Большая охота, стр. 18

Дэвин кивнул с энтузиазмом, а Мейлин вскипела про себя.

– Тогда сколько нам еще придется выносить таких людей, как они? – спросил Кармо, резко махнув подбородком в сторону внутренней части казармы. Кармо был красивым темнокожим мальчиком ростом почти с Зерифа. – Пока мы сражаемся против Зеленых Мантий, мы отвлекаемся от истинной цели – помочь нашим народам.

«Такие люди, как они…» Мейлин не сомневалась, что он имел в виду Роллана, Конора и Тарика.

– Как только талисманы будут у нас, им больше не удастся нам помешать, – пояснил Зериф и отвлекся ненадолго на свое отражение на ложке. Похоже, он собой восхищался.

Талия выглядела раздосадованной:

– И как вы можете быть в этом настолько уверены? Где-то там ходят четверо детей с Великими Зверями, которые ищут то же самое, что и мы.

– Двое, – исправил Дэвин с ухмылкой. – Те двое, которых мы поймали, в обозримое время отсюда точно не выберутся.

Мой отец построил Дом Скорби так, чтобы никто из него не сбежал.

Абеке и Мейлин переглянулись. Двое? Кого не хватает?

– Я выбрал всех вас, чтобы вы стали лучшими, – сказал Зериф. – Четверо вернувшихся Великих Зверей были призваны случайно к совершенно недостойным людям-партнерам, в чем вы сегодня и сами убедились. С другой стороны, каждого из вас отбирали тщательно как будущего героя. Превосходное воспитание… – Он улыбнулся Дэвину. – Исключительный ум… – Он указал ложкой на Талию. – Богатые связи… – Теперь он направил прибор на девочку с ящерицей. – И несравненная сила, – сказал он Кармо.

За столом стало тихо, возможно, потому, что никто из них не понимал, что такое «несравненная сила», включая самого Зерифа.

– С Желчью, – вещал Зериф, – мы можем создавать еще более достойных героев. Она вызывает связи даже тогда, когда Нектару это не удается. И эти связи гораздо мощнее. Человек получает абсолютный контроль! Мы сами выбираем животных! Ни од ному из последователей Короля Рептилий не нужно волноваться о том, что у него возникнет связь с полевой мышью. Да здравствует Король Рептилий!

За столом опять стало тихо, и по лицам детей можно было понять, что они уже не в первый раз слышат эту речь от Зерифа.

Наконец он прокашлялся, отодвинул от себя тарелку и достал кусок пергамента.

– Вот карта, которую мы забрали у тех двух оборванцев. Дэвин, тебе и Кармо она пригодится, чтобы попасть к месту назначения за остальными. Заберете талисман, а я приду за вами.

Кармо спросил с сомнением в голосе:

– А вы к нам не присоединитесь?

– Кармо, – сказал Зериф. Он встал и положил руку на плечи высокого мальчика. – Кармо, Кармо, Кармо. Теперь, когда первая ступень вашего обучения завершена, мне придется вернуть Талию на Стетриол, Ану – на Амайю. Там они начнут вдохновлять свой народ. Дэвин останется здесь, в Эвре, тут у него больше всего влияния. А у тебя, как мы обсуждали, есть еще немало работы, которую ты будешь выполнять как представитель Нило, прежде чем вернешься домой героем. Вас двое. Их двое. Думаю, все мы согласны с тем, что Эльда и Импундулу одолеют ту панду, даже если ей будет помогать Ураза.

Мейлин стиснула зубы. Смысла оставаться там дольше не было. Легонько толкнув под локоть Абеке, она знаком показала ей, что пора уходить.

Когда они вернулись к Финну, Мейлин угрюмо сообщила:

– Это Захватчики, собственноручно на бранные Зерифом. Он говорит, что у них есть собственная версия Нектара, которая устанавливает связь силой. Роллана и Конора они держат здесь, в Доме Скорби.

Лицо Финна стало темнее грозовой тучи:

– В Замке Зеленых Мантий ходили слухи…. Но рассказывать их нет времени. Нам нужно вызволить оттуда наших. Что для этого нужно? Устроить диверсию. Посеять панику. Чтобы они не успели напасть на нас первыми.

Мейлин уловила мысль налету и шепнула:

– Будьте начеку. Мне нужно всего пару секунд тишины.

