Девушка Online, стр. 54

Глава сорок четвертая

Следующим утром я просыпаюсь от того, что Эллиот барабанит в стену код, спрашивая: «Можно зайти?».

Я стучу «Да» в ответ и тру глаза. На будильнике только шесть тридцать. Сердце екает. Что там опять случилось? В полудреме я спускаюсь вниз, чтобы впустить Эллиота.

– Ты вроде говорила, что не будешь писать в блоге?

– Что прекращаю, – поправляю я его.

– Да. Не будешь, прекращаешь – как скажешь, – отзывается Эллиот, радостно размахивая телефоном. – У меня есть кое-что, на что ты обязана посмотреть.

– Это как-то связано с Ноем? Если да, тогда – нет, мне не надо смотреть.

Эллиот загадочно улыбается.

– Немного связано, но новость хорошая. Правда.

Я вздыхаю.

– Ладно, посмотрю. – Я беру у Эллиота мобильник. На экране – его страница в Твиттере.

– У тебя теперь собственный хэштег! – тараторит Эллиот.

– Да ну? – Я смотрю на твиты. У всех в конце – хэштег #МыЛюбимТебяДевушкаОнлайн.

– Есть еще #ВернитеДевушкуОнлайн и #НамНужнаДевушкаОнлайн, – с гордостью заявляет Эллиот. – Все с ума посходили после твоего вчерашнего поста.

Я читаю твиты. Все пишут, что скучают по мне, что мне не стоит обращать внимания на недоброжелателей. Одна из записей – от пользователя @ДевушкаПегас.

– Ну разве не здорово? – вопрошает Эллиот.

– Да. Нет. Не знаю.

А я и вправду не знаю. Недавние события породили во мне такой страх перед онлайн-миром, что я сомневаюсь, нужно ли мне туда возвращаться. Особенно теперь, когда я не смогу прикрываться анонимностью Девушки Онлайн.

– Ты говорила, что виртуальный мир далек от реальности, но в чем-то он – настоящий, – говорит Эллиот. – Как твой блог. – Он показывает новости в Твиттере. – Как они. Они по-настоящему тебя любят.

Всю пятницу и субботу я раздумываю, как поступить с блогом, а Эллиот периодически рассказывает мне новости про хэштеги.

В воскресенье утром я встаю с первыми чайками и решаю, что собраться с мыслями мне поможет только одно: прогулка с фотоаппаратом. Перед выходом я забегаю на кухню и встречаю там папу.

– Ты куда-то собралась? – удивляется он.

– Да, хочу немного пофотографировать на пляже, пока там никого нет.

Я беру банан из блюда с фруктами и запихиваю его в карман.

– Ты надолго?

– Не знаю. На час, может на два.

Папа хмурит брови.

– Хорошо, а потом? Сразу домой?

– Да, а что?

– Просто хотел узнать, когда начнем воскресный завтрак, – отвечает папа и прячется за газетой.

Я направляюсь к выходу, когда на кухню заходит мама.

– Пенни, почему ты встала так рано?

– Не спалось, – отвечаю я насупившись. – А ты-то почему так рано? Ты помнишь, что сегодня воскресенье?

По воскресеньям мама не просыпается раньше десяти утра, это единственный день недели, когда она может поваляться в постели.

– Мне тоже не спалось.

Я пожимаю плечами.

– Ладно, увидимся позже.

– Когда позже? Ты куда-то идешь? – спрашивает мама.

– На пляж, хочу немного пофотографировать. До обеда вернусь.

– Если решишь куда-нибудь еще пойти, сообщи нам, ладно? – просит папа, выглядывая из-за газеты.

– Сообщу. Пока.

Только выйдя на улицу, я понимаю, что родители еще очень переживают из-за моего недавнего приступа паники. Я отсылаю папе эсэмэс:

Надеюсь, он будет меньше волноваться, точно зная, где я.

На пляже – ни души. Сегодня один из тех безрадостных январских дней, когда все кругом раскрашено в оттенки серого. Но надо признать, мне это по душе. Мне хорошо наедине с собой и с морем, пляж словно принадлежит мне одной. Я сажусь на большой валун и смотрю, как набегают на берег волны. И внезапно меня накрывает грустью. Теперь, когда я освободила голову от лишних мыслей – о блоге, школе, Меган и Олли, – их место заняли воспоминания о Ное. Я сижу, перебирая в памяти все, что было. Я больше не злюсь, только грущу. Наконец я уговариваю себя подняться. Надо подумать о чем-то другом, что не причиняет боли. Я беру камеру и иду к старому причалу.

Мне нравится старый брайтонский причал. Его полуистлевшие, почерневшие балки словно попали сюда из старого фильма ужасов. Сегодня тут и правда можно снимать кино: ветер гуляет по уцелевшим перекрытиям, волны с плеском разбиваются о сваи. У меня за спиной раздается свист, будто кто-то подзывает собаку.

Я опускаюсь на колено и настраиваю зум, представляя, как мне в кадр попадет кружащее над старым причалом привидение. До меня опять доносится свист, на этот раз – долгий и настойчивый. Наверное, у кого-то пес потерялся или убежал плавать в море. Я поворачиваюсь, но никого не вижу. Вдруг я замечаю яркое пятно на том камне, где я сидела. Рыжее пятно. Я не раздумывая навожу на него камеру и приближаю изображение.