Необыкновенные приключения Карика и Вали (Художник Г. Фитингоф), стр. 58

— Он, кажется, недоволен чем-то! — сказала Валя. — Наверное, бабочка здорово помяла его.

Профессор поднимал руки к небу, бегая по дощечке, и пищал. Он хватался руками за голову, топал крошечными ножками.

— Не бойтесь, — сказала Валя, — она вас не тронет.

Но и это не успокоило профессора. Он ещё сильнее замахал руками и даже, кажется, несколько раз плюнул. По всему было видно, что Иван Гермогенович рассержен не па шутку.

— Ну, хорошо, хорошо, — успокаивала профессора Валя, — я сейчас найду её и раздавлю. Я ей покажу.

Услышав эти слова, Иван Гермогенович схватился за голову и вдруг так резко начал подпрыгивать на дощечке, так пищать, что Карик сразу понял: учёный хочет сказать что-то важное.

— Сейчас раздавлю! — крикнула Валя.

— Да ты не кричи! — шёпотом сказал Карик. — Ты оглушишь его. Он ведь маленький. Дай-ка мне его сюда.

Карик бережно стряхнул профессора с дощечки к себе на ладонь и поднёс его к уху.

— Экофора, — услышал он слабый голос Ивана Гермогеновича. — Единственная экофора… Такой экземпляр!..

— Про экофору какую-то говорит! — шепнул Карик.

— Это, наверное, порошок так называется, — тихо ответила Валя, — А порошка-то и нет…

Карик посмотрел на ладонь и сказал раздельно:

— Иван Гермогенович, что делать? Ветер унёс весь порошок… Мы не виноваты… И опять поднёс ладонь к уху.

— Это ничего, — пропищал чуть слышный голосок Ивана Гермогеновича, — у меня в лаборатории есть ещё несколько граммов такого порошка… Несите меня домой… Только отыщите сначала экофору… Она тут… В траве…

— А что такое экофора? — спросил Карик.

— Экофора, — пропищал Иван Гермогенович, — бабочка из семейства молей… Водится только на юге… В наших местах такие бабочки чрезвычайно редки, а Валя отняла её у меня… Пусть непременно найдёт.

— Ну, Валька, — сказал Карик, — ищи экофору. Сама выбросила эту редкость, сама и найди.

Валя наклонилась, пошарила и подняла за крылышки маленькую полумёртвую бабочку.

— Эта? — спросил Карик, показывая бабочку профессору.

— Эта! Эта! — обрадовался Иван Гермогенович. — Захватите её домой, но только, пожалуйста, осторожнее… Не сомните крылышек.

— А нам в какую же сторону идти? — спросил Карик.

— Идите прямо к пруду, никуда не сворачивая, а там за прудом вы и сами увидите дорогу в город Одна тут дорога в город!

Карик сорвал широкий лист подорожника, ловко свернул его фунтиком и бережно посадил на дно этого фунтика великого учёного — Ивана Гермогеновича Енотова.

— Ну, а теперь бежим домой, — сказал он Вале. — Только смотри не потеряй драгоценную экофору.

— Постой… Как же мы пойдём по городу голыми?

— Подумаешь! — презрительно фыркнул Карик.

— Нет, нет! — сказала Валя. — Это нехорошо.

— Что значит нехорошо? — удивился Карик.

— Да у меня все кости торчат наружу. Смотри, какая я худая. Надо мной смеяться будут.

— Ничего, добежим.

— Нет, нет, — замотала головой Валя. — Надо одеться.

Валя подняла с земли скомканную рубашку профессора и накинула её на себя.

— Ну и чучело! Посмотри, на кого ты похожа. Рубашка доходила Вале до самых пяток. Рукава свисали до колен. Но всё-таки это была одежда. Валя, засучив рукава, подобрала рубашку, точно шлейф.

— А ты как? — спросила она у Карика, не обращая внимания на его смех. — Надень и ты что-нибудь.

Карику пришлось влезть в брюки профессора.

Он натянул их до самого горла.

— Очень прилично! — одобрила Валя. Утопая в штанах, Карик сделал несколько шагов, споткнулся и упал. Хорошо, что он успел вовремя поднять руку, в которой держал профессора, а то бы потерял его или раздавил.

