Спасти Фейт, стр. 65

— Я хотела защитить Кена и его семью! — перебила его Рейнольдс.

— Да перестань! — воскликнул Фишер.

— Это правда! Я собиралась обратиться в отдел профессиональной ответственности, но только после похорон Кена.

— Как мило с вашей стороны, какая забота! — саркастически заметил Фишер.

— Иди к черту, Пол!

— Агент Рейнольдс, придержите язык, — властно произнёс Масси.

Рейнольдс откинулась на спинку стула и потёрла виски.

— Могу я спросить, как вы узнали об этом? Неужели Энн Ньюман сама обратилась к вам?

— Здесь вопросы задаём мы. — Масси подался вперёд, сложил пальцы рук пирамидкой. — Что именно вы обнаружили в коробке депозитной ячейки?

— Наличные. Десятки тысяч долларов.

— Ну а в финансовых документах Ньюмана?

— Много неясного. Большую часть поступлений объяснить нельзя.

— Мы побеседовали и с банковским служащим, к которому вы обратились. Вы велели ему не подпускать к ячейке никого, кроме вас. А Энн Ньюман сказали, чтобы никому об этом не говорила, даже представителям Бюро.

— Я не хотела, чтобы кто-то подобрался к этим деньгам. Ведь они — вещественное доказательство. А Энн я попросила молчать, пока не удастся копнуть глубже. Для её же безопасности, пока я не выясню, кто за всем этим стоит.

— А может, просто хотели выиграть время, чтобы прибрать деньги к рукам? Кен мёртв, Энн Ньюман, судя по всему, понятия не имела о депозитной ячейке мужа. Только вы знали, что там лежат деньги. — Масси смотрел прямо на неё, его крошечные глазки напоминали буравчики.

— Любопытное совпадение, — вмешался Фишер. — Ньюман погибает, вы получаете доступ к ячейке, открытой на вымышленное имя, где лежат десятки тысяч долларов. И примерно в это же самое время на счета, контролируемые вами, поступает сто тысяч долларов.

— Если вы полагаете, что я убила Кена из-за денег, то, очевидно, повредились умом. Энн сама позвонила и попросила меня о помощи. Я не знала, что у Кена есть депозитная ячейка, пока она мне сама не сказала. Я понятия не имела, что находится в этой ячейке, и узнала уже только после смерти Кена.

— Это ты так говоришь, — заметил Фишер.

— Так оно и было, — сердито ответила Рейнольдс и посмотрела на Масси. — Меня официально в чем-либо обвиняют или нет?

Масси откинулся на спинку стула и заложил руки за голову.

— Вы должны понять, как скверно все это выглядит, Брук. Хуже просто некуда. Будь вы на моем месте, к какому заключению пришли бы?

— Да, у вас могли возникнуть подозрения. Но если вы дадите мне шанс...

Масси закрыл папку и поднялся.

— Вы временно отстраняетесь от дел, агент Рейнольдс. До выяснения всех обстоятельств.

Рейнольдс была потрясена.

— Отстраняюсь? Но ведь мне даже не предъявлено обвинение. У вас нет никаких доказательств, что я совершила нечто противозаконное. И вы меня отстраняете?

— Скажи спасибо что так, а не хуже, — вставил Фишер.

— Вот что, Фред, — Рейнольдс тоже поднялась, — я поняла бы, если бы меня отстранили от ведения данного дела. Вы могли бы перевести меня на другую работу, пока идёт расследование. Но отстранять от работы вообще? Да все в Бюро неизбежно сделает вывод, что я виновна. Это несправедливо!

Судя по выражению лица, Масси ничуть не смягчился.

— Пожалуйста, сдайте свои документы и оружие агенту Фишеру. Возвращаться в ваш офис вам нельзя. И уезжать из города — тоже. Ни в коем случае.

Кровь отлила от лица Рейнольдс, и она медленно опустилась на стул.

Масси подошёл к двери.

— Ваши весьма подозрительные действия плюс тот факт, что наш агент убит. Плюс сообщения о том, что некие неизвестные личности выдавали себя за агентов ФБР, — все это в совокупности не оставляет мне выбора: я должен отстранить вас. Если вы невиновны, как утверждаете, тогда вас восстановят без всяких потерь в зарплате и без ущерба для вашей репутации. Если виновны... то вы лучше меня знаете, что вас ждёт. — С этими словами Масси затворил за собой дверь.

Рейнольдс встала и тоже хотела уйти, но дорогу ей преградил Фишер.

— Бляху и пушку. Живо.

Рейнольдс передала ему эти предметы. Ей казалось, что она расстаётся с детьми. Подняв взгляд на Фишера, Рейнольдс увидела, что он торжествует.

