После ссоры, стр. 130

Я не понимал самого себя, черт возьми, и до сих пор не очень понимаю.

«Я бы с легкостью простила его гордость, если б он не оскорбил мою».

Это она подчеркнула в тот день, когда я сказал, что люблю ее, но потом отказался от своих слов. Я в этом уверен.

«Мне следует смириться с тем, что я счастливее, чем заслуживаю».

Легко сказать, Тесс!

«Склонность к танцам – отчасти шаг к влюбленности».

Свадьба. Точно. Я помню, как радостно она мне улыбалась и делала вид, что я вовсе не оттоптал ей ноги.

«Мы все знаем, что он человек гордый и неприятный, но это ничего, если бы он взаправду нравился тебе».

Это все еще подходит. Такую хрень Тессе мог бы сказать Лэндон и наверняка говорил.

«Мне посчастливилось в себе разобраться» [12].

Не знаю, кому из нас это больше подходит.

«– Я считаю, в любом характере имеется склонность к особому злу, естественный изъян, коего не преодолеть и наилучшему воспитанью.

– И ваш изъян – пристрастье всех на свете ненавидеть.

– А ваш, – с улыбкою парировал он, – с умыслом всех понимать неверно».

Каждый отрывок кажется еще правдивее, чем предыдущий. Я листаю книгу и возвращаюсь к началу.

«Она, возможно, хороша собой. Но не настолько, чтобы лишить меня душевного покоя. У меня нет желания утешать юных леди, которые остались в одиночестве» [13].

Я как-то сказал Тессе, что она не мой типаж, – каким же идиотом я был! Ну, вы только на нее посмотрите: она идеальный типаж для любого, даже для того, кто слишком туп, чтобы это понять. Я переворачиваю страницы и проглядываю бесконечные выделенные желтым строки, в которых говорится о нас двоих и о ее чувствах ко мне. Это лучший подарок из всех возможных, в этом я не сомневаюсь.

«Вы околдовали меня» [14].

Одна из моих любимых цитат. Я произнес ее, когда мы только заехали в эту квартиру. Моя сентиментальность заставила ее тогда сморщить нос, рассмеяться и бросить в меня кусочком брокколи. Она всегда чем-то в меня кидается.

«Однако люди так меняются, что в них вечно обнаруживаешь нечто новое» [15].

С момента нашей встречи я изменился к лучшему – ради нее. Я не идеален, черт, даже не близко, но, может, когда-нибудь таким стану.

«Настоящее счастье невозможно там, где страсть сильнее долга» [16].

Эта мне совсем не нравится. Я отлично знаю, о чем она думала, выделяя этот отрывок. Читаем дальше…

«Женское воображенье весьма поспешно, в единый миг перелетает от восхищенья к любви, а от любви – к супружеству».

Ну хотя бы не только у Тессы так безумно скачут мысли.

«Только глубокое чувство может заставить меня вступить в брак…» [17].

Остальную часть предложения она не подчеркнула, а продолжается оно так: «…а потому мне суждено остаться старой девой» [18].

«Только глубокое чувство может заставить меня вступить в брак». Хм-м… Не думаю, что такое можно сказать про меня. Нет любви более сильной, чем та, которую я испытываю к этой девушке, но она не меняет моего отношения к браку. В наше время причина для свадьбы вовсе не любовь, – хотя и раньше было то же самое. В прошлом это делали ради статуса или денег, а сейчас – чтобы не чувствовать себя одиноким и несчастным, хотя именно таким ощущает себя в браке практически любой человек.

Кладу книгу на столик рядом с кроватью, а потом выключаю свет и ложусь головой на матрас. Подушка мне не помешала бы, но она так крепко ее обнимает – не хочу вести себя как урод.

– Пожалуйста, перестань быть такой упрямой, давай вместе поедем в Англию. Я не могу без тебя, – шепчу я, проводя пальцем по ее теплой щеке.

Я рад, что снова смогу поспать, по-настоящему выспаться рядом с ней.

Глава 122

Я просыпаюсь и вижу, что Хардин растянулся поперек кровати: одна рука закрывает его лицо, а другая свисает с края кровати. Его футболка на мне – мокрая от пота, и я чувствую себя неприятно. Быстро поцеловав его в щеку, спешу в ванную.

