Каспар Фрай (авторский сборник), стр. 127

– У меня вот… – Фундинул показал на расплывавшийся под глазом синяк.

– А у меня только царапины, – сообщил Углук, показывая руки, на которых, выше запястий, было множество порезов, некоторые довольно глубокие.

– Как это тебя угораздило? – спросил Каспар.

– Эти мерзавцы поддергивают мечи после удара.

– Умельцы, – покачал головой мессир Маноло, подойдя к Углуку, достал припасенные заранее мази.

– Уй-уй-уй! – завыл орк, едва мессир начал смазывать его порезы.

– Чего ты орешь? – строго просил Фундинул, прижимая к глазу медную монету.

– Жжет…

– Это лучше, чем остаться без рук.

– Ну да… Ой! Конечно…

Бертран отделался ссадинами на костяшках левой руки, хорошо, был в перчатках, а Каспар пропорол бедро острой веткой, когда уворачивался от стрел гельфигов.

Аркуэнон не проронил ни слова. Он стоял чуть поодаль и молчал, а значит, ранен не был.

– Далеко брод? – спросил Каспар у Бертрана, который хорошо знал здешние места.

– Восемь миль.

– Нужно поспешить.

Вскоре отряд растворился в лесу, держа путь к лесному оврагу, где были припрятаны лошади.

На другой стороне реки командование армии пребывало в растерянности.

Войско потеряло около трех сотен уйгунов вместе с их лошадьми. Когда на мосту начался пожар, обезумевшие животные рвались к воде, позабыв про угрозу со стороны озерных людей. Они сбрасывали всадников, подминали их, и те, даже если не были ранены, запутывались в стременах и уходили на дно вслед за лошадьми, которых топили озерные люди.

Зрелище было ужасное. Де Гиссар переживал куда большие потери, но впервые он видел гибель своих солдат в двадцати-тридцати ярдах и ничем не мог им помочь – ни резервом, ни отвлекающим маневром, потому что в реке властвовала другая сила, не подчинявшаяся ни разбойничьим авторитетам, ни королям, ни графам.

К берегу прибились лишь полтора десятка уйгунов. Какое-то количество прорвалось на противоположный берег, однако что с ними стало, было неизвестно.

Затрещал и обрушился в воду мост, подняв клубы белого непроницаемого пара, и тут раздался то ли тонкий крик, то ли свист.

– Что это? – спросил де Гиссар, поднимаясь в стременах.

– Кажется, этих тварей ошпарило, – не скрывая злорадства, сказал Мюрат. И действительно, от закипевшей воды поплыли прочь похожие на тряпки, почерневшие озерные люди. Они не могли уйти на глубину, только шлепали по воде конечностями и свистели. Некоторые, став недвижимыми, были унесены течением, другие, оклемавшись, вернули себе грязно-зеленую окраску и исчезли под водой.

Следом за отступившими озерными чудовищами плыли головешки. Они уже едва парили, и на них, осмелев, стали садиться крохотные речные чибисы.

Отдельной темой раздумий стали враги. Де Гиссар видел, как ловко они остановили разведку, как устроили завал, расстреливая всадников из засады. При этом ни одного из уйгунов не спасли стальные накладки, как будто их расстреливали в упор калеными арбалетными болтами

«Кем бы ни были эти злодеи, они весьма искусны в своей работе», – подумал де Гиссар.

– Дорого бы отдал, чтобы узнать, кто это сделал, – произнес он вслух.

– Лазутчики герцога, хозяин, – сказал Мюрат, удивляясь такому простому вопросу.

– Понятно, что лазутчики, но хотелось бы знать их поименно, чтобы потом найти. Я не прощаю таких вещей, ты же знаешь.

– Знаю, хозяин.

– Где здесь брод?

– Там, впереди, – махнул рукой старший тысячник. – Восемь миль, не более.

– Тогда сажай раненых в обоз, и вперед! Мы должны до ночи оказаться на другом берегу, иначе придется ночевать у реки, а это может причинить нам большие неприятности.

Мюрат кивнул: хозяин имел в виду озерных людей, которые выбирались на берег, если это сулило им богатую добычу.

Дорога до брода оказалась ровной, хорошо накатанной и припорошенной речным песком, что позволяло двигаться почти бесшумно. Озерные чудовища, начавшие было сопровождать войско, следуя вдоль берега, вскоре отстали. Настроение де Гиссара стало улучшаться, и в этот момент впереди показались всадники.

