Опасный беглец. Пламя гнева, стр. 92

Между Фрисландией и Шельдой

Лежит пиратская страна!…

И я научу военным напевам тех мучеников, которым я обещал помочь».

Люди слушали, не смея перевести дыхание. У рабочих были необычный, напряжённые лица.

Ван-Грониус помнил. Точно такие лица были у них совсем недавно, лет шесть назад, перед тем как они сожгли его плантацию и ушли бунтовать. И раньше, давно, когда он был ещё совсем молод, когда Дипо Негоро вёл их против голландских солдат. Ван-Грониус помнил, как горели тогда какаовые и кофейные посадки на много миль кругом, как крестьяне всю землю внутренней Явы объявили своей и защищали её упорнее, чем собственную жизнь.

«И это будет ещё и ещё, — с ужасом думал Ван-Грониус. — Что делать с ними? Как их усмирить?». Он подбирал людей, вооружал мандуров, заковывал в цепи недовольных, требовал солдат из Батавии. Всё равно они бунтовали. Сейчас на плантации оставались, кроме надсмотрщиков, почти одни только женщины и смирные дети, — и всё равно покоя не будет. Они будут бунтовать. Самая кровь этого народа загоралась, как порох, от новых притеснений. Не только в людях, в самой земле здесь точно таилась угроза, — в плодородной красноватой земле Явы, словно окрашенной кровью её несчастных крестьян…

«Они не смирятся, — думал Ван-Грониус. — Они не смолчат».

Ван-Грониус выпустил ветви из рук. Он пополз назад. Сила этих слов точно выталкивала его отсюда.

На участке он выпрямился и осмотрелся вокруг.

Всё было тихо. Деревья стояли в цвету. Просторный дом Ван-Грониуса, прочной голландской стройки, дремал под высокой крышей. Белый пар от солнца поднимался над цветником.

«… И я научу военным напевам тех мучеников, которым я обещал помочь», — вспомнил Ван-Грониус и вдруг почувствовал, что под его плантацию, под цветники, под белый дом голландской стройки подложили заряд динамита.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Сигнал Селимгура не был последним салютом восставших. Повстанцы уходили из Дели полные решимости продолжать борьбу. Вспыхивали пожары на плантациях, взлетали на воздух склады и мосты. Страна ещё в течение двух лет озарялась огнём восстания. Борьба перекинулась в Ауд, охватила Центральную Индию. На смену павшим против колонизаторов вставали новые бойцы. С помощью больших вооружённых соединений англичане смогли нанести поражение восставшим, но борьба не окончилась. Гнев и ненависть хранили индийские сёла и кварталы Калькутты, вновь завоёванные, но не покорившиеся. Индиец склонял голову перед саибом, но ненавистью горели его глаза. Он выжидал и собирал силы. Он верил в окончательную победу народа.

Поражение сипайского восстания было неизбежно, так как, несмотря на поддержку крестьянства, у восставших не было такого надёжного руководителя, каким мог быть только рабочий класс. Феодалы-помещики боялись своего народа больше, чем иностранных захватчиков, и в самый критический момент предали народ. К тому же Индия была расчленена религиозными и кастовыми перегородками. Колонизаторам в этих условиях удалось натравить на повстанцев ряд племён и народов другого вероисповедания и организовать дворцовый заговор. Всё это облегчило им разгром восставших. Но сипайское восстание навечно вошло яркой героической страницей в историю Индии.

Середина XIX века была ознаменована грозными событиями борьбы народов против иноземных завоевателей почти во всех странах Востока. Колонизаторам пришлось вновь утверждать своё господство в этих странах, так же как и в Индии.

«Пока что англичане снова завоевали Индию, — писал Карл Маркс в то время. — Но это вторичное завоевание не усилило власти Англии над умами индийского народа… Напротив, они сами признают, что как среди индусов, так и среди мусульман наследственная ненависть к незванным пришельцам-христианам теперь сильнее, чем когда-либо».

