Святослав, стр. 213
3
В Константинополе знали, что происходит в Болгарии. С тех пор как Святослав вновь стал на берегах Дуная и вторгся в Восточную Планину, фар у Большого дворца принимал световые сигналы непрестанно. Кесарь просил, умолял о помощи, особенно когда вой Руси и Болгарии приблизились и-стали у Преславы. Еще одну ночь после этого мигал фар в горах и потух — Преслава пала.
Вскоре тайком, крадучись по ущельям и загоняя насмерть: коней в долинах, в Константинополь примчались гонцы кесаря и болгарские боляре с купцами, которым удалось бежать из Преславы. Среди них был и друг василика Калокира — армянский купец из Переяславца Изот. Император Иоанн знал, что Святослав взял в плен кесаря Бориса, но пощадил его жизнь. Он был уверен, что князь Святослав стал хозяином сокровищ болгарских каганов, понимал и то, что Святослав, не остановится в Преславе, ринется дальше.-. в долину, к Византии. Одного только не знал император ромеев — когда это произойдет, сколько воев осталось у русского князя и на кого он теперь намерен опираться.
— «Однако, — размышлял Иоанн, — Византия своего добилась, много сил потратила Русь, пройдя раз и другой всю Болгарию, до Преславы. Потом и кровью умылся князь Святослав, помчавшись отбивать от печенегов Киев, а тем временем кесарь Борис со своими болярами и лазутчиками ромеев причинили много зла и нанесли немалый урон русской рати. Князь Святослав через силу — не в седле, а за хвостом коня -дотащился до Преславы. Вот в какую войну ввергли русов императоры ромеев и я — Иоанн Цимисхий!»
В Константинополе было неспокойно, все знали, что русские вой, тавроскифы, где-то недалеко.
На склепе Константина, во мраке которого лежит и будет лежать безглавый Никифор, чья-то рука продолжает писать:
«На нас во всеоружии устремляются русские, скифские народы в безумном порыве стремятся к убийствам, разные языки спешат к нашему городу, на вратах которого когда-то был высечен твой образ. О император Никифор, не презри, сбрось с себя камень, придавивший тебя! А не хочешь встать из гроба, то хоть отзовись. А не хочешь и этого, то прими нас в могилу. Ибо — даже мертвый — ты побеждаешь всех, кроме жены, победившей тебя…»
Император знает, что творится в Константинополе, — проэдр Василий читает ему написанные над могилой Никифора строки. Но василевс уже не тот, каким был недавно. Тесным кольцом окружают его сенаторы, димоты, димархи, они непрестанно славословят, женой его стала порфирородная василиссаФе-одора, во Фракии и Македонии полным-полно войск. Император Иоанн верит в свою звезду, верит в победу над Святославом.
И есть еще причина, задерживающая Иоанна Цимисхия в Константинополе. Во Фракии и Македонии во главе войск стоит патрикий Иоанн Куркуас, в прошлом он выдающийся Полководец, но сейчас горький пьяница; а лучшие полководцы — Вард Склир и патрикий Петр — все еще преследуют в Кайпадокии повстанцев во главе со Львом Фокой, его сыном Бардом и племянниками…
Среди этих забот и ожиданий быстро промелькнула осень. И вдруг однажды ночью над Константинополем начинает падать необычный для этого города снег. Все выходят на улицу, подставляют руки, щупают: правда ли это снег? Да, снег! Пушистый, холодный, мокрый, он валит все гуще и гуще, идет всю ночь, следующий день, еще ночь…
Мчатся всадники из Фракии, Македонии, — там тоже выпал снег, на Планине засыпало все ущелья. Теперь князь Святослав мог бы со своими воями добраться до Константинополя только в том случае, если бы у них выросли крылья. Все успокаиваются — до весны воям Святослава не пройти Планины и Родопов.
И никто не знает того, что князь Святослав остановился в Преславе и не идет в горы вовсе не из-за снега. Думает он перед новым походом тяжкую думу.
Идучи на брань с ромеями, князь Святослав понимал, насколько она будет трудна. Что эта брань неизбежна, он знал, еще выступая из Киева. Здесь, в Болгарии, он тоже видел римских легионеров. Но императоры ромеев воевали с ним чужими руками: кесаря Бориса и с тыла — печенегов. В Преславе он узнал, что на запад от Родопов уже давно стоит войско ромеев. Оно готово к бою, и, если Святослав не пойдет на него, оно ударит ему в спину.
Знал Святослав от своих гонцов и то, что в гирло Дуная вошли корабли ромеев со множеством воинов и греческим огнем. Значит, император Иоанн окружал его — Византия шла на Русь.
Вот почему, пройдя вторично Болгарию, взяв множество городов и, наконец, Преславу, князь Святослав остановился там и не шел вперед.
Зима? Да, зима в тот год была лютая. От людей князь Святослав знал, что в горах, на перевалах, в ущельях лежит снег, дороги пересечены реками. Пройти с большим войском через горы в эту пору было трудно.
Кроме того, еще в то время, когда вой Святослава продвигались от Дуная, к северным границам Болгарии подошло и очень помогло князю Улебу угорское войско. В Преславу к князю Святославу прибыли гонцы угорского князя, — их полководцы предлагали вместе с войском князя Святослава ударить на ромеев. Это было похоже на правду — римские императоры причинили много зла не только болгарам, но и уграм.
Святослав послал к уграм воеводу Свенельда. Он вернулся через месяц и привез радостное известие: угорский князь согласился поставить на борьбу с ромеями, под знамя киевского князя, несколько тысяч всадников. Свенельд договорился, что эти вой выступят немедленно и направятся прямо в долину за Преславой, где и будут ждать сигнала Святослава.
Наконец, помня о своей встрече в поле у Днепра с печенежским каганом Курей, Святослав послал гонцов и к нему, пообещав много золота, ратной добычи. Князь Святослав полагал, что золото кагану дать следует. Если печенеги и не очень охотно станут биться с ромеями, все же за спиной не будет коварных врагов.
Путь от Преславы до Днепра и обратно занял у гонцов несколько месяцев. К весне они вернулись с вестью, что кагана Курю не нашли, но договорились с ордой кагана Илдея. Печенеги уже стали на берегах Дуная и двинутся вдоль моря, чтобы через Месеврию выйти к Филиппополю.
Началась весна. Засинели на западе горы, растаяли снега, зашумели реки в ущельях, подсыхали дороги.