Ехавшие следом за графом телохранители тотчас прикрыли его щитами, а другую группу из пятидесяти всадников Мюрат, пришпорив коня, повел за собой.

Вскоре он остановился и помахал де Гиссару рукой, давая понять, что это свои. Затем вернул назад полусотню и поехал навстречу четверым уйгунам.

– Откуда вы здесь взялись? – спросил он, понимая, что это те, кому удалось проскочить через горящий мост.

– Мы вернулись на этот берег по подвесному мосту, тысячник, – сказал один из всадников. – Это чуть дальше брода.

– Подвесной мост? Он большой?

– Нет, и очень сильно шатается. Мы переходили по одному, а лошадок тащили за повод – они боялись. Еще четырех лошадей в лесу спрятали, они ранены.

– А что случилось с остальными? Сколько вас всего прорвалось через мост?

– Десятеро, тысячник. Мы видели, как к лесу побежал маленький человек – наверное, это он мост поджег. Мы хотели обойти его по дороге, но там на нас напал огромный орк с большим двуручником!

– И что же?

– Мы не смогли убить его, он был очень проворен для такого большого роста, а потом ему на помощь прибежал гном.

– Гном? – удивился Мюрат, он полагал, что с гномами покончено еще в Коттоне.

– Да, тысячник, широкоплечий гном с огромным топором в руках.

– Позже он зарубил одного нашего, – вмешался другой уйгун, у которого на лбу красовался свежий порез. – Гном подсек его под колено и добил…

– И что же – гном с орком одолели десяток уйгунов? – криво усмехнулся Мюрат.

– Нет, тысячник, выскочили еще двое людей – по виду воины, в накладках и наплечниках. Очень умелые.

– Да, – подтвердил другой, с порезом на лбу. – Уйгун с синим поясом прыгнул на одного человека, но тот срубил уйгуну голову прямо в воздухе. Очень умелые воины. Хорошие враги.

– А еще кто-то стрелял сзади, – продолжал первый рассказчик. – Уйгун из моей деревни, мой земляк, получил стрелу в затылок, другой – его напарник, уйгун в шерстяных штанах, был убит в шею. Потом мы поскакали, и уйгуна, в рыжих сапогах, сбила еще одна стрела. Не ранен был – убился сразу. Не иначе как эльф стрелял.

– Эльф? Почему ты думаешь, что он был один, а не несколько?

– Если бы несколько, тысячник, из нас никто бы не ушел. Все бы там остались.

– Да, – подтвердил уйгун с порезом на лбу. – Хорошие враги.

– Ладно, – со вздохом произнес Мюрат. – Возвращайтесь к своим, если понадобитесь, я вызову вас на разговор.

– Как прикажешь, тысячник.

Вернувшиеся уйгуны проскакали мимо де Гиссара и помчались дальше – вдоль колонны, а Мюрат подъехал к графу:

– Разрешите идти дальше, хозяин?

– Разрешаю.

Мюрат взмахнул рукой, и войско снова двинулось по дороге.

– Ну, что они тебе рассказали? – скрывая нетерпение, спросил де Гиссар.

– Говорят, что перебрались на этот берег по висячему мосту.

– Мост большой?

– Нет, едва одного всадника выдерживает. Да и качается очень. Это он под уйгунской лошадью качается, а что будет, если на него мардиганец ступит…

– Понятно. Что еще?

– Говорят, прорваться через мост удалось десяти всадникам, но на дороге на них напал орк с двуручным мечом.

– Один орк напал на десятерых всадников?

– Так точно хозяин, а потом ему на помощь пришел гном.

– С топором? – сразу спросил де Гиссар.

– Так точно, хозяин, с большим топором.

– И вдвоем они побили десять уйгунов? – На лице графа появилась презрительная усмешка.

– Нет, потом еще выскочили двое – по виду люди, так наши уйгуны сказали. Очень хвалили их, уверяли, что это «хорошие враги».

– Это все?

– Нет, из лесу в них стрелял эльф.

– Почему именно эльф? Его видели?

– Нет, но уйгуны убеждены, что эльф. Он не оставил ни одного раненого – все попадания были смертельными.