Она высвободила Джи из спящего состояния. Панда ужасно бросалась в глаза в темноте. Конечно, не черные пятна, а остальной мех – белый. К тому же в кузнице панде было тесно. Джи перенесла вес так, чтобы наковальня не давила ей в бок, а Мейлин попросила:

– Джи, поможешь мне? По-моему, у меня возникла идея, но мне нужно сконцентрироваться.

Похоже, панда была счастлива, что ее просят, навострила уши, глаза загорелись ярче, а пасть перестала быть напряженной. Мейлин раньше не знала, что морда Джи способна на подобное выражение. Едва Мейлин закрыла глаза, она ощутила, как на нее изливается успокаивающее влияние панды. «Главное, не заснуть», – подумала Мейлин, сдерживаясь, чтобы не свернуться калачиком на мягкой шерсти панды прямо здесь. Внезапно нахлынула такая тоска по Цонгу, что захотелось плакать. Но Мейлин понимала: все это было частью силы Джи, а потому отбросила все логические препятствия. На них не было времени. Сконцентрировавшись, Мейлин справилась с эмоциями.

Варианты выбора закружились перед глазами. На этот раз они больше напоминали звезды, чем планеты: яркие настолько, что хотелось прикрыть глаза. Когда Мейлин рассмотрела один из них – устроить схватку с мастифами, пробраться тайком во второе окно, атаковать стражников напрямую – все варианты зашипели и погасли.

Но один из вариантов выбора остался зажженным. Мейлин позволила ему повращаться вокруг нее, рассматривая его со всех сторон в поиске тусклых слабых мест.

Идея была не из простых. Но Мейлин почувствовала, как Джи подбадривает ее. Конечно, панда была права. Мейлин никогда не искала легких путей. Она открыла глаза.

– Ну? – спросила Абеке. Мейлин сказала:

– Прикроешь меня? Чтобы воплотить план, придется повозиться.

Побег

М-да, чудно, – протянул Роллан. – Именно таким я и представлял наш второй поход.

Тюремщики забрали у них все вещи и бросили мальчишек в камеру в Доме Скорби – пятнадцать футов в длину пятнадцать – в ширину Крошечное окошко в верхней части стены было зарешечено толстыми прутьями и затянуто сверху тонкой проволокой. На каменном полу виднелись глубокие царапины – следы от когтей. Некоторые бороздки шли по самому краю, будто животное пыталось сделать подкоп и выбраться наружу. Но глубоких вмятин в центре стены, как будто животные метались в ярости или попросту взбесились, было гораздо больше.

Пробыв в камере всего час, Конор уже и сам начал сходить с ума. Он не выносил ограничений и думать теперь мог лишь о том, как все неправильно вышло в Трансвике. Конор мучился, не зная, жива ли мама, и если жива – вдруг она где-то рядом, в той же ловушке. Уже ни в чем нельзя было быть уверенным в мире, в котором без рассуждений бросают невиновных в тюрьму.

Взъерошенный и вялый, Роллан оперся о противоположную стену, ковыряясь в зубах соломинкой. В тюрьме он смотрелся как у себя дома. Но Конор уже понял, что Роллан и в любом другом месте отчаянно старался выглядеть как у себя дома.

– Я просто не могу понять, откуда у Дэвина взялся дух зверя, – заговорил Конор. – Я был там, Роллан. Видел его на церемонии Нектара. Уж если бы был там какой-нибудь трюк, я бы заметил.

Роллан пробормотал задумчиво:

– А ты видел, какая у них крепкая связь? Прямо-таки лучшие друзья. Зверюга мгновенно сделала то, что он попросил. Не пойму, в чем причина? Явно не в выдающейся личности Дэвина.

Погрузившись в размышления и вспоминая о том, как его встретили Трансвики, Конор внезапно почувствовал себя ужасно уставшим… и ужасно обычным сыном пастуха:

– Слушай, Роллан, прости меня. Мы бы не угодили сюда, если бы не я.

Не ответив, Роллан приподнял бровь.

– На самом деле Трансвик никогда не был моим домом, – признался Конор. – Домом мне были пастбища. Но тут… тут все было по-другому. Раньше, по крайней мере. Мне мама прислала письмо. Из него я узнал, что ей пришлось работать у Трансвиков после того, как я уехал, и что дела у моей семьи идут не очень. Я просто хотел с ней встретиться, хотел понять, насколько все плохо. Надеялся, что она будет гордиться, если увидит…