Компасу надо верить, стр. 14
ГЛАВА 9
Вожатый действует
На последней перемене появился Алешка Звездин. Через плечо у него перевешены два здоровых свертка с журналами. На шее завязан красный галстук.
Перед нашим классом Алешка сбросил свертки.
Баскет раньше других заметил Алешку. Расталкивая ребят, бросился к нашему вожатому. Колька Силантьев топал сзади.
Не знаю, какой Колька футболист, но парень оказался дрянной. Любит бить слабых. Так поступают только трусы!
— Носильщик, вы с вокзала? — засмеялся Баскет. — Помочь?
Я оттолкнул плечом Каланчу.
— Без тебя справимся.
— Юрка, это вам вожатый принес соски? Зачем так много? По одной хватит.
— Там заводные автомобили! — засмеялся Колька.
— А ну топай!
— Юрка, ты не задавайся! — Колька подошел к Баскету. — Нас двое. Так и считай, четыре кулака!
— Остыньте, петухи! — Алешка уничтожающе посмотрел на Кольку Силантьева. — Знаешь, парень, не люблю я, когда двое на одного нападают! И еще грозятся. Так и хочется вмазать!
С девчонками подбежала Настя Вяткина.
— Алексей Мартынович, давайте мы поможем!
Настя взяла пачку журналов, но в это время Баскет рванул сверток к себе. Тонкая веревка лопнула, и журналы рассыпались.
— Юрка, вы решили собирать макулатуру? — Баскет принялся хохотать.
— Собери журналы! — Я сжал кулаки и угрожающе двинулся на Баскета. — Слышишь?
— Отстань!
Но я не думал отступать.
— Разорвал — собирай! Последний раз говорю!
Баскет кивнул Кольке Силантьеву головой.
— Помоги им, а то сами не могут справиться. Известное дело — малыши!
— Юра, оставь! — Алешка положил мне руку на плечо. — Не стоит связываться! А если этот грамотей попросит почитать, дашь ему журналы.
Раздался громкий звонок. Звонок у нас необыкновенный — пожарный. Даже выкрашен в красный цвет. Такие звонки обычно бывают на заводах и фабриках. Крышки большие, как блюдца. Стоит ударить молоточку — и оглушительный звон несется по соседним улицам.
Мы направились в класс с журналами. Честное слово, ребята из шестого «Б» еще позавидуют нам. Алешку Звездина нельзя сравнить с Элей Березкиной. Раз принес журналы, значит, придумал что-то интересное. Мне даже не сказал. В тайне держит.
Алешка представился Ирине Капитоновне и попросил разрешения присутствовать на ее уроке. Учительница внимательно посмотрела на нашего вожатого.
— А я уже слышала о вас… Андрей Петрович мне рассказывал. Сами согласились у нас работать? Вы действительно храбрый человек. Работайте. Вы — шофер?
— Шофер. На самосвале работаю. Есть такая машина ЯАЗ.
— Это большая машина?
— Семитонка, а четвертаки еще не получили.
Ириша улыбнулась.
— Ничего не понимаю в технике. В библиотеке взяли журналы? Что будете с ними делать?
— Журналы мои, я выписываю. Принес из общежития. Пусть ребята читают.
Ириша смутилась. «Поделом попало, — подумал я и переглянулся с Настей. — Надо знать Алешку. Хочет, чтобы мы познакомились с техникой. Все решил наперед».
Алешка придирчиво осмотрел поцарапанную черную доску, шкаф, стены. Прошелся между рядами парт, стараясь выбрать самую высокую. Парты подходящей не оказалось, и он сел рядом с Федей Зайцевым. Долго запихивал длинные ноги.
— Сегодня у нас диктант! — объявила Ирина Капитоновна. — Проверим, как вы усвоили правописание наречий.
Учительница неторопливо начала диктовать фразу за фразой. Старательно заскрипели перья.
Ирина Капитоновна во время диктовки обычно ходит по классу. Так было и на этот раз. Она благополучно миновала левый проход и повернула к нам. Но вытянутые Алешкины ноги загородили ей дорогу.
— Извините!
— Простите меня, я помешал! — Алешка смутился, задергал ногами.
Незаметно пролетел урок. Пожарный звонок во всю силу голосистых тарелок разносил эту радостную весть по этажам. Дежурный по классу Ваня Касьянов обходил ребят и собирал тетради.
Ирина Капитоновна повернулась к Алешке.
— Вы остаетесь? Сбор будете проводить?
