Каспар Фрай (авторский сборник), стр. 122
Нинбург перешел на легкую трусцу и, прихрамывая в неудобных башмаках, выскочил на улицу Рыбную. Его торопливость была понятна – за своевременное оповещение об убытии постояльцев ему обещали десять дукатов. Шуточное ли дело – месячная прибыль всего за пару слов! Пожалуй, тут расстараешься.
Едва не сбив сонную молочницу, владелец гостиницы кротко выслушал все, что она думала о нем и его родителях. В другой раз он бы потащил вздорную бабу к мировому судье, однако сейчас это не имело смысла – подумаешь, бабья ругань. Десять дукатов были совсем близко.
Вот и переулок Кожевников, а в нем нужный дом и дверь, выкрашенная синей, почти облупившейся краской.
Нинбург остановился, перевел дыхание и постучал. Затем приложился ухом, чтобы понять, идут или нет. За дверью было тихо, он постучал громче, а потом еще раз.
Наконец послышались шаги, грохнул тяжелый засов и отворилась верхняя половина двери, в которую выглянул человек с отекшей физиономией, в мятом синем колпаке.
– Чего тебе? – прохрипел, Синий Колпак, кутаясь в побитый молью плед.
– Они уехали, ваша милость, – льстиво улыбаясь, сообщил Нинбург.
– Кто «они»? – не сразу понял Синий Колпак, но тут он дернул головой, вспомнив. – Ах, ну да! И куда?
– В неизвестном направлении.
– Верхом?
– Нет, пешими. Должно, к Табрицию отправились – за лошадьми.
– Молодец, дурак, – похвалил Синий Колпак. – А точно совсем ушли, может, на прогулку отправились или к шлюхам?
– Да кто же к шлюхам по утрам ходит? К тому же за номера заплатили серебром.
– Ну и ладно. Ступай себе, – сказал Синий Колпак и попытался захлопнуть половинку двери, однако владелец гостиницы успел пролезть в нее всем телом и, схватив Синего Колпака за руку, проблеял, краснея лицом: – Постойте, вы же обещали мне десять дукатов!
– За что? – За это самое – сказать, когда они уйдут. Они ушли, я сказал. Давайте мне дукаты!
Синий Колпак пожевал губами, прикидывая, пригодится ли этот человек на будущее или убить его, пока тихо. По всему выходило, что пригодится: всегда хорошо знать, кто приехал в гостиницу, а кто уехал.
– Ладно, – смилостивился он. – Подожди здесь. И оставив половинку двери открытой, поднялся по ступеням в дом.
60
Нинбург начал беспокоиться. Он опасался, что этот страшный человек не вернется и не вынесет денег, однако вскоре послышался скрип ступеней и Синий Колпак спустился к дверям.
– Вот, держи пока, – сказал он, подавая тощий кошель.
Владелец гостиницы вцепился в мешочек скрюченными пальцами, распустил шнурок и достал три золотые монеты. Три вместо десяти.
– Что ты дал мне, жулик?! Ты же обещал десять дукатов, а тут только три! – пронзительно завопил Нинбург.
– Пошел вон! Ты дороже не стоишь!
– Ах так! Тогда пусть весь город узнает, что в этом доме живет жулик!
Больше Нинбург ничего прокричать не успел. Синий Колпак прихватил его за шею одной рукой, а другой приставил к горлу широкий сапожницкий нож.
– Ну что, петушок, замолчишь сам или тебе помочь?
– Не надо… П-прошу вас… Хотите, я верну вам и эти т-три золотых? Хотите, верну ва-ваши деньги? – заикаясь предложил Нинбург, ощущая на горле холод железа.
– Ладно, оставь себе, – милостиво разрешил Синий Колпак и, оттолкнув Нинбурга, спрятал нож. – Деньги, деньги, все будто помешались на деньгах. Хороших людей в этом городе совсем не осталось…
С этими словами он прикрыл половинку двери и лязгнул засовом, давая понять, что разговор окончен. Затем поднялся в дом, который являлся воровским притоном – здесь кутили, проигрывая награбленное, городские преступники.
Поочередно толкнув ногой двух храпевших на полу жуликов, Синий Колпак приказал:
– Вставайте!
– Что такое, Синий Колпак? – проскрипел один из них, почесываясь пониже спины. – Я только уснул, а ты меня ногой… За ш-што?
– Вставайте, дело есть.
– Какие такие дела? Дела у мирового судьи…
– Нужно сбегать к человеку, который платит, и доложить, что они уже выехали. Вставай, Хриплый!
