Гарри Поттер и Орден феникса (с илл. из фильма), стр. 66

— Голову Сириуса? — повторила Гермиона. — Как в тот раз, когда он захотел поговорить с тобой на Турнире Трех Волшебников? Но не сейчас же — это было бы слишком... — И, глядя в огонь, вскрикнула: — Сириус!

Рон выронил перо. Посреди пляшущего пламени была голова Сириуса, и длинные черные волосы спадали на его улыбающееся лицо.

— Я уж подумал, вы уйдете спать раньше, чем остальные разойдутся, — сказал он. — Каждый час заглядывал.

— Каждый час залезал в камин? — со смехом спросил Гарри.

— На несколько секунд — проверить, чисто ли на горизонте.

— А если бы тебя увидели? — испуганно спросила Гермиона.

— Кажется, одна девочка, первокурсница, как будто видела мельком. Но не волнуйся, — сказал Сириус, заметив, что Гермиона поднесла ладонь ко рту, — я тут же скрылся. Наверняка приняла меня за странное полено или что-нибудь вроде этого.

— Но это же громадный риск... — начала Гермиона.

— Ты говоришь прямо как Молли, — сказал Сириус. — Это был единственный способ ответить на письмо Гарри, не прибегая к шифру. А шифры расшифровываются.

При упоминании о письме Гермиона и Рон разом повернулись к Гарри.

— Сам написал, а нам — ни слова, — с упреком сказала Гермиона.

— Забыл, — ответил Гарри, и это было правдой. Встреча с Чжоу в совятнике вытеснила все из головы. — Не смотри на меня так. Никаких секретов из письма нельзя было извлечь, верно, Сириус?

— Да, очень хорошо составлено, — улыбнулся тот. — Однако поторопимся, а то, чего доброго, помешают... Твой шрам...

— А что?.. — начал Рон, но Гермиона его перебила:

— Потом объясним. Дальше, Сириус.

— Понимаю, когда шрам болит, удовольствия мало. Но, по-моему, беспокоиться пока не из-за чего. Ведь он весь прошлый год болел?

— Да, и Дамблдор сказал, что это происходит, когда Волан-де-Морта обуревают сильные чувства, — сказал Гарри, как всегда не обращая внимания на то, что Рон и Гермиона вздрогнули. — Так что не знаю, может, он был зол или еще что нибудь в тот вечер, когда я отбывал наказание.

— Да, теперь он вернулся, и болеть будет чаще, — сказал Сириус.

— Так, по-твоему, это не из-за того, что Амбридж дотронулась до меня, когда я отбывал у нее наказание?

— Вряд ли, — сказал Сириус. — Я знаю ее репутацию и уверен, что она не из Пожирателей смерти.

— По подлости своей вполне может быть, — мрачно заметил Гарри, а Рон и Гермиона энергично закивали.

— Да, но человечество не делится на хороших людей и Пожирателей смерти, — с невеселой улыбкой возразил Сириус. — Хотя знаю, существо она преотвратное... Послушали бы, что о ней говорит Римус.

— А Люпин ее знает? — быстро спросил Гарри, вспомнив ее замечание об опасных полукровках на первом занятии.

— Нет, — сказал Сириус, — но два года назад она составила законопроект против оборотней, и теперь он не может получить работу.

Гарри вспомнил, что Люпин теперь совсем обносился, и Амбридж стала ему еще противнее.

— Чем же ей не угодили оборотни? — сердито спросила Гермиона.

— Боится их, я думаю. — Сириуса забавляло ее негодование. — Должно быть, не переносит полулюдей: в прошлом году агитировала за то, чтобы отловить водяной народ и навесить всем бирки. Представляешь, тратить на это время и энергию, когда такая рвань, как Кикимер, гуляет без ярлыка.

Рон рассмеялся, а Гермиона огорчилась.

— Сириус, — сказала она с укоризной, — если бы ты немного поработал с Кикимером, он наверняка переменился бы. Как-никак ты последний член его семьи, и профессор Дамблдор сказал...

— Ну, а что на уроках у Амбридж? — перебил Сириус. — Обучает вас убивать полукровок?

— Нет, — сказал Гарри, не обращая внимания на обиженную Гермиону, которой не дали защитить Кикимера. — Она вообще не позволяет нам прибегать к магии!