— Да!
— До свидания! — Ирина Капитоновна попрощалась. С нашими тетрадями направилась в учительскую.
— На «пятерку» написала! — закричала торжественно Маша Шустикова и закружилась по классу на одной ноге, не стесняясь Алешки.
Алешка недовольно хлопнул ладонью по парте.
— Слушай, плясунья, не знаю, как тебя звать, но все равно! На обмане долго не проживешь, запомни. Видел, как списывала. Мне война помешала, а ты почему не хочешь учиться? Думаешь, в вечерней школе — сладкий мед? После работы нелегко садиться за парту. Спать хочется, а нельзя. Хоть спички под веки подставляй! Ты меня поняла? Для тебя я стараюсь, тебя уговариваю… Звенья у вас есть? А?
— Три звена было в прошлом году, — сказал я громко, чтобы Алешка обратил на меня внимание.
— Три звена. — Алешка почесал переносицу. — Говорил я со старшей пионервожатой. Маргарита сказала, что можно создавать звенья по интересам и дружбе. Кто с кем дружит, запишутся в одно звено.
В руке Алешки появился новенький фотоаппарат «Зоркий» в желтом кожаном футляре.
— Аппарат у меня есть. Организуем звено фотографов. Я научу снимать, печатать карточки. Можно и автомобиль изучать. Это будет второе звено.
— А водить машину научите? — спросил Ваня Касьянов.
Касьянов — лучший наш художник.
— Сначала теория, а потом езда.
— Давайте по интересам звенья! — закричал первый Касьянов. — Запишите меня изучать автомобиль!
— Я хочу в звено по дружбе! — раздался требовательный голос Маши Шустиковой. — Девочки, правду я говорю? Пусть меня вместе с Настей Вяткиной запишут. Будем учиться вязать.
«Если другого занятия не придумаете, учитесь!» — подумал я.
Первый раз передо мной встал трудный вопрос. Ведь я когда-то мечтал стать шофером, и Алешка это хорошо знал. Но научиться фотографировать тоже интересно!
Куда мне записаться? Я посмотрел на Настю. Но Настя о чем-то шепталась с Шустиковой.
Баламут Алешка, не сказал мне, что купил «Зоркий». Надо идти в фотокружок. Буду учиться снимать.
— Записываю в фотокружок! — я размахивал листком бумаги. — Фотографы, ко мне!
— Записываю в кружок шоферов! — Ваня Касьянов влез на парту и старался перекричать меня.
— Кто в звено по дружбе? — пищал Федя Зайцев. — Кто хочет в звено по дружбе?
— Федя, меня записывай, — закричала Маша Шустикова, — и еще Настю Вяткину!
— Заяц, слышишь, подожди! — Настя подбежала к Феде. — Я хочу учиться снимать. Мурашкин, в твое звено иду я!
Молодец Настя, молодец! Дядя Макарий говорил, что истребители часто вылетали на разведку и фотографировали. Мне тоже надо знать и уметь фотографировать.
Долго стоял галдеж, пока наконец не составили списки звеньев.
Алешка терпеливо сидел и не вмешивался. Он не останавливал нас и не кричал, как делали учителя: «Тише, дети, тише, дети!»
— Новгородское вече! — он засмеялся, прищуривая глаза. — Не устали воевать? — Звеньевых еще надо выбрать!
— Федю Зайцева!
— Машу Шустикову!
— Настю Вяткину!
Назвали и мою фамилию.
Что потом было, трудно даже описать. Если верить истории, на Новгородском вече всё решали криком. Мы тоже кричали до хрипоты.
Звеньевыми стали Федя Зайцев, Маша Шустикова и я. Потом выбирали председателя совета отряда. Как только Алешка не оглох, непонятно! Проголосовали за Ваню Касьянова.
— Звенья, стройся! — громко, на весь класс подал Алешка команду.
Строил нас Алешка раз десять, если не больше. Лицо было у него хмурым, даже злым.
— Знаете, кого солдаты больше всего боялись? — вдруг спросил он.
— Генерала!
— Полковника! — Федя Зайцев сказал громко, продолжая сжимать рукой черный мячик.
— Капитана!
— Старшего лейтенанта! — наперебой выкрикивали мы разные офицерские звания.
— Да старшину! — Алешка громко засмеялся. — Не служили в армии, не знаете. Старшин пилами называют! И я пилой был! Строй, смирно! Слушать мою команду! Звеньевые, отдать рапорты!