— Подверни брюки! — посоветовала Валя, помогая брату подняться и справиться со штанами.

Наконец сборы были окончены. Карик взял сестру за руку, и оба, точно сговорившись, запели дружно:

За прудом, точно стрела, лежала асфальтовая дорога. Она вела прямо в город.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Неожиданное нападение. — Биология пригодилась. — Снова дома. — Волнения и радости профессора Енотова. — Нелепые слухи о слонах и мухах.

Был уже вечер, когда Карик и Валя вошли в тёмные улицы города.

В окнах домов светились жёлтые огоньки. Улицы были пустынны. Где-то далеко впереди кричали ребята. Должно быть, они играли в казаков и разбойников.

Над тёмной зеленью сада имени Коминтерна стояли, как голубое зарево, отсветы электрического света. Там гремела музыка, скрипели качели; люди в саду шумели, смеялись; весело позванивали колокольчики, призывно гудела труба.

— Гулянье в саду, — сказал, прислушиваясь, Карик, — значит, сегодня выходной день.

— А мы когда пропали? — спросила Валя.

— Давно уже.

— Недели две пропадали! — вздохнула Валя — А почему-то кажется, что несколько лет. Сад был недалеко от дома.

— Побежим давай! — предложила Валя.

Но лишь только они пробежали несколько шагов, как из-под ворот большого дома выскочила лохматая кривоногая собачонка с оборванным ухом.

Задыхаясь от лая, она набросилась на Карика и Валю, норовя схватить их за пятки.

Карик запустил в неё камнем. Собачонка взвизгнула и, поджав хвост, юркнула под ворота.

— Эй! — крикнул кто-то за воротами. — Это кто же нашего Тузика избивает?

На улицу выбежала толпа мальчишек.

Карик и Валя остановились.

Поддерживая одной рукой сползающие штаны и высоко поднимая над головой другую руку, в которой был зажат лист подорожника с профессором, Карик сказал:

— А пускай ваш Тузик не бросается на людей. Ребята подошли, плотно окружив Карика и Валю. Мальчишка в жилетке сунул руки в карманы по самые локти, лихо сплюнул и осмотрел Валю и Карика с ног до головы.

— Что за люди? — насмешливо спросил он. — Откуда такие взялись на нашей улице?

— Мы — путешественники! — робко сказала Валя. Мальчишки захохотали.

— Она с мамкой на рынок путешествует! — крикнул один.

— Что ты, что ты! Это же дочь того самого тюленя, который дрейфовал на одной льдине с зимовщиками.

— Ничего подобного! Она под стол пешком путешествует.

Карик нахмурился.

— Ну-ка, вы, — сказал он, выставляя одну ногу вперёд, — пропустите нас, а не то…

— А что будет?

— Увидишь тогда!

Мальчишки начали дёргать Валю за длинную рубашку, а Карика за широкие профессорские штаны.

— Перестаньте, пожалуйста! — захныкала Валя. — Нам поскорее домой нужно. Мы давно уже не были дома.

— А вы откуда? — спросил мальчишка в жилетке.

— А вам не все равно? — сказал Карик.

— Ясно, не всё равно. У нас на огороде два чучела пропали: одно — в рубахе, другое — в штанах. Мальчишки засмеялись.

— Эй, ребята, — крикнул один из них, — тащи их на огород, пускай ворон пугают!

— А ну-ка суньтесь! — храбро сказал Карик. Он поднял руку с профессором высоко над головой, вытаращил глаза и страшным голосом закричал:

— Микрога-а-а-стёр немо-о-о-ру-ум! Мальчишки переглянулись.

— Триунгу-ули-и-ина-а! — взвизгнула Валя.

— Кар-р-рабус! — заскрипел зубами Карик.

— Ой, сумасшедшие! — испуганно крикнул какой-то мальчишка, и ребята кинулись врассыпную.

В темноте замелькали белые пятна рубашек, справа и слева захлопали калитки. Улица мгновенно опустела.

— Вот видишь, — сказал Карик, тяжело отдуваясь, — всё-таки биология нам пригодилась… А теперь бежим скорее, чтобы никого больше не встретить… Должно быть, и в самом деле мы похожи на чучел.

Карик и Валя помчались так, что в ушах у них засвистел ветер. Дома, переулки, углы, сады — все это мелькало мимо, словно в кино.