– Кто они-то? – сонно прогундосил жулик, с трудом усаживаясь на полу.
– Не твое дело. Просто придешь и скажешь: «Они выступили – их шестеро».
– А чего я один-то? Я чего, нанимался, что ли? Синий Колпак отвесил Хриплому затрещину.
– Ой-ой-ой! – заскулил тот, хватаясь за отбитое ухо. – Иду я! Уже иду! А чего я один-то?
– Ты не один. С тобой Шершавый пойдет.
– Ну уж на хрен… – пробурчал Шершавый, и, как оказалось, зря. Синий Колпак заехал ему носком ботинка в живот, отчего у Шершавого глаза едва не вылезли на лоб.
– Вставайте, рожи пьяные! Посмотрите, на кого вы похожи! Разве вы воры? Спившиеся поденщики, вот вы кто. Разве вы помните заветы Кривого, который учил всех нас?
– Кривой был добрый, – плаксиво пожаловался Хриплый.
– Ну да, добрый, – передразнил его Синий Колпак. – Да он бы уже показал вам, как выглядят ваши кишки.
Оба жулика поднялись. Один еще держался за отбитое ухо, второй, после жестокого удара в живот, никак не мог восстановить дыхание.
– Ну? – прохрипел он.
– Не нукай! Помойте рожи и отправляйтесь.
– А зачем рожу мыть? – спросил Хриплый.
– Чтобы дорогу видеть, свинья ленивая. Глаза после вчерашнего совсем заплыли.
– Ты нам сам наливал, – напомнил Шершавый, все лицо и шея которого были покрыты оспинами.
– Я наливал, а ты не отказывался.
– Так чего говорить-то надо?
– Я же сказал, шесть человек отправились из гостиницы «Кот и Ботинок».
– Что за люди?
– Там знают.
– Ой, как же башка трещит, – пожаловался Хриплый. – Что же это такое, ох!
– А тебе впервой, да? Не знал, что если с вечера нажраться, то утром едва живой будешь?
Синий Колпак вышел в соседнюю комнату, которая выглядела куда опрятнее, поскольку в ней жил он сам, и, нацедив в две кружки мутноватого пойла, вынес их жуликам.
– Вот, поправьте здоровье, свиньи.
– О! Ты просто отец родной! – обрадовался Хриплый и, схватив кружку, стал жадно пить.
Шершавый лишь пригубил и вернул кружку.
– Ты нам за подсвечники заплатил? – спросил он неожиданно.
– Конечно, – не моргнув, соврал Синий Колпак. Он давно смекнул, что если вовремя поить воров, приносивших ему на скупку ворованные вещи, то можно получать добро практически даром.
– А почему у меня денег нет?
– Так прогуляли все.
Шершавый попытался сопоставить какие-то факты, но сил на это у него не было. Забрав у Синего Колпака недопитую кружку, он влил в себя омерзительное пойло и, выдохнув пары, почесав впалый живот.
– Ну, мы пошли, что ли?
– А адрес? – усмехнулся Синий Колпак.
– Говори.
– Доходный дом купца Ходорковского, первый этаж.
– Это на окраине, что ли?
– Да, на окраине, где конокрады живут. И поспешите, нам за скорость деньги платят.
– Тебе, может, и платят, а мы этих в глаза даже не видим, – запьянев, осмелел Хриплый и тут же получил еще одну затрещину.
– А чего я такого сказал? Озверел совсем! Синий Колпак пинками выгнал воров на улицу и захлопнул дверь.
– Не, ну ты видел, а? – прогундосил Хриплый.
– Ладно, пошли уже. Быстрее сделаем, вернемся и доспим. Я еле ноги таскаю.
– Я тоже… Да и пожрать бы не мешало.
Жулики долго брели по улицам просыпавшегося города, то и дело отбиваясь от собак, которые не упускали случая укусить прохожего.
В одном месте они попытались украсть простыни, но были облиты горячими помоями. Сегодня им не везло с самого утра.
Прихрамывая и ругаясь, воры наконец добрались до нужного дома, на первом этаже которого в двухкомнатных апартаментах жил учитель хороших манер, будто бы из самого Фаргийского халифата.
Наверное, он никогда не спал. Как только жулики постучали в его дверь, она тут же распахнулась и на пороге появился человек с напомаженными волосами и с кинжалом в руке.
– Слушаю вас, – сказал он, пряча кинжал за спину. Его светлая кожа и серые-невыразительные глаза выдавали в нем северянина, скорее всего жителя Харнлона, столицы короля Ордоса Четвертого.