Сочинения, стр. 134

История болезни

I. Ошибка вышла

Я был и слаб и уязвим,

Дрожал всем существом своим,

Кровоточил своим больным

Истерзанным нутром, —

И, словно в пошлом попурри,

Огромный лоб возник в двери

И озарился изнутри

Здоровым недобром.

И властно дернулась рука:

«Лежать лицом к стене!» —

И вот мне стали мять бока

На липком топчане.

А самый главный — сел за стол,

Вздохнул осатанело

И что-то на меня завел,

Похожее на «дело».

Вот в пальцах цепких и худых

Смешно задергался кадык,

Нажали в пах, потом — под дых,

На печень-бедолагу, —

Когда давили под ребро —

Как екнуло мое нутро!

И кровью харкало перо

В невинную бумагу.

В полубреду, в полупылу

Разделся донага, —

В углу готовила иглу

Нестарая карга, —

И от корней волос до пят

По телу ужас плелся:

А вдруг уколом усыпят,

Чтоб сонный раскололся?!

Он, потрудясь над животом,

Сдавил мне череп, а потом

Предплечья мне стянул жгутом

И крови ток прервал, —

Я, было, взвизгнул, но замолк, —

Сухие губы на замок, —

А он кряхтел, кривился, мок,

Писал и ликовал.

Он в раж вошел — знакомый раж, —

Но я как заору:

"Чего строчишь? А ну, покажь

Секретную муру!.."

Подручный — бывший психопат —

Связал мои запястья, —

Тускнели, выложившись в ряд,

Орудия пристрастья.

Я терт и бит, и нравом крут,

Могу — вразнос, могу — враскрут, —

Но тут смирят, но тут уймут —

Я никну и скучаю.

Лежу я, голый как сокол,

А главный — шмыг да шмыг за стол —

Все что-то пишет в протокол,

Хоть я не отвечаю.

Нет, надо силы поберечь,

А то уже устал, —

Ведь скоро пятки будут жечь,

Чтоб я захохотал,

Держусь на нерве, начеку,

Но чувствую отвратно, —

Мне в горло сунули кишку —

Я выплюнул обратно.

Я взят в тиски, я в клещи взят —

По мне елозят, егозят,

Все вызвать, выведать хотят,

Все пробуют на ощупь, —

Тут не пройдут и пять минут,

Как душу вынут, изомнут,

Всю испоганят, изорвут,

Ужмут и прополощут.

"Дыши, дыши поглубже ртом!

Да выдохни, — умрешь!"

"У вас тут выдохни — потом

Навряд ли и вздохнешь!"

Во весь свой пересохший рот

Я скалюсь: "Ну, порядки!

У вас, ребятки, не пройдет

Играть со мною в прятки!"

Убрали свет и дали газ,

Доска какая-то зажглась, —

И гноем брызнуло из глаз,

И булькнула трахея.

Он стервенел, входил в экстаз,

Приволокли зачем-то таз…

Я видел это как-то раз —

Фильм в качестве трофея.

Ко мне заходят со спины

И делают укол…

"Колите, сукины сыны,

Но дайте протокол!"

Я даже на колени встал,

Я к тазу лбом прижался;

Я требовал и угрожал,

Молил и унижался.

Но туже затянули жгут,

Вон вижу я — спиртовку жгут,

Все рыжую чертовку ждут

С волосяным кнутом.

Где-где, а тут свое возьмут!

А я гадаю, старый шут:

Когда же раскаленный прут —

Сейчас или потом?

Шабаш калился и лысел,

Пот лился горячо, —

Раздался звон — и ворон сел

На белое плечо.

И ворон крикнул: «Nеvеrмоrе!» —

Проворен он и прыток, —

Напоминает: прямо в морг

Выходит зал для пыток.

Я слабо поднимаю хвост,

Хотя для них я глуп и прост:

"Эй! За пристрастный ваш допрос

Придется отвечать!

Вы, как вас там по именам, —

Вернулись к старым временам!

Но протокол допроса нам

Обязаны давать!"

И я через плечо кошу

На писанину ту:

"Я это вам не подпишу,

Покуда не прочту!"

Мне чья-то желтая спина

Ответила бесстрастно:

"А ваша подпись не нужна —

Нам без нее все ясно".

"Сестренка, милая, не трусь —

Я не смолчу, я не утрусь,

От протокола отопрусь

При встрече с адвокатом!

Я ничего им не сказал,

Ни на кого не показал, —

Скажите всем, кого я знал:

Я им остался братом!"

Он молвил, подведя черту:

«Читай, мол, и остынь!»

Я впился в писанину ту,

А там — одна латынь…

В глазах — круги, в мозгу — нули, —

Проклятый страх, исчезни:

Они же просто завели

Историю болезни!