До последнего, стр. 53

— Положим, не только по этой причине, — сказал абонент доктора. — И мы хорошо тебе платим, Эд. Очень хорошо. Но мне не нравится, что он решил ходить к этой Дэниэлс.

— Я буду держать все под контролем. Насколько я знаю Лондона, он придет к ней еще раз или два, а потом пошлет ее к черту. Но если случится что-нибудь из ряда вон, я об этом узнаю. И сразу же сообщу тебе.

— Да уж, постарайся, — сказал собеседник О'Бэннона. — Как только ты поймешь, что держать под контролем эту парочку тебе не по силам, за дело возьмемся мы. — Телефон замолчал. Доктор О'Бэннон тоскливо посмотрел на мобильник, нажал на газ и, выехав на середину дороги, резко прибавил скорость.

Веб провел за рулем немало времени, колеся по улицам того самого квартала, где произошла трагедия. Сейчас он находился в отпуске и никакого участия в официальном расследовании не принимал. Это означало, что рассчитывать на поддержку со стороны Бюро ему не приходилось. Впрочем, если бы его спросили, что конкретно он ищет, ответить на этот вопрос он бы не смог. На перекрестках были установлены светофоры, и их мигание нарушало темноту улиц. На многих светофорах были установлены видеокамеры, фиксировавшие номера машин, проезжавших на красный свет. Веб подумал, что в этом зараженном преступностью районе видеокамеры могли использоваться и как средство для круглосуточного наблюдения. Веб не мог отказать преступникам в сообразительности, поскольку они об этом тоже подумали. Многие видеокамеры были разбиты, а другие сбиты с оси и смотрели вверх, вбок, вниз — куда угодно, но только не в сторону своего сектора наблюдения. Как говорится, привет Большому Брату.

Веб позвонил домой и проверил свой телефон. Больше ему никто не звонил. Вполне возможно, что Синди и Дебби уже сообщили подругам, что сделали за них грязную работу, отвадив его от их теплой компании. Вебу казалось, что он слышит их голоса и общие вздохи.

Потом Веб позвонил Клер и договорился о новой встрече. Она ничего не сказала о его бегстве из офиса, просто назначила время встречи и повесила трубку. Толстокожая женщина, подумал он, пряча мобильник в карман.

Когда Веб на следующий день пришел к ней в офис, в приемной сидело несколько человек. Все они старались не смотреть на Веба, точно так же он старался не смотреть на них. Веб считал, что в приемной психиатра все так и должно происходить. Никому не нравится, когда незнакомым людям становится известно, что ты лечишься от психоза.

Вышла Клер, ободряюще ему улыбнулась и протянула кружку с кофе, сливками и сахаром — так, как он любил. Они расположились в ее кабинете.

Веб провел рукой по волосам.

— Знаете, Клер, я очень сожалею о прошлой вспышке. В сущности, я не такой наглец, каким кажусь. И я знаю, что вы хотите мне помочь, просто сделать это не так просто, как кажется.

— Я бы на вашем месте не извинялась, Веб. Такого рода вспышки — вещь вполне естественная, когда у человека обнажены нервы.

Он слабо ей улыбнулся и сказал:

— Ну, что будем обсуждать сегодня, док? Марс или Венеру?

— Давайте для начала попытаемся определить, имеются ли у вас признаки посттравматического стресса.

Веб едва заметно улыбнулся. Со стрессом, как ему казалось, он еще мог сладить.

— Это что-то вроде контузии, да?

— Термины в нашем деле часто путают, а мне бы хотелось добиться максимальной четкости. В настоящий момент вы, возможно, находитесь под воздействием посттравматического стресса, который вы получили в результате произошедшего в том дворе.

— Я бы, пожалуй, с таким диагнозом согласился.

— В таком случае давайте проверим ваше состояние. Если у вас, выражаясь языком медицины, в самом деле посттравматический стресс, то существует много способов его устранения, начиная с различных медитаций, диеты и кончая терапией с использованием специальных препаратов и снотворного.

— Похоже, диагноз у меня не слишком серьезный, — произнес Веб с иронией в голосе.

Она посмотрела на него как-то странно.