С тех пор, как последние силы восставших под руководством Нана-саиба и Лакшми-бай дали бой у холмов Лошкара и ушли в неприступные горные цепи Гималаев, прошло почти сто лет. Эти сто лет господства англичан в Индии хранят память о неслыханных бедствиях райота и ткача, индуса и мусульманина, жителя горных селений Раджпутаны и городов Бенгалии. Голод и эпидемии холеры захлёстывали страну, уносили миллионы людей. Когда на улицах Калькутты сотнями и тысячами гибли истощённые индийцы, когда крестьяне продавали детей в рабство, бросали поля и уходили в печальное шествие нищих по стране, в это время английские лорды, заседая в Лондоне, произносили длинные речи о «великом благодеянии» Англии в деле «культурного прогресса и развития» Индии. В Дели на стене древнего дворца шаха Джехана, раскачиваясь от ветра, висел огромный и яркий рекламный плакат с кричащим названием книги «За что индийцы должны благодарить королеву Великобритании». Тут же под плакатом, корчась в агонии, умирал седой старик в одежде райота, прижимая к груди уже застывшее тело внука. За это ли должен быть благодарен индиец королеве Великобритании?

Всё так же саиб и раджа угнетали и грабили индийца. Разорившийся райот бросал землю и шёл на промышленные предприятия, которые англичане начали создавать в стране. Колонизаторам это было выгодно, они никогда так дёшево не оплачивали труд рабочего, как можно было платить индийцу. В семье пролетариев бывший райот научился чувствовать локоть товарища, отстаивать свои права, бороться с предрассудками — кастовыми и религиозными запретами, стал интересоваться всем, что творится в мире. А в мире росло мощное революционное движение.

Великая Октябрьская социалистическая революция открыла угнетённым народам путь к свободе и счастью. Указывая на советскую Россию, миллионы и миллионы борцов за народное счастье говорили во всех уголках земли: «Вот наш путь!» Видел ли кто-нибудь раньше в Калькутте такие массы народа, какие собирались теперь на митинги и демонстрации, видели ли в Бомбее забастовщиков и над их рядами гордо развевающееся красное знамя? На смену Индии каст и религиозных распрей, заговоров и одиночных, разрозненных выступлений вставала новая Индия, Индия, где рабочий класс борется в союзе с крестьянской массой и всеми, кто хочет видеть свою родину свободной от империалистов, великой и процветающей державой.

В 1941 году Гитлер напал на советскую страну. Советский народ, разгромив немецких и японских захватчиков, спас народы мира от фашистского порабощения. Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне вызвала к жизни новую волну национально-освободительного движения в колониальных и зависимых странах. После окончания второй мировой войны в Индии вновь разгорелась борьба против английских империалистов. Всюду проходили забастовки, демонстрации, поднимались крестьяне, горели дома ненавистных помещиков и колонизаторов.

Летом 1946 года по улице Садов древней столицы Дели бежал мальчик с пачкой газет подмышкой. «Последние новости! Смута в Теленгане! — радостно кричал он. — Крестьяне делят земли помещиков. Последние новости…» Прохожие расхватывали газеты и торопились прочесть. Из-за угла вышел английский офицер. Газетчик умолк и хотел было проскочить мимо. «Ты чему радуешься, паршивец?» — офицер схватил мальчика за плечо. «Саиб, сегодня хорошо покупают газету и я заработаю…» «Я вот тебе заработаю!» — пробурчал офицер и со злостью ударил газетчика. Мальчик упал на тротуар. Кто-то помог ему встать, собрать газеты, и он медленно пошёл дальше. Вечером, сидя на пороге разрушенной хибарки, мальчик смотрел в звёздное небо и улыбался. Он радовался событиям, происходившим далеко в Теленгане, верил, что наступит день и не будет проклятых саибов.

Борьба в районе Теленгана провинции Хайдерабад была особенно упорной. Крестьяне с оружием в руках изгнали помещиков, отразили натиск войск хайдерабадского низама и стали осуществлять самоуправление.

Одновременно с крестьянами Теленганы знамя свободы и национальной независимости подняли восставшие моряки Бомбея. И хотя эти восстания были подавлены, они не на шутку встревожили колонизаторов и их приспешников. Чтобы сохранить свои позиции, колонизаторы расчленили страну на две части — Индию и Пакистан, предоставив им права доминионов. Расчленяя страну, английские власти надеялись на то, что, натравливая одну часть страны на другую, они будут по-прежнему властвовать в Индии.