В тылу врага, стр. 35
Фашисты бомбили все живое и мертвое. Трудно было разобраться, где кончается фронт и где начинается тыл. По дорогам взад и вперед сновали машины с боеприпасами, с зенитками. В открытых кузовах, плотно прижавшись друг к другу, стояли красноармейцы. Они пели песни, и в их голосах звучал призыв к борьбе с ненавистным врагом. А по обочинам большой дороги тянулись вереницы подвод, за которыми шли усталые, запыленные женщины. На возах поверх свертков и узлов сидели дети и старики. Все они устремлялись на восток.
На обоих берегах реки в ожидании переправы скапливалось множество людей. Каждый старался подойти вплотную к барже, чтобы быстрее переправиться на ту сторону. На переправу то и дело налетали самолеты. Они сбрасывали свой смертоносный груз и улетали, оставляя на земле убитых, раненых, лужи человеческой крови…
Во время очередной бомбежки Мариана не успела укрыться и осталась в кузове машины, прижавшись к борту. Крик “Помогите!”, раздавшийся где-то рядом, заставил девушку оторваться от борта и спрыгнуть. На земле лежал раненый. Мариана склонилась над ним, пытаясь расстегнуть ворот гимнастерки. Над головой опять раздался пронзительный вой. Казалось, самолет падает прямо на них. Девушка собой прикрыла раненого.
Отовсюду неслись крики, стоны… Когда самолет улетел, Мариана приподнялась и увидела лужу крови.
– Куда вас ранило?
Лежащий одними глазами указал на правую сторону груди. В лице его не осталось ни кровинки. Руки беспомощно дрожали. Девушка попыталась снять с него гимнастерку. Раненый, заскрежетав зубами, прохрипел:
– Не трожь, сестрица. Все равно конец мне…
– Не говорите глупостей, – строго прикрикнула Мариана. – До смерти далеко, не спеши, браток.
Разрезав рубаху раненого, Мариана увидела, что рана была серьезной.
Что же делать? Она не подготовлена к такой операции. Но не бросать же товарища в таком состоянии.
“Сделаю все возможное и невозможное!” – решила она. Желание спасти человека придало девушке смелость, силу. Она осторожно повернула раненого, уложила на спину. Узкий бинт, что был в сумке, не годился для такой цели. Сорвав с головы кусок марли, заменявший платок, Мариана затампонировала рану и сделала перевязку.
– Лежите тихонько и не двигайтесь, пока я не вернусь, – приказала она раненому, а сама побежала разыскивать санитарную машину. Но в такой суматохе нелегко было найти то, что ищешь. Ни одной санитарной машины вблизи не оказалось. Заметив человека в белом халате, девушка закричала:
– Доктор, доктор! Там тяжело раненный лежит, прошу, окажите помощь…
– Я не доктор, а санитар, сестрица, – ответил человек, поднимая с земли другого раненого. – А доктора ищи вон там. – И он указал на наклонившуюся набок машину с красным крестом.
Девушка побежала туда, но в машине оказался только шофер. Он неподвижно сидел за рулем. Мариана схватила его за рукав, начала трясти. Рука безжизненно упала.
– Господи, да он убит! – в страхе крикнула девушка.
Оплакивать мертвого однополчанина не оставалось времени. Надо было спасать жизнь еще живому.
Заметив большую санитарную сумку, какие имеются только в боевых санитарных машинах, девушка, не задумываясь, схватила ее и побежала обратно. Но не успела добежать до своей машины, около которой лежал ее “пациент”, как из-за туч снова вынырнул “месер”. Снова посыпались бомбы. Что-то ударило Мариану, тряхнуло и бросило оземь. Когда она открыла, глаза и попыталась подняться, левая рука не слушалась. Противная тошнота подступила к горлу, и девушка от острой боли лишилась сознания. Когда Мариана очнулась, первая мысль ее была о раненом.
“Умер, наверное, бедняга, не дождавшись меня”, – подумала она. С трудом открыв сумку, она достала нашатырный спирт, и, открыв пробку, вдохнула. Стало легче. Превозмогая боль, она подползла к раненому. Тот лежал на спинетам же, где его оставила Мариана. Увидев ее, слабо улыбнулся одними глазами и прошептал:
– Жива? А я беспокоился за вашу жизнь, сестрица… Уж больно молода.