— Эй, Пол, советую не слишком радоваться. А то как бы не остаться в дураках, когда меня восстановят.

— Восстановят? Да тебе ещё крупно повезёт, если не арестуют до конца дня. Не сомневайся, копать мы будем глубоко. А если подумываешь удрать, тоже зря. Установим за тобой наблюдение. Так что не пытайся.

— И в мыслях не держала. Но очень хочется увидеть твою физиономию, когда приду за своей бляхой и пушкой, и тебе придётся отдать мне их. Не волнуйся, целовать в задницу не заставлю.

Рейнольдс вышла из здания с таким ощущением, что вслед ей устремлены взоры всех сотрудников ФБР.

Глава 37

Ли поднялся раньше Фейт, принял душ, переоделся, потом вернулся к кровати. Стоял и смотрел, как спит Фейт. На несколько секунд он забыл обо всем на свете, кроме тех сладостных часов, которые они провели вместе. И ещё Ли вдруг понял: отныне жизнь его изменилась самым коренным образом, и эта мысль пугала.

Он спустился вниз. Голова слегка кружилась, во всем теле ощущалась непривычная слабость. Не только от танцев. Ли зашёл в кухню, сварил кофе. Пока кофе настаивался, вспоминал прошлую ночь и сознавал, что очень привязался к Фейт Локхарт. Возможно, кому-то это показалось бы смешным и сентиментальным, но провести ночь с женщиной означало для Ли испытывать к ней самые серьёзные чувства.

Налив себе чашку кофе, он вышел на веранду. Утро разгоралось, день обещал быть солнечным и тёплым. Однако вдалеке, на горизонте, Ли заметил сгущающиеся тёмные облака.

Опережая шторм, совсем низко, над самой водой, пролетел двухмоторный самолётик и высадил очередную группу пассажиров. Фейт говорила, что в летнее время самолёты делают свыше десяти рейсов в день. Теперь же ограничиваются тремя: утром, днём и ранним вечером. Ли заметил, что никто из пассажиров в посёлке не остался. Их повезли на машинах в другое место, и это весьма устраивало Ли.

Не спеша потягивая кофе, он подумал, что не может питать к Фейт каких-то особенных чувств, поскольку знаком с ней лишь несколько дней. Познакомились они при весьма необычных обстоятельствах. Их отношения имели под собой довольно шаткую почву. Да, она заставила его пройти через такое, что мало не покажется. Ли понимал: он придумывает себе оправдание, хочет найти причину для того, чтобы ненавидеть эту женщину. Впрочем, после того, что он вытворял той ночью, неважно, пьяный или нет, у Фейт тоже были все основания возненавидеть его. Любит ли он Фейт Локхарт? Ли не мог ответить на этот вопрос. Он знал лишь одно, что не хочет покидать её. Напротив, хочет защитить её от всех бед и напастей. Хочет держать её в объятиях, проводить с ней каждую минуту. И конечно, заниматься с ней сексом, насколько хватит сил. Можно ли назвать это любовью?

С другой стороны, она участвовала в весьма неблаговидных делах, подкупала должностных лиц, и её разыскивало ФБР. Вздохнув, Ли подумал, что дела запутываются все больше. К тому же они собрались бежать бог знает куда. Вместо того, чтобы пойти в церковь или дворец правосудия и пожениться. «Да, Отец, все верно, Отец, мы беглецы. Так что нельзя ли побыстрее, а?»

Ли закатил глаза и хлопнул себя ладонью по лбу. Жениться? Да он окончательно свихнулся! Может, ему этого хочется, а Фейт? Может, ей достаточно одной ночи с мужчиной, а потом она выставит его? Но опыт общения с женщинами подсказывал ему, что таких не бывает в природе. Любит она его или нет? Может, Фейт просто покорилась судьбе и относится к нему только как к защитнику, не более? А минувшую ночь можно объяснить воздействием алкоголя, ощущением близкой опасности, которая обостряет чувства, или же обычной похотью. Нет, он не станет спрашивать Фейт о её чувствах. Довольно с неё переживаний.

Затем Ли перешёл к размышлениям о ближайшем будущем. Разумен ли план отправиться на «хонде» в Сан-Диего? Бежать в Мексику, а потом в Южную Америку? Вспомнив о семье, которую оставляет, Ли почувствовал себя виноватым. И ещё: что подумает семья, братья и сестры о его репутации? Когда человек ударяется в бега — это все равно что признание вины. А если их где-нибудь по дороге схватят? Да кто тогда поверит, что они ни в чем не виновны?