— Читаем дурацкие учебники, и больше ничего, — сказал Рон.

— Все понятно, — сказал Сириус. — По нашим сведениям из Министерства, Фадж не хочет, чтобы вас обучали борьбе.

— Обучали борьбе? — изумился Гарри. — Он думает, мы что, собираем тут какую-то армию магов?

— Именно так он и думает, — подтвердил Сириус. — А вернее, боится, что этим занят Дамблдор — формирует свою личную армию, чтобы захватить Министерство магии.

Молчание. Потом заговорил Рон:

— В жизни не слышал ничего глупее, включая рассуждения Полумны Лавгуд.

— Значит, нам не дают изучать защиту от Темных искусств потому, что Фадж боится, как бы мы не использовали заклинаний против Министерства магии? — возмутилась Гермиона.

— Точно, — подтвердил Сириус. — Фадж решил, что Дамблдор готов на все ради захвата власти. С каждым днем он все больше превращается в параноика. Того и гляди, Дамблдора арестуют по какому-нибудь сфабрикованному обвинению.

Тут Гарри вспомнил о письме Перси.

— Не знаешь, в завтрашнем «Ежедневном пророке» будет что-нибудь о Дамблдоре? Брат Рона Перси пишет, что да.

— Не знаю, — сказал Сириус. — В выходные никого из Ордена не видел — заняты. Мы тут одни с Кикимером...

В голосе Сириуса прозвучала обида.

— Так и о Хагриде ничего не слышно?

— А... ему полагалось бы уже вернуться, — сказал Сириус, — никто не знает, что с ним. — И, увидев их огорченные лица, добавил: — Но Дамблдор не беспокоится, и вы не дергайтесь. Уверен, Хагрид жив-здоров.

— Но если он должен был уже вернуться... — слабым голосом сказала Гермиона.

— С ним была мадам Максим, мы связались с ней, и она говорит, что они распрощались по дороге домой. Но нет никаких оснований думать, что он пострадал или с ним что-то не так.

Ребят это не убедило, они встревоженно переглянулись.

— И не задавайте слишком много вопросов о Хагриде, — поспешил добавить Сириус, — так вы только привлечете внимание к его отсутствию, а Дамблдор этого не хочет. Хагрид сильный, он не пропадет. — Видя, что их это не успокоило, он спросил: — Когда вас опять отпустят в Хогсмид? Думаю, эта маскировка под собаку на станции нам удалась, а? Я решил...

— НЕТ! — в один голос воскликнули Гермиона и Гарри, а Гермиона спросила:

— Сириус, ты видел «Ежедневный пророк»?

— А, это, — ухмыльнулся он, — они все время гадают, где я, и все невпопад.

— Да, но на этот раз, может быть, угадали, — возразил Гарри. — Малфой в поезде как-то странно выразился и, похоже, догадался, что это ты. И его отец был на станции — знаешь, Люциус Малфой. Так что ты тут лучше не появляйся. Если Малфой опять тебя узнает...

— Ладно, ладно, понял, — сказал Сириус. — Я просто думал, вам захочется повидаться...

— Да, только не хочется, чтобы тебя опять упрятали в Азкабан! — сказал Гарри.

Сириус молча смотрел из огня на Гарри, между бровей у него залегла глубокая складка.

— Ты меньше похож на отца, чем я думал, — сказал он наконец с холодком в голосе. — Отец радовался бы риску.

— Слушай...

— Мне, пожалуй, пора. Слышу, Кикимер спускается по лестнице, — сказал Сириус, но Гарри ему не поверил. — Значит, когда снова соберусь к вам в камин, сообщить тебе время? Если для тебя это не слишком рискованно.

Легкий хлопок, и там, где была голова, осталось только пляшущее пламя.

Глава 15

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ИНСПЕКТОР ХОГВАРТСА

Они собирались проштудировать «Ежедневный пророк» Гермионы от первой до последней полосы в поисках статьи, о которой упомянул в письме Перси. Но не успела почтовая сова сняться с молочного кувшина, как Гермиона, громко охнув, расстелила на столе газету с большой фотографией Долорес Амбридж, которая широко улыбалась и моргала им из-под заголовка.

— Амбридж — генеральный инспектор? — хмуро произнес Гарри, выронив недоеденный тост. — Что это значит?