— Да, подчас такие проблемы решаются просто, — сказала она и заглянула в свои записи. — Вы заметили какие-нибудь изменения в своем физическом состоянии? Озноб, лихорадку, боль в груди, повышение кровяного давления, затруднение дыхания, тошноту или что-нибудь еще в этом роде?

— Когда я вошел во двор, а потом оттуда вышел, у меня было нечто вроде легкой лихорадки.

— Что-нибудь еще с тех пор вас беспокоило?

— Нет.

— Бывало ли у вас сильное нервное возбуждение?

Над этим вопросом Вебу долго думать не пришлось.

— Нет, ничего похожего.

— Вы употребляли какие-нибудь сильные препараты, которые помогли бы вам пережить случившееся?

— Не употреблял. После этого я даже пить стал меньше.

— Часто ли вы вспоминаете подробности этого события?

Веб отрицательно покачал головой.

— Появлялось ли у вас ощущение потерянности? Возникало ли желание уединиться, спрятаться от общества людей?

— Нет. Я же хочу выяснить, что произошло. Поэтому веду активную жизнь.

— Как вы относитесь к людям? Более агрессивно, чем прежде, враждебно, со злобой? — Она с улыбкой посмотрела на него и добавила: — Можете говорить и о присутствующих.

Веб улыбнулся ей в ответ.

— Ничего подобного, Клер. Напротив, мне подчас кажется, что я стал относиться к людям спокойнее.

— Бывают ли у вас тяжелые депрессивные состояния, приступы паники, различные фобии?

— Ничего подобного я не испытываю.

— Хорошо, но, быть может, вас преследуют ужасные видения прошлого или иные кошмары? Другими словами, не бывает ли у вас травматических сновидений?

Веб заговорил медленно и осторожно — словно пробираясь по минному полю:

— У меня были дурные сны — но только в ту ночь, когда меня привезли в госпиталь. Тогда меня основательно накачали наркотиками, и я помню, что, находясь в полусне-полуяви, просил прощения у жен двух своих друзей за то, что они погибли.

— Все, что вы говорите, абсолютно естественно. Особенно в сложившихся обстоятельствах. С тех пор что-нибудь еще вас тревожило?

Веб отрицательно покачал головой.

— Я, знаете ли, сейчас в основном занимаюсь расследованием, — сказал он со смущением в голосе. — Поэтому часто думаю об этом деле. О том, что произошло тогда во дворе. Меня все это здорово подкосило. Ничего подобного со мной еще никогда не случалось.

— Но ведь вам уже приходилось встречаться со смертью. И не раз.

— Но никогда прежде я не терял всех своих людей.

— Случается ли у вас что-то вроде провалов в памяти или амнезии?

— Нет. Я отлично все помню. Каждую чертову деталь, — устало ответил Веб.

Когда Клер опустила голову и стала просматривать свои записи, Веб жалобным голосом произнес:

— Поверьте, Клер, я не хотел, чтобы они умирали. И мне очень жаль, что так случилось. Я бы сделал все, чтобы их вернуть.

Клер отодвинула свои записи и подняла на него глаза.

— Слушайте меня внимательно, Веб. Хотя признаков посттравматического стресса у вас нет, это вовсе не означает, что вы не переживаете из-за смерти своих товарищей. И вы должны это понимать. Если бы меня спросили, кто вы, я бы ответила, что вы совершенно нормальный человек, на долю которого выпало тяжелое испытание, которое выбило бы из колеи кого угодно — и на очень продолжительное время.

— Но не меня.

— Большую часть своей жизни вы занимались военным делом, много тренировались, поэтому физически и психологически очень устойчивы. Недаром вас взяли служить в группу ПОЗ. Я наводила справки об этой группе и знаю, что люди там постоянно подвергаются огромным физическим нагрузкам и находятся под воздействием различных стрессов, которые угнетают нервную систему, но ваше сознание, ментальность, если хотите, отлично с этим справляется. Так что вы не только пережили тот кошмарный случай во дворе, так сказать, физически, но еще и ухитрились остаться при этом в здравом уме.

— Стало быть, посттравматического стресса у меня нет?