Всадник без головы (худ. Н. Качергин), стр. 77

— Простите меня, сеньорита, — сказал Кольхаун, принимая деловой вид, но с некоторой нерешительностью в голосе. — Если вы так расцениваете вашего серого мустанга, то я рад обменяться с вами. Моя лошадь не столь красива, как ваша, но я могу вам смело обещать, что она благополучно доставит вас до дому и хорошо будет вам служить и дальше.

— Что вы, сеньор! — воскликнула Исидора, не скрывая своего изумления. — Обменять вашего прекрасного американского коня на мексиканского мустанга? Это слишком великодушное предложение и звучит просто шуткой. Знаете ли вы, что на Рио-Гранде за одну вашу лошадь дадут три, а то и шесть мустангов?.

Кольхаун знал это очень хорошо. Но в то же время он не сомневался, что быстроногий мустанг ему нужнее нескольких десятков таких битюгов, как его. И не только своего неповоротливого коня — любую сумму денег впридачу готов был отдать капитан за этого питомца прерий.

— Если это не шутка, сеньор, — все еще сомневалась Исидора, — то пожалуйста, я не возражаю против мены.

— Я говорю совершенно серьезно, сеньорита.

— Тогда берите его, — сказала она, соскакивая с седла и начиная расстегивать подпругу. — Седлами нельзя нам обменяться: ваше будет слишком велико для меня.

Кольхаун был так счастлив, что не находил слов для благодарности. Он поспешил помочь девушке снять седло. После этого он снял и свое.

Не прошло и пяти минут, как мена лошадьми была закончена. Сёдла и уздечки остались за старыми хозяевами.

Исидоре все это показалось очень забавным. Она с трудом удерживалась от смеха.

У Кольхауна же к этому делу было совсем другое отношение. Перед ним была серьезнейшая цель. Без особых разговоров, сказав лишь обычное «прощайте», они расстались друг с другом. Исидора поехала на американской лошади, а капитан продолжал свой путь к гасиенде Каса-дель-Корво на сером мустанге.

Глава LXXIX

НЕУТОМИМЫЙ СЛЕДОПЫТ

Зеб быстро вернулся к месту, где была привязана его кобыла. Топография лесных зарослей была ему хорошо знакома, и он выбрал короткую дорогу.

Снова он отправился по следу разбитой подковы, в полной уверенности, что след этот приведет его к Каса-дель-Корво.

Местами земля в прерии была настолько твердая, что следы совершенно не отпечатывались на ней. Обычный путешественник мог бы подумать, что он первый проезжает по этому пути. Зеб Стумп знал, что следы опять станут заметными на более влажной и мягкой почве прерии.

Охотник уже подъезжал к плантациям Пойндекстера. Над верхушками акаций виднелись зубчатые перила азотеи. Вдруг Зеб остановился, заметив что-то на дороге. Он соскочил, забросил поводья на шею своей старой кобыле и продолжал путь пешком.

Неискушенному глазу трудно было бы определить, почему это понадобилось Зебу так неожиданно сойти с лошади.

— Его след на обратном пути домой, — произнес Зеб тихим голосом.

И после этого спешившийся охотник медленно пошел по следу.

Зеб не пытался держать Кольхауна в поле своего зрения — незачем было. Охотник шел спокойно и думал, что теперь уже не придется останавливаться до самой границы Каса-дель-Корво.

Но старый охотник ошибся на этот раз. Разве мог он предвидеть, что на пути ему попадется такое препятствие, как встреча Кассия Кольхауна с Исидорой Коварубио де Лос-Ланос? Этого Зеб никак не ожидал.

Повернув тихонько назад, Зеб прошептал что-то на ухо своей кобыле и направился к зарослям акаций.

Кобыла последовала за ним тихо и покорно.

Скоро Зеб остановился.

Густая стена зелени отделяла охотника от оживленно беседовавшей пары.

Зеб все слышал, о чем говорили Кольхаун и Исидора.

И только когда те распрощались и разъехались каждый в свою сторону, Зеб вышел из своей засады. Остановившись на месте, где только что происходила сделка по обмену лошадей, охотник воскликнул:

— Иосафат! Заключен союз между двумя дьяволами!

Глава LXXX

ХОРОШО ОХРАНЯЕМЫЙ ВХОД

Зачем понадобилось Кольхауну меняться лошадьми?

Зеб знал, что мексиканка говорила правду. Действительно, американская лошадь расценивалась на рынке гораздо выше мустанга. Он также знал, что Кассий Кольхаун не из тех людей, которые позволят себя одурачить в такой сделке. Почему же он пошел на нее?

Старый охотник снял свою поярковую шляпу, дважды провел рукой по взъерошенным волосам, потом погладил бороду.

— Здесь может быть только одно объяснение, — пробормотал он наконец. — Серый мустанг быстрее американского коня, в этом не может быть сомнения. И мистер Каш хочет догнать на нем безголового. Это так же верно, как то, что меня зовут Зебулоном Стумпом… А ну-ка, пойдем, скотинка, — продолжал он, повернувшись к своей кобыле. — Тебе придется попастись здесь еще часок-другой, если и не всю ночь. Ну, ничего, моя старушка. Трава здесь неплохая, а у тебя хватит времени пощипать ее как следует. Да у тебя и так еще брюхо полно.

Зеб вынул удила изо рта лошади, привязал ее поводьями к дереву в чаще зарослей, а сам отправился по следам Кольхауна.

Выйдя из зарослей, охотник попал на открытую равнину. На противоположном ее конце виднелась гасиенда Каса-дель-Корво.

На фоне выбеленного фасада выделялась фигура всадника. Но вот он уже скрылся за воротами.

— Отсюда, — пробормотал Зеб про себя, — я увижу, как он выедет. Я дождусь его, если бы даже пришлось ждать до самого утра. Итак, надо набраться терпения.

Зеб Стумп уселся на землю, прислонившись спиной к стволу локустового дерева. Он вытащил из своего бездонного кармана мешочек, в котором находился ломоть кукурузного хлеба, большой кусок жареной свинины и фляжка с мононгахельским виски.

Съев половину хлеба и мяса, охотник положил остатки обратно в мешочек и повесил его на дерево. Потом глотнул как следует из фляги, закурил трубку, прислонился снова спиной к стволу локуста и, скрестив на груди руки, стал смотреть вперед, не спуская глаз с ворот Каса-дель-Корво.

Так просидел он два часа.

Ничто не ускользнуло от него. Из ворот гасиенды выходили люди — мужчины и женщины. Но даже на расстоянии Зеб видел, что это были только невольники. Они все были пешие. А тот, кого ждал Зеб, должен был появиться верхом на лошади.

Но вот уже солнце стало прятаться за горизонт. На землю спустились лиловые тени сумерек. Зеб не торопясь поднялся на ноги и прислонился к дереву, как будто в этом положении было спокойнее думать.

«Очень возможно, что эта лиса улизнет ночью, — рассуждал он про себя, — или же перед рассветом. А мне необходимо знать, в каком направлении он поедет в прерию. Нет смысла тащить кобылу за собой. Она будет мне только мешать. Кроме того, ночи теперь лунные, и ее могут заметить».

Старик-охотник направился к своей лошади, снял с нее седло, привязал животное на длинной веревке к дереву, потом снял с седла свое старое байковое одеяло и, набросив его на руку, пошел по направлению к Каса-дель-Корво.

Нужно было выбрать более близкий наблюдательный пост. Зеб продвигался с большой осторожностью: место было совершенно открытое. Охотник шел крадучись, то быстро, то совсем медленно, временами пригибаясь к земле.

Солнце уже совсем закатилось, когда Зеб достиг цели своего путешествия. Он остановился приблизительно на расстоянии двухсот ярдов от гасиенды. Здесь рос небольшой куст. Растянувшись под ним, Зеб стал следить за воротами Каса-дель-Корво.

В течение всей долгой ночи старый охотник ни разу не закрыл двух глаз сразу — один из них был все время настороже. И стоило взглянуть на необычайно серьезный вид старика, чтобы понять, что к этому побуждали его причины из ряда вон выходящие.

Вначале однообразие его бодрствования нарушалось звуками голосов, доносившимися из помещения невольников. Около полуночи голоса людей замолкли, и в тишину, теперь царившую вокруг, лишь изредка врывался лай бродячей собаки, откликавшейся на протяжный вой койотов.