Шанс дается лишь раз (СИ), стр. 40

— И от какого же несчастного случая она умерла? — спросила я насмешливо, — Утонула в ванной?

Эстатра расхохоталась:

— Почти — упала с лестницы и сломала шею.

— Предсказуемо, — я кивнула, чувствуя мерзкий холодок, пробежавший по спине. Ящерица хмыкнула:

— А ты умнее, чем мне сначала представлялось…

— Благодарю, — отозвалась я сухо. Не скрою, тело моё в купальнях отдохнуло, но вот разум туманился, пытаясь совладать с обилием новой информации. Хотелось сбежать подальше от терпких, одуряющих ароматов, остаться в одиночестве и все обдумать. К сожалению, я не имела подобного права: слишком важны были вещи, которые рассказывала Ящерица. Сколько бы счастья не приносило мне неведение, я должна была знать всё.

Словно ощутив мой настрой, пэри прикрыла глаза, откинулась назад и продолжила:

— Когда почтенная лэсса скоропостижно скончалась, Эйтан остался фактическим хозяином Храма.

— Но он ведь не Жрец…

— Верно. Действовал наш прекрасный принц от имени Жреца Мизара, мозг которого к тому времени был развит не больше, чем у двухлетнего ребёнка. К сожалению, в то время надёжного человека, что поставлял мне сведения об Его Высочестве, казнили за крупные хищения из храмовой казны. Таким образом, о жизни принца между семнадцатью и девятнадцатью годами мне известно мало; до меня, однако, доходили слухи, что за эти два года принц сменил четырёх любовниц, причём трое из них были старше его. Так или иначе, в девятнадцать он впервые наведался в Дом Удовольствий, причем требования предъявил весьма своеобразные: Его Высочество обещал Матушке любые деньги, если она отыщет для него любовницу-муэти.

— Что?! — каюсь, я не сдержалась — слишком велик был мой шок. У меня не укладывалось в голове, что Змей, умный, привлекательный и хитрый выходец из императорской семьи, мог желать для себя женщину с уродством.

Эстатра покачала головой:

— Девочка, не расстраивай меня. Неужели ты не понимаешь, что Сахрос не стал бы просто так подбирать какую-то бродяжку на улице, давать ей работу, тратить на её обучение время и силы? Поверь, ты читала те же книги, что и принц Эйтан, на твоих кристаллах записана его любимая музыка, а на полочке стоит тот сорт чая, который Змей предпочитает пить. Ты не просто служанка, хорошо это или плохо; ты — подарок, который приготовил Сахрос для своего внука.

Мне с поразительной ясностью вспомнился разговор на кухне. «Думаешь, я не понимаю, почему старый ублюдок приставил ко мне именно тебя?» — спросил тогда Эйтан, и только сейчас я осознала, о чём именно он говорил.

— Но почему именно муэти? — спросила я хрипло.

— Причин, думаю, несколько, — последовал ответ, — Но с самого детства Змей был буквально помешан на этом феномене. Во-первых, его кумир, Снежный Принц, был муэти. Во-вторых, мальчик с детства интересовался шэрдонской культурой, а у них, если ты не слышала, Луноликие — существа почитаемые, а розовые глаза вкупе со светобоязнью — признак аристократизма. В-третьих, когда Змею было девять, столицу Ишшарры посещала Маэлита, лучшая куртизанка Страны Трёх Рек, которая тоже была муэти. Спустя год после того женщина умерла от малокровия, что стало для Эйтана ударом: после её визита он говорил только о Госпоже Маэлите, с упоением рассказывал, как они встретились в саду, какая она замечательная и как похожа на его маму. Думаю, на фоне склочных императорских жён, унижавших принца, эта муэти показалась ему просто богиней.

— Понимаю, — пробормотала я тихо, — А что случилось с той, которую подыскали для Эйтана в Доме Удовольствий?

— Они не нашли подходящей, — улыбнулась Эстатра, — Ты удивишься, девочка моя, но настоящие муэти вроде тебя — большая редкость, потому Матушка вынуждена была отказать принцу. Впоследствии он несколько раз пользовался услугами лиссэс, как опытных, так и совсем юных. Но не похоже, чтобы хоть одна из них заняла значимое место в его сердце.

Улыбнувшись, Эстатра поднялась, привлекая к себе девушку-прислужницу, и проговорила:

— На этой ноте мы расстанемся, моя милая. Я рассказала всё, что тебе следует знать, и выбор за тобой. Хотя, буду откровенна: скорее, это иллюзия выбора… так или иначе, я прошу тебя обдумать услышанное. Надеюсь, ты присоединишься ко мне за ужином?

— Да, пэри, — отозвалась я тихо, — Думаю, от таких предложений не отказываются.

Эстатра рассмеялась, и, небрежно кивнув мне, покинула купальни.

Глава 14. Завтра может не быть

— Госпожа, проснитесь. Пэри Эстатра распорядилась приготовить Вас к ужину, — голос прислужницы пробивался сквозь сладкую дрёму, отгоняя странные сумбурные видения, кружащие в моей голове.

После визита в купальни мне казалось, что уснуть я не смогу ещё дня два, но дурманящие запахи и расслабленные мышцы сделали свое дело: вернувшись в отведенные для меня покои, я тут же упала на кровать, завернулась в мягкое одеяло и забылась крепким, исцеляющим сном. Сновидения, которые меня посещали, отличались откровенностью и непредсказуемостью, и к служанке, разбудившей меня, у меня ни нашлось никаких тёплых чувств: слишком не хотелось прерывать чудный сон.

— Дайте мне минутку, — попросила я у прислужницы, и собственный голос показался низким, хриплым и чужим. Видения, навеянные сном, продолжали упорно стоять перед глазами, вызывая странную дрожь. Тело моё вдруг приобрело высокую чувствительность, реагируя на каждое прикосновение мягких тканей, устилающих кровать.

Умом я понимала, что эти чувства — просто воздействие психотропных веществ, которыми купальни Ящерицы были просто напичканы; однако, было этой неге что-то такое, что хотелось растянуть как можно дольше…

Тем не менее, к тому времени, как прислужница вернулась, мне удалось привести себя в относительно адекватное состояние: ужин с Ящерицей — не то мероприятие, на которое стоит опаздывать.

— С пробуждением, Госпожа! Ужин состоится через три часа, Вы должны быть готовы к тому времени.

— Три часа? — признаться честно, это меня насторожило, — А в чём же заключается подготовка?

Прислужница, светловолосая девушка лет двадцати, тепло улыбнулась:

— Пэри приказала одеть Вас и причесать так, чтобы ни один мужчина не смог отвести восхищенного взгляда от Вашей красоты.

— Ох, действительно, на такое три часа может оказаться мало, — пришлось мне признать, — Задачка не из лёгких.

Девушка не поняла моей иронии — или сделала вид, — и серьёзно ответила:

— Не переживайте, Госпожа. Хоть я и молода, но прошла обучение на должность