По светлому следу (сборник), стр. 85
Сев в поезд, Ершов все время думал о таинственном чемодане, осматривая его со всех сторон. Выбрав момент, когда в купе никого не было, он попытался даже открыть его замки стальной проволочкой. Майор допускал при этом и такую возможность — чемодан мог открыться и взлететь на воздух! Это как раз и могло быть тем сюрпризом, о котором говорилось в перехваченной шифровке, адресованной Жиенбаеву. Чемодан, однако, не открывался, несмотря на все усилия Ершова, имевшего некоторый опыт в слесарном деле. Он, впрочем, решил, что вдвоем с Малиновкиным они попытаются все же открыть его в Перевальске.
Родилась и еще одна смутная мысль: «А что, если вся эта история с чемоданом всего лишь проверка его, Ершова?»
В Перевальск Ершов прибыл в три часа дня. Едва он вышел из вагона, как к нему тотчас подошел Аскар Шандарбеков.
— Очень удачно приехали, — обрадованно сказал он. — Тут как раз записку от товарища Жиенбаева привез одни его знакомый. Приказано немедленно вам ее передать. Вот, пожалуйста.
Ершов торопливо развернул вчетверо сложенный листок бумаги и прочел:
«Дорогой Талас Александрович!
Простите, что так долго заставил Вас ждать. Зато привезу вам такую историческую вещицу, что Вы только ахнете! 71а еще и документики кое-какие, относящиеся к древнемшнм временам. Наберитесь терпения еще денька на два. Посмотрите тем временем в местной библиотеке дореволюционные архивы, особенно том тринадцатый, на странице 6, 11, 20, 30 и 34 обратите внимание на пометки царского чиновника Аксенова.
А теперь к Вам просьба. Чемоданчик, который я просил Вас привезти из Аксакальска, передайте Аскару, а он переправит его мне. Извините, что пришлось затруднить Вас таким поручением, но у меня не было другого выхода.
До скорой встречи!
Кылыш Жиенбаев».
Цифры текста были, конечно, шифром пароля. Нужно было, однако, проверить это.
— Подождите минутку, — сказал Ершов Аскару, отходя в сторону. — Я напишу несколько слов Жиенбаеву.
— Пожалуйста, — равнодушно отозвался Аскар. — Только побыстрее. Поезд, с которым я должен буду отправить чемодан, отходит скоро.
Ершов достал блокнот и, прислонясь к стене вокзального здания, стал расшифровывать тайнопись Жиенбаева, а Аскар Шандарбеков, чтобы не мешать ему, направился к киоску с газированной водой.
Да, это действительно был пароль Призрака. Он имел обыкновение передавать его каждый раз новыми цифрами шифра.
Что же делать теперь? Не отдавать чемодан? Но это значит открыть себя и дать Жиенбаеву возможность улизнуть. Арестовать немедленно Аскара? Но ведь он может оказаться и не сообщником и даже, будучи сообщником, может не знать, где сейчас Жиенбаев. Недаром у Жиенбаева кличка Призрак, он, конечно, никому не доверяет ничего серьезного, и Аскар едва ли знает о нем что-нибудь определенное.
А время шло, и нужно было что-то предпринимать. Шандарбеков уже напился воды и, посматривая на часы, косился в его сторону. Ничего не поделаешь — придется идти на риск!…
Ершов торопливо написал записку с ничего не значащими словами и несколькими цифрами. В ней он зашифровал свой позывной.
— Пожалуйста, Аскар Габдуллович, — обратился он к Шандарбекову, — вот вам чемодан и записка для Жиенбаева.
А потом, по дороге к дому Аскара, Ершов мучился сомнениями: правильно ли он поступил? Не помог ли осуществлению какого-то замысла Жиенбаева? Нельзя ли было поступить как-нибудь иначе?…
По пути он зашел на почту и получил письмо от Малиновкина. Лейтенант сообщил ему новый адрес. В соответствии с распоряжением Ершова, он ни на станции, ни даже в городе сегодня не был. Будет и теперь сидеть дома до темноты, а вечером включит рацию и станет ждать новых приказаний майора.
В половине первого Андрей Николаевич связался с ним по радио и, рассказав о происшествии с чемоданом Жиенбаева, приказал сообщить об этом генералу Саблину.
ВОЗМОЖНА ДИВЕРСИЯ…
Ольга Белова заканчивала составление проекта дополнительных земляных работ в километровой выемке, когда в палатку к ней вошел инженер Вронский.
— А вас комендант разыскивает, Анатолий Алексеевич, — сказала она Вронскому, не отрываясь от бумаг. — Вы разве не встретились с ним? Он только что заходил сюда.
— Зачем я ему понадобился? — устало проговорил Вронский, опускаясь на складной стул.
— Пришло какое-то секретное указание от местного отделения госбезопасности.
— А он не сказал вам, какое именно? — насторожился Вронский.
— Что-то связанное с усилением бдительности.
— Да? — Вронский удивленно поднял брови и положил на место книгу, которую взял было со стола. — Это любопытно. Нужно будет разыскать его. Я зайду к вам минут через пять, если вы разрешите.
— Вы же знаете, Анатолий Алексеевич, я вам всегда рада.
Благодарно улыбнувшись, Вронский торопливо вышел из палатки. Спускаясь под откос косогора, он ловко прыгал с уступа на уступ. Ольга невольно залюбовалась его стройной фигурой спортсмена.
Вронский вернулся минут через десять. Он был чем-то очень расстроен и не сразу заговорил. Усевшись на складной стул, он закурил папиросу, не спросив разрешения Ольги и все еще продолжая озабоченно думать о чем-то.
— Да, неприятно все это, черт побери!… — проговорил он наконец.
— А что такое, Анатолий Алексеевич? — забеспокоилась и Ольга.
— Есть, оказывается, опасение, что к нам на стройку попытаются проникнуть подозрительные лица.
— Кто же именно?
— Точно ничего пока не известно. Предполагают, что агенты иностранной разведки, а может быть, и диверсанты. Я лично склонен думать, что диверсанты. Условия для диверсии тут подходящие — сотни, а то и тысячи тонн взрывчатых веществ могут взлететь на воздух от одной только короткой вспышки капсюля-детонатора, от малейшей искры электрического разряда.
Ольге показалось, что Вронский как-то уж слишком взволнован всем этим. Конечно, он не мог оставаться равнодушным к такому известию, но Ольга знала его, вернее, он казался ей очень смелым, мужественным человеком, всегда находившимся, как он сам любил говорить, рядом со смертью. Мог бы он и поспокойнее отнестись к этим сведениям работников госбезопасности…
— Конечно, враги не хотят оставить нас в покое, — не глядя на Вронского, произнесла Ольга. — Но ведь и мы все время на чеку. Да и охрана у нас надежная. Не понимаю, чем вы так обеспокоены, Анатолий Алексеевич?
Вронский, казалось, не расслышал ее слов, задумавшись о чем-то. Потом он встал и проговорил со вздохом:
— Очень хотелось мне, Ольга Васильевна, посидеть тут с помп, посмотреть на вас, но я, к сожалению, должен немедленно пойти и отдать кое-какие распоряжения.
Когда Вронский ушел, Ольга стала припоминать, что он всегда бывал очень возбужден не только в дни взрывных работ, но и накануне. Суетился, кричал на сменных инженеров, придирался к маркшейдерам, подозревая, что они неточно нанесли на местность границы опасной зоны. Сам проверял чуть ли не каждый сросток электровзрывной сети.
Раньше Ольге казалось, что это всего лишь высокая требовательность к людям и к самому себе, тщательное уточнение всех мельчайших деталей сложной системы взрывной техники, но теперь она подумала: «А что, если это трусость?…»
ТРЕНОЖНАЯ ОБСТАНОВКА
На следующий день после того, как Ершов вернулся из Аксакальска, ему снова удалось связаться с Жиенбаевым, который, коротко сообщив о получении чемодана, сделал Ершову новое распоряжение:
«Если завтра Аскар не будет ночевать дома и не вернется к утру, немедленно забирайте рацию, садитесь в поезд и уезжайте в Аксакальск. К Габдулле Шандарбекову не заходите. Остановитесь на Джамбульской, двадцать один, у Арбузова. Передайте ему привет от меня и в двадцать четыре ноль-ноль будьте на приеме».
«Что бы это могло значить?» — удивленно подумал Ершов, выключая рацию. Похоже, что Жиенбаев собирается смотать удочки. Но какое отношение имеет к этому Аскар? С ним случится что-нибудь или ему поручается какое-то рискованное дело? И почему следует избегать квартиры Габдуллы Шандарбекова?»