Марек и Тыльза, стр. 26

– Жив! Сейчас я его мигом приведу в чувство – доктор достал приборчик, напоминающий электрошокер, и тело Хапалюка несколько раз дернулось под воздействием мощных разрядов.

Патриарх не шибко разбирался в медицине, но действия доктора его поразили.

«Отставить!» – отвел руку доктора Патриарх Палавр, желая приостановить повторную экзекуцию.

– Поспит и будет в прекрасной форме – виновато улыбаясь, констатировал доктор Гайс, упаковывая свое оборудование.

В кают-компанию вошел пилот Найкот, закатывая огромный шар на колесах.

– Давай сюда! – скомандовал Пэргон, открывая дверцу сейфа, где хранились астрономические часы корабля.

– А он молодец! Погрешность почти в допуске! – Найкот сверил астрономические часы «Пиринера» с показаниями хронометра.

– А ведь теперь он совсем один на белом свете – Тыльза легко подняла Марека с пола и усадила его обмякшее тело в кресло.

– А ты возьми и пожалей его – усмехнулся Найкот.

– Надо будет, так и пожалею! – Тыльза так зло стрельнула в пилота взглядом, что тот невольно отшатнулся.

– Все, умолкаю – пилот проворно сел на чье-то место и сделал вид, что интересуется меню на ужин.

– А не загрузиться ли нам углем? – Патриарх отметил, что «Пиринер» стоит на том самом месте, с которого и начался их бесславный полет на край Вселенной.

– Я буду спать спокойнее, когда буду знать, что топлива у нас под завязку – Ириль на всю жизнь запомнил возвращение домой, когда они сожгли не только уголь, но и весь торф. А одиноко стоящий штабелек с дровами никому не вселял оптимизма.

– А некоторые не дождались Ваших указаний, Ириль – улыбнулся Патриарх, наблюдая, как Хорьх пытается запустить вагонетки.

– Вот что значит толковый кочегар! Пойду, помогу – пилот Найкот направился к выходу.

– Что решили светлые вирихирды? – первым делом спросил Марек, когда очнулся после крепкого сна, в котором он пребывал более двух суток.

– Ты лежи, тебе рано волноваться – Тыльза почему-то сидела на белом песке.

– Где я? – Марек отметил отсутствие охералковых стен.

– Ты ослаб, и я вынесла тебя на свежий воздух пока идет высокое совещание – Тыльза, запрокинув голову, любовалась красивым закатом.

– Что решают? – Марек, в свою очередь, открыто любовался красивым профилем лаборантки.

– Палавр с Пэргоном склоняются к решению перегнать «Пиринер» на Луну – Тыльза посмотрела наверх, где сиял серебряный месяц.

– Все-таки на Луну? – Марек лег на теплый песок и уставился на вечернее небо. А где-то совсем рядом шелестел морской прибой.

– Выбор невелик, времени опять не хватает – Тыльза также прилегла на теплый еще песок.

– А почему не на Марс? Там же стоит ваш малый «Пиринер» – Марек не понимал логику Палавра.

– На том, как ты выразился, малом «Пиринере», тоже сейчас спят воины – Тыльза просевала между пальцев искрящийся в лунном свете песок.

– Так это ваши враги? – изумился Марек.

– Не все так просто, Марк Арчибальдович, но они нам не друзья, это совершенно точно. Хотя их Патриарх из рода Палаваров и спит сейчас на нашем корабле. Но это больше походит на его изгнание – Тыльза приоткрыла еще одну завесу вирихирдовского бытия.

– Кто же там всем заправляет? – спросил Марек, разглядев вечернем небе яркую и красноватую точку Марса.

– У них все устроено по-иному. С некоторых пор, вся власть принадлежит военным иерархам – Тыльза вздрогнула, и Марек отметил, что ей не совсем по душе марсианские реалии.

– Но они же, никуда не улетают, не выбирают «Хранителей», а пережидают последствия катастрофы на месте – Хапалюк кивнул в сторону красной планеты.

– Наша Земля гораздо опасней Марса и ведет себя более предсказуемо – Мареку ничего не оставалось, как только поверить ей на слово.

– А зачем этот глупый и жестокий маскарад с Хранителями? – Марек долго думал и, в конце концов, запутался, где начинается и кончается вирихирдовский моральный кодекс.

