тётя Иви никогда сюда не ходит. А я быстренько, только почищу туфли Люси, протру столики у кроватей да заштопаю носочек-другой. — Она потуже завязала передник и вытащила из-за двери ведро и тряпку. — А ты просто посиди тут и съешь чего-нибудь.

И мистер Натмаус дрогнул. Мысль о том, чтобы чего-нибудь съесть, всегда грела его душу. Он внимательно осмотрел угощение, оставленное на столе в кухне. Сегодня крошки были тёмно-коричневые и мягкие, совсем не похожие на обычное печенье. Он осторожно обнюхал тарелку и расплылся в счастливой улыбке.

— Дорогая, это шоколад! — с восторгом объявил мистер Натмаус. — Должно быть, они купили его на те деньги, что мы им дали.

На свете было мало вещей, которые мистер Натмаус любил больше, чем шоколад. Но миссис Натмаус боялась, что муж слишком располнеет, и редко позволяла ему это лакомство.

— Ты точно не хочешь присоединиться ко мне? — спросил он, жадно облизываясь в предвкушении пира.

— Нет-нет, Пузанчик, — покачала она головой, — ты сиди, ешь, а я займусь делами. — Она подхватила ведро и с радостью принялась за уборку.

Мистер Натмаус устроился за столом на кухне, надел очки, достал из кармана свою книгу и открыл в середине седьмой главы, там, где лежала закладка. Он не знал, чего ему сейчас хочется больше — снова попробовать шоколад или узнать, чем кончилось нападение мыши-пирата на баржу водяных крыс.

Решив, что оба удовольствия можно совместить, он положил книгу на стол, рядом с тарелкой, и начал читать…

Поглощённый книгой, мистер Натмаус протянул лапку к тарелке. Взял и положил в рот большую шоколадную крошку…

Он сжевал целую пригоршню крошек и машинально потянулся за добавкой.

Мистер Натмаус положил в рот ещё несколько шоколадных крошек, но в этот раз заметил, что у них какой-то странный вкус. Вдруг у него задрожали лапы, он увидел, как книга падает на пол, и почувствовал себя как-то очень, очень странно…

7

Мистер Натмаус почувствовал страшную боль в желудке, такую, словно он проглотил кусок колючей проволоки. Потом в голове словно застучал молоток. А потом он начал задыхаться.

Миссис Натмаус убирала на комоде, когда вдруг услышала, что кто-то рядом давится и захлёбывается. Она так испугалась, что опрокинула ведро с мыльной водой. Потом мячиком спрыгнула с комода и бросилась к мужу, в кукольный домик.

Мистер Натмаус покраснел и пошёл пятнами. По лбу катился пот, а лапы судорожно пытались сдёрнуть галстук. Бедняга задыхался, его сотрясала крупная дрожь. Миссис Натмаус принялась хлопать его по спине и поднесла ко рту стакан с водой.

— Я-я-яд, Мускаточка, — с трудом смог выдавить он, показывая на злосчастную тарелку с шоколадом. — Мышиный яд… — Его слова были прерваны ещё одним приступом.

Миссис Натмаус была в ужасе. «Мышиный яд! Не может быть!» — думала она в панике, зная, что нет ничего ужаснее.

Кашель постепенно сошёл на нет, и мистер Натмаус без сил затих на стуле. Он с трудом повернулся к детским кроваткам.

— Почему они с нами так, Мускаточка? — тихо спросил он. — Мы же не сделали им ничего плохого. — Глаза его потухли и закрылись.

Миссис Натмаус понимала, что должна доставить его в Натмаус-холл немедленно, прежде чем он потеряет сознание. Она обхватила мужа за плечи и заставила подняться на ноги.

— Идём, Пузанчик! — подбадривала она его, стараясь, чтобы голос не выдавал охватившую её панику. — Нам нужно добраться до дома. Как только ляжешь в кровать, тебе станет полегче.

Мысли лихорадочно метались у неё в голове. Ближайший мышиный доктор, Гудмаус, жил в соседней деревне, почти в двух милях отсюда. Чтобы попасть туда, надо перебраться через речку вброд и вскарабкаться на очень крутой холм. Даже в хорошую погоду было не так-то просто добраться туда, но сейчас, когда всё вокруг было покрыто снегом, такое путешествие становилось сущим безумием. Ради Пузанчика она готова на всё, но что станет с ним, если она погибнет в дороге? Кто станет за ним ухаживать?

К тому же она прекрасно понимала — там, где дело касается яда, врач мало чем может помочь. Требовалось несколько дней, чтобы яд покинул организм, и никакое лекарство тут ничего не изменит. Некоторых мышей тошнило целую неделю, и только потом они начинали идти на поправку. Но если Пузанчик съел много этого шоколада, шансов на спасение у него почти нет. Миссис Натмаус молилась, чтобы он успел съесть совсем немножко, но зная аппетит мужа…

Её страх всё рос, но она упорно вела мистера Натмауса к двери, потом поддерживала на ступеньках чердачной лестницы. Когда они наконец добрались до главной лестницы, он так ослаб, что жене пришлось завернуть его в свой передник, осторожно спустить вниз по идущей вдоль ступенек доске и уже волоком тащить через кухню в Натмаус-холл.

Он был слишком слаб, чтобы подняться наверх, в спальню, так что миссис Натмаус устроила его в гостиной, в кресле-качалке. Всю ночь он метался, стонал от боли, его без конца тошнило в тазик. Бедняга был синевато-зелёный и дышал с трудом. Миссис Натмаус пыталась его напоить, подносила к губам стакан с водой, но мистер Натмаус не мог даже глотать.