– Ничего со мной не случится, – насколько было в ее силах, бодро ответила Мариана. Она взялась левой рукой за сумку, но тут же вскрикнула от боли.
– Вы ранены? – с тревогой спросил “пациент”. Он, забыв о себе, приподнял голову и посмотрел на Мариану.
– Вы ранены, сестрица? – вновь проговорил он хриплым голосом, но голова его тотчас упала.
– Пустяки! – сказала Мариана, пересиливая себя. Только теперь она заметила шпалу в петлице раненого.
– Лежите спокойно, капитан.
Не зря в народе говорят, что воля человеческая все переборет. Мариана, хотя и чувствовала боль в левом плече, работала проворно. Промыла рану марганцовым раствором, смазала вокруг йодом, сняла ранее наложенную окровавленную повязку и наложила новую…
– Теперь вам станет легче. Ждите, я сбегаю за врачом, – сказала она, но тут раздалась команда: “По машинам!” Мариана растерялась: что делать с капитаном? В этой суматохе его могут и не найти свои…
– Мариана! Скорее! Поехали, – услышала она голоса товарищей, которые уже сидели в кузове.
– У меня здесь тяжело раненный, – сообщила она, подбегая к машине. – Помогите поднять его на машину.
Тотчас же на землю соскочило несколько бойцов, они подложили носилки и погрузили раненого на свою машину.
Как заправский фельдшер, Мариана всю дорогу ухаживала за капитаном. Вдруг она неожиданно для всех постучала по кабине.
– Что случилось, почему остановили? – спросил, высунувшись из кабины, лейтенант.
– Раненый очень плох. Его нужно доставить в первый же госпиталь. Боюсь я за него. Рана серьезная, а вы так гоните машину… – пояснила Мариана и снова села около носилок.
– Хорошо, – ответил лейтенант.
– Сестричка, оставьте свой адрес в этой книжечке, вот в левом кармане. Славная вы. Жив буду – не забуду, – прошептал пересохшими губами капитан.
Часть 3
В ТРЕТИЙ РЕЙС
Прошли зимние морозные месяцы. Анатолий уже давно вернулся из отпуска. Мариана в Москве отдохнула, набралась сил. Началась подготовка к новому заданию. На этот раз командование решило забросить Мариану с небольшой группой.
– Снова в Польшу. Понятно, в другую область! – сказал Мариане начальник. – Но не исключена возможность, что вам придется отступить на территорию Германии. Там группами действовать удобнее. Дадим тебе трех хлопцев и одну девушку.
– Они говорят по-немецки?
– Немного. А один из них переводчик.
– Им уже приходилось выполнять задания?
– Нет. Они – партизаны.
– О, тогда дело несколько осложняется. Это горячий народ. Как увидят немца, так и бросаются на него. А в нашей работе требуется сдержанность.
Начальник рассмеялся.
– Народные мстители, ничего не поделаешь. Зато при одном упоминании слова “партизан” немцев в дрожь бросает. Однако ты не тревожься. Понятие дисциплины знакомо и партизанам. Они будут хорошими разведчиками.
Все повторилось, как прежде: инструктаж, изучение района, где придется действовать, тренировка…
Незаметно наступила ночь вылета. Дают себя чувствовать ранние весенние заморозки.
Прижавшись друг к другу, Андрюша, Гриша и Ольга молча сидят на своих туго набитых рюкзаках. По их напряженным позам нетрудно догадаться, что им нелегко расставаться с родной землей. Впереди – тыл врага, где тебя никто не ждет. Они привыкли к тому, что партизаны встречают людей с “Большой земли”. Обогреют, покормят, а иногда и спать положат в теплой, уютной землянке. Каково-то им придется на новой работе?
Ни о чем таком не думал Коля – самый молодой член группы. Этот веселый восемнадцатилетний паренек не знал ни партизанской действительности, ни суровой жизни разведчиков, и рвался поскорее, как он говорил, сразиться с врагом. Это желание – помочь своей Родине в дни тяжелых испытаний – привело его, студента института иностранных языков, в военкомат.