– Честно? Не знаю, Марк Арчибальдович! Это старинная традиция, которой мы следуем уже миллионы лет – пожала плечами Тыльза.

«Хороша традиция!» – от обиды чуть было не заплакал Марек.

– А кто тебе сказал, что жизнь устроена справедливо? Нам нужны приемники, и только те из них, которые пройдут все испытания, достойны будут овладеть нашим наследием. Ибо, придет час, и вирихирды исчезнут в один момент – Тыльза погладила Марека по голове, словно маленького и обиженного ребенка.

– Похоже, что Палавр как никогда близок к тому, чтобы отойти от традиции, раз собрался на Луну – проворчал Хапалюк.

– Кстати Патриарх Палавр дал распоряжение доктору Гайсу провести исследование на предмет возможности усвоения твоим организмом нашего сна – Тыльза начертила пальцем на песке параллелепипед, отдаленно напоминающий усыпальницу вирихирдов.

– Меня хотят усыпить? – вздрогнул Марек.

– Это продлит тебе жизнь – мило улыбнулась Тыльза.

– Не хочу и не буду! Разве что… разве что только с тобой – Марек успел привязаться к лаборантке Отдела Контактов и уже считал себя нештатным сотрудником этого структурного подразделения. Никто, включая Пэргона, не возражал, что он дни напролет проводил там со своими новыми друзьями.

– А! Вот вы где! – из темноты вынырнули Саммо, Микко и Филун, помощница Палавра.

– Пошли, искупаемся – Тыльза рывком приподняла Марека с песка.

Вода была теплая и пресная, это небольшое море было на месте моря Черного, которое в свое время будет плескаться в этих широтах.

«Не уеду отсюда ни за какие коврижки! Пусть летят куда хотят!» – Марек, забыв о надвигающейся беде, испытывал райское наслаждение, а лунная дорожка на легкой ряби ночного моря напомнила ему про незабываемый отпуск, который они провели всей семьей примерно в этих широтах. Но это было в другой жизни.

Чуть в стороне от него шумно резвились вирихирды, взлетая с поверхности воды и ныряя затем с десяти метровой высоты. И Марек впервые в жизни пожалел о том, что родился без крыльев.

Глава 7. Марек и Пэргон

– Ты и есть тут самый главный ученый? – Марек, вращаясь в Минске в ученой среде, с интересом посматривал на Пэргона, который сегодня вызвал его на разговор, чтобы после него сдать в архив «Дело Дренделы-Хапалюка». Таков был порядок.

– Да, Марк Арчибальдович, я из рода ученых – Пэргон сделал жест рукой, приглашая того сесть в кресло напротив.

– Спасибо, я лучше постою – Марек прислонился к спинке этого гигантского кресла, в котором ему было чрезвычайно неудобно сидеть, утопая в упругой обивке и чувствуя свою маломерность и беспомощность.

– Скажи мне еще недавно, что я буду вот так, сидеть и спокойно с тобой беседовать, Марк Арчибальдович, ни за что не поверил бы – Пэргон любезно плеснул Мареку минеральной водички, которую Саммо с Микко вчера откачали из недр вулкана, что на побережье.

Марек уже знал, если бы они были в его времени, то сидели бы сейчас на самом дне Черного моря между Анапой и Варной. Но тут, они любовались шелестом прибоя, стараясь не смотреть за спину, где назревал катаклизм.

– Давай закроем вопрос с твоими Хранителями и тогда у нас сразу многое проясниться – Пэргон листал какую-то древнюю книгу.

«На старовирихирдском» – вскользь отметил про себя Марек, пробежав взглядом по незнакомым символам.

– Спрашивайте, Пэргон. Только хочу сказать, что я мало что могу припомнить – сейчас Марек говорил правду, так как он действительно почти ничего не помнил. Или это ему не давало сделать дремлющее где-то совсем рядом сознание гиптихрона по имени Дрендела.

– Где ты впервые встретил Дена и Еву? – Пэргон захлопнул фолиант и положил правую руку на экран анализатора.

– Вообще-то ее звали Дива – осторожно уточнил Марек.

– Да какая разница! – махнул рукой вирихирд, но на всякий случай еще раз приоткрыл свой фолиант.

– Три пятихрона привели меня однажды к старому и потрескавшемуся порталу, за которым не было видно ни зги, только плотный и клубящийся мрак – Марек невольно вздрогнул, вспоминая ощущения той ночи.