Выхожу из душа, Хардин уже проснулся – как будто ждал меня. Он приподнимается на локте.

– Боюсь, меня исключат, – говорит он.

Меня поражает его интонация, но еще больше я поражена его признанием.

Сажусь на кровать рядом с ним, и он даже не пытается стащить с меня полотенце.

– Правда?

– Да. Я знаю, что это глупо… – начинает он.

– Нет, это не глупо. Любой бы боялся на твоем месте, и я тоже. Это нормально.

– Что я буду делать, если больше не смогу там учиться?

– Пойдешь в другой университет.

– Я хочу поехать домой, – говорит он, и от этих слов у меня разрывается сердце.

– Прошу, не уезжай, – тихо говорю я.

– Мне придется, Тесса. У меня не хватит денег на учебу в универе, где ректором будет уже не мой отец.

– Мы что-нибудь придумаем.

– Нет, это ведь не твои проблемы.

– Мои. Если ты уедешь в Англию, мы никогда друг друга не увидим.

– Ты поедешь со мной, Тесса. Я знаю, что тебе не хочется, но придется. Я не смогу опять быть далеко от тебя. Пожалуйста, поедем со мной.

Его слова так наполнены эмоциями, что у меня их и вовсе не остается.

– Хардин, все не так просто.

– Все как раз просто: ты найдешь точно такую же работу, как здесь, и может, даже с зарплатой побольше, переведешься в престижный университет.

– Хардин… – Я не отвожу взгляда от его обнаженной кожи.

Он вздыхает.

– Ты не обязана решать прямо сейчас.

Я едва не выпаливаю, что соберу вещи и поеду с ним в Англию, но все-таки молчу.

Я снова струсила и решила отложить новости о Сиэтле на другой день. Я переворачиваюсь на бок, и он прижимает меня к себе.

Этим утром впервые за все время он уговорил меня забраться назад в постель, к нему. Успокоить и поддержать его для меня намного важнее всех остальных дел.

– Хозяин, Дрю, может показаться придурком, но вообще он классный, – рассказывает мне Хардин, когда мы подходим к небольшому кирпичному зданию.

Хардин открывает мне дверь, и над головой звенит колокольчик. Мы заходим внутрь – Стеф и Тристан уже на месте. Стеф сидит в кожаном кресле, а Тристан рассматривает… эскизы тату?

– Что-то вы долго!

Когда мы с Хардином подходим к ней, Стеф делает вид, будто хочет пнуть нас, но он хватает ее за ботинок.

– Вижу, уже начинаешь всех доставать…

Он закатывает глаза и пытается подвести меня к Тристану, но я отпускаю его руку и остаюсь рядом со Стеф.

– Ей и со мной неплохо, – говорит она ему, а он сердито смотрит на нее в ответ, но молчит.

Хардин и Тристан стоят метрах в пяти от нас. Хардин берет еще одну черную папку, как у Тристана, и начинает перелистывать страницы.

– Я тебя тут раньше не видел, – поднимает на меня взгляд парень, протирая кожу на животе Стеф.

– Я здесь никогда и не была, – отвечаю я.

– Я Дрю. Хозяин этого местечка.

– Приятно познакомиться. Я Тесса.

– Собираешься что-нибудь себе набить? – с улыбкой спрашивает он.

– Нет, не собирается, – отвечает за меня Хардин, обнимая меня за талию.

– Она с тобой, Скотт?

– Да, со мной.

Хардин притягивает меня еще ближе. Он явно делает это напоказ. Он сказал, что Дрю кажется ему придурком, но я ничего такого не замечаю. Он довольно милый.

– Классно-классно. Тебе давно пора было найти себе девушку, – смеется Дрю. Хардин слегка отпускает руку, но все равно не опускает меня. – Почему бы тогда не набить что-нибудь, приятель?

Слышится гул машинки для тату; я перевожу взгляд на Стеф и с изумлением наблюдаю, как на коже ее живота появляются линии. Дрю вытирает лишние чернила салфеткой и продолжает.