Сочинения, стр. 113
Песня Билла Сиггера
Вот это да, вот это да!
Сквозь мрак и вечность-решето,
Из зала Страшного суда
Явилось то — не знаю что.
Играйте туш!
Быть может, он —
Умерший муж
Несчастных жен,
Больных детей
Больной отец,
Благих вестей
Шальной гонец.
Вот это да, вот это да!
Спустился к нам не знаем кто,
Как снег на голову суда,
Упал тайком инкогнито.
Но кто же он?
Хитрец и лгун?
Или шпион,
Или колдун?
Каких дворцов
Он господин,
Каких отцов
Заблудший сын?
Вот это да, вот это да!
И я спросил, как он рискнул, —
Из ниоткуда в никуда
Перешагнул, перешагнул?
Он мне: «Внемли!»
И я внимал,
Что он с Земли
Вчера сбежал,
Решил: "Нырну
Я в гладь и тишь!"
Но в тишину
Без денег — шиш.
Мол, прошмыгну
Как мышь, как вошь,
Но в тишину
Не прошмыгнешь!
Вот это да, вот это да!
Он повидал печальный край,
В аду — бардак и лабуда,
И он опять — в наш грешный рай.
Итак, оттуда
Он удрал,
Его Иуда
Обыграл —
И в тридцать три,
И в сто одно,
Смотри, смотри!
Он видел дно,
Он видел ад,
Но сделал он
Свой шаг назад —
И воскрешен!
Вот это да, вот это да!
Прошу любить, играйте марш!
Мак-Кинли — маг, суперзвезда,
Мессия наш, мессия наш.
Владыка тьмы
Его отверг,
Но примем мы —
Он человек.
Душ не губил
Сей славный муж,
Самоубий—
ство — просто чушь,
Хоть это де-
шево и враз, —
Не проведешь
Его и нас.
Вот это да, вот это да!
Вскричал петух, и пробил час.
Мак-Кинли — бог, суперзвезда,
Он — среди нас, он — среди нас.
Он рассудил,
Что Вечность — хлам,
И запылил
На свалку к нам.
Он даже спьяну
Не дурил,
Марихуану
Не курил,
И мы хотим
Отдать концы,
Мы бегством мстим,
Мы — беглецы.
Мистерия хиппи
Мы рвем — и не найти концов.
Не выдаст черт — не съест свинья.
Мы — сыновья своих отцов,
Но блудные мы сыновья.
Приспичило и припекло!..
Мы не вернемся — видит Бог —
Ни государству под крыло,
Ни под покров, ни на порог.
Вранье
ваше вечное усердие!
Вранье
Безупречное житье!
Гнилье
Ваше сердце и предсердие!
Наследство — к черту!
Все, что ваше — не мое!
К черту сброшена обуза,
Узы мы свели на нуль!
Нет ни колледжа, ни вуза,
Нет у мамы карапуза,
Нету крошек у папуль.
Довольно выпустили пуль —
И кое-где и кое-кто
Из наших дорогих папуль —
На всю катушку, на все сто!
Довольно тискали вы краль
От января до января.
Нам ваша скотская мораль
От фонаря — до фонаря!
Долой
Ваши песни, ваши повести!
Долой
Ваш алтарь и аналой!
Долой
Угрызенья вашей совести!
Все ваши сказки
богомерзкие — долой!
Выжимайте деньги в раже,
Только стряпайте без нас
Ваши купли и продажи.
Нам до рвоты ваши даже
Умиленье и экстаз.
Среди заросших пустырей
Наш дом — без стен, без крыши кров.
Мы — как изгои средь людей,
Пришельцы из других миров.
Уж лучше где-нибудь ишачь,
Чтоб потом с кровью пропотеть, —
Чем вашим воздухом дышать,
Богатством вашим богатеть.
Плевать
Нам на ваши суеверия!
Кромсать
Все, что ваше! Проклинать!
Как знать,
Что нам взять взамен неверия?
Но наши дети
это точно будут знать!
Прорицатели, гадалки
Напророчили бедлам.
Ну, так мы — уже на свалке —
В колесо фортуны палки
Ставим с горем пополам.
Так идите к нам, Мак-Кинли,
В наш разгневанный содом.
Вы и сам — не блудный сын ли?
Будет больше нас, Мак-Кинли…
Нет? Мы сами к вам придем.
Случаи
Мы все живем как будто, но
Не будоражат нас давно
Ни паровозные свистки,
Ни пароходные гудки.
Иные — те, кому дано, —
Стремятся вглубь — и видят дно, —
Но — как навозные жуки
И мелководные мальки…
А рядом случаи летают, словно пули, —
Шальные, запоздалые, слепые, на излете, —
Одни под них подставиться рискнули —
И сразу: кто — в могиле, кто — в почете.
А мы — так не заметили
И просто увернулись, —
Нарочно по примете ли —
На правую споткнулись.
Средь суеты и кутерьмы —
Ах, как давно мы не прямы! —
То гнемся бить поклоны впрок,
А то — завязывать шнурок…
Стремимся вдаль проникнуть мы, —
Но даже светлые умы
Все размещают между строк —
У них расчет на долгий срок…
Стремимся мы подняться ввысь —
Ведь думы наши поднялись, —
И там царят они, легки,
Свободны, вечны, высоки.
И так нам захотелось ввысь,
Что мы вчера перепились —
И горьким дымам вопреки
Мы ели сладкие куски…
Открытым взломом, без ключа,
Навзрыд об ужасах крича,
Мы вскрыть хотим подвал чумной —
Рискуя даже головой.
И трезво, а не сгоряча
Мы рубим прошлое с плеча, —
Но бьем расслабленной рукой,
Холодной, дряблой — никакой.
Приятно сбросить гору с плеч —
И все на божий суд извлечь,
И руку выпростать, дрожа,
И показать — в ней нет ножа, —
Не опасаясь, что картечь
И безоружных будет сечь.
Но нас, железных, точит ржа —
И психология ужа…
А рядом случаи летают, словно пули, —
Шальные, запоздалые, слепые на излете, —
Одни под них подставиться рискнули —
И сразу: кто — в могиле, кто — в почете.
А мы — так не заметили
И просто увернулись, —
Нарочно по примете ли —
На правую споткнулись.