Фракс-ловкач, стр. 4

Я загружаю свою память Снотворным заклинанием. Сейчас я способен за один раз пользоваться лишь одним заклятием, но даже и это требует от меня огромных усилий. Наиболее эффективные заклинания после использования стираются из памяти, и их приходится заучивать снова и снова. Если я веду расследование и считаю, что мне, возможно, придется прибегнуть к помощи магии, то я, как правило, вооружаюсь Снотворным заклинанием. Должен сказать, с каждым разом процедура запоминания становится для меня все более и более утомительной. Я очень слабый волшебник, и неудивительно, что мне приходится тяжким трудом зарабатывать себе на хлеб. Хороший маг может одновременно пользоваться двумя большими заклинаниями, а самые великие и могущественные способны весь день хранить в памяти и держать наготове три или даже четыре заклятия. Теперь я жалею, что недостаточно вкалывал в то время, когда был учеником чародея.

Я выхожу из дома, чтобы приступить к работе, но прежде чем удалиться, шепчу в сторону двери заговор Замыкания. Это очень простенький волшебный трюк, и я могу прибегать к нему по желанию. Такого рода мелкие заговоры известны многим, чтобы ими пользоваться, серьезного обучения не требуется.

- Это тебе не поможет, если ты не заплатишь Губаксису то, что должен, - доносится снизу скрипучий голос.

Я смотрю вниз на поджидающего меня на лестнице типа. Тип велик ростом, широк в плечах, от виска до ключицы тянется свежий, отвратительного вида шрам от удара мечом. Голова гладко выбрита. Короче, по всем меркам - уродливый мерзавец, чье присутствие у дверей моего дома вовсе не желательно. Я спускаюсь по лестнице и останавливаюсь на третьей снизу ступеньке, дабы наши глаза оказались на одном уровне.

- Что тебе от меня надо, Карлокс? - спрашиваю я.

- Сообщение от Губаксиса, - отвечает он. - Бабки должны быть выплачены через пять дней.

Напоминать мне об этом нет необходимости. Губаксис - босс местного отделения Братства, и я задолжал ему пять сотен гуранов после того, как совершил глупость, поставив во время бегов не на ту колесницу.

- Не бойся, получит он свои деньги, - ворчу я. - И я не желаю, чтобы мне об этом напоминали разные гориллы.

- Смотри не забудь. Фракс, если не хочешь, чтобы мы обрушились на тебя, как скверное заклятие.

Я протискиваюсь мимо Карлокса. Тот глупо ржет. Карлокс - боец местного отделения Братства, тип агрессивный и крайне неприятный. Кроме того, он туп, как орк и, вне всякого сомнения, получает удовольствие от своей работы. Я ухожу, не оглядываясь. Долг меня, конечно, беспокоит, но я не могу допустить, чтобы Карлокс это заметил.

Воздух пропитан смрадом гниющей рыбы. Жара на улице похлеще, чем в оркской преисподней. Я получаю свой меч в закладной лавке Призо и размышляю о том, как раздобыть пару новых сапог. Денег нет ни на сапоги, ни на то, чтобы выкупить из заклада волшебный освещальник и защищающий от воздействия магии амулет. Постоянная нищета вгоняет меня в депрессию. Давно пора бросить азартные игры. И вообще надо было разбиться в лепешку ради того. чтобы остаться во дворце. разъезжать в казенной карете и получать взятки. И зачем только я ушел со службы? Нет, я точно вел себя как последний идиот! Только последний идиот способен напиться на свадьбе начальника Дворцовой стражи до такого состояния, чтобы подгребать к его невесте. И вот результат! Никто во дворце не мог припомнить случая, чтобы следователя вышибли с его поста столь быстро, решительно и бесповоротно. Так в Турае не поступают даже с изобличенными шпионами и предателями. Да падет мое проклятие на голову Риттия! Заместитель консула меня ненавидел всегда.

В булочной Минарикс я покупаю себе хлеба. Минарикс мне рада - я у нее постоянный покупатель. Выходя из лавки, я замечаю, что рядом с дверями висит плакат с призывом делать взносы в Ассоциацию благородных дам. Довольно смелый шаг со стороны Минарикс: в нашем городе многие косятся на эту организацию с неодобрением. Среди этих многих - сам король, его двор, сенат, Церковь, гильдии и практически всё мужское население.

- Греховный поступок, - говорит кто-то. Я оглядываюсь и вижу Дерлекса - нашего местного понтифекса. Я приветствую его вежливо, но несколько неуверенно: присутствие Дерлекса меня всегда нервирует, боюсь, он относится ко мне с неодобрением.

- Неужели вы не сочувствуете их взглядам, понтифекс? - интересуюсь я.

Нет, он их взглядам не сочувствует. Любая женская организация, с точки зрения Истинной Церкви, подлежит анафеме. Юный понтифекс весьма огорчен тем, что видит этот плакат.

- Негоже женщинам вести дела, - торжественно заявляет он. Очевидно, его огорчает не только плакат, но и сама булочная.

Увы! Я никак не могу с ним согласиться, ибо, на мой взгляд, булочная Минарикс - единственное место в Двенадцати морях, где выпекают более или менее приличный хлеб. Впрочем, свое мнение я предпочитаю оставить при себе. Не хочу спорить с Церковью. Слишком она могущественна, чтобы я мог позволить себе ее оскорблять.

- Что-то я в последнее время не вижу вас в церкви, - продолжает тем временем Дерлекс. А вот этого я никак не ожидал!

- Очень много работы, - глупо лепечу я, и Дерлекс произносит в ответ долгую проповедь, суть которой сводится к тому, что негоже жертвовать радостями духовными во имя дел земных.

- Я приложу все старания, чтобы посетить храм на этой неделе, - обещаю я как можно более убедительно и поспешно удаляюсь.

Не сказать, чтобы беседа доставила мне удовольствие. Наш понтифекс человек, по сути, неплохой, но только тогда, когда ему нет до меня дела. Однако мне будет совсем не весело, если его вдруг охватит тревога за мою душу.

ГЛАВА 4

Я переступаю через трех юных любителей "дива", валяющихся в проходе между домами, и испускаю горестный вздох. Открытие южного торгового пути через Маттеш король объявил триумфом своей дипломатии. Товары действительно стали поступать, но - увы! - основным предметом импорта оказалось "диво". Потребление этого мощнейшего наркотика стало в нашем городе обычным делом и чрезвычайно сильно повлияло на манеры жителей. Попрошайки, матросы, юные ученики, шлюхи, бродяги, богатые бездельники, словом, все те, кто раньше топил свои горести в эле или спасался от бед дозой фазиса - более мягкого наркотика, - перешли на "диво". Теперь они проводят дни, погрузившись в яркие грезы. Самое печальное во всем этом то, что "диво" не только очень быстро ведет к привыканию, но и весьма дорого стоит. Приняв дозу, вы становитесь счастливым, как эльф, забравшийся на дерево, но когда действие наркотика заканчивается, на смену эйфории приходят мучения. Пристрастившиеся к "диву" часть жизни проводят в сладких грезах, а все оставшееся время озабочены тем, чтобы добыть деньги на очередную дозу. И с тех пор, как "диво" затопило Турай, все виды преступности в городе расцвели пышным цветом. В некоторых районах люди даже боятся ночами выходить на улицу. Богачи окружили свои жилища высокими стенами и наняли профессионалов из Гильдии Охранников. Молодежные банды из трущоб, промышлявшие прежде воровством фруктов на рынках, ударились в разбой и убивают людей за несколько гуранов.

Турай загнивает на глазах. Бедные впадают в отчаяние, богатые нравственно опускаются. Боюсь, уже близок тот день, когда с севера, из Ниожа, явится в Турай король Ламакус и подчинит нас себе.

Теперь, когда у меня за поясом меч и я еду в наемном экипаже, или, по-иному, ландусе, я чувствую себя гораздо увереннее. Ландус катит по бульвару Луны и Звезд - главной артерии, начинающейся у доков Двенадцати морей и пересекающей весь город с севера на юг. Миновав Пашиш - округ небогатый, но довольно спокойный, - мы сворачиваем на Королевский тракт, который ведет на запад к дворцу. Но дворец мне ни к чему, мой путь лежит в населенный богачами пригород, именуемый Тамлин. Аттилан - бывший возлюбленный нашей принцессы - поселился в Тамлине на тихой улочке, весьма популярной среди юных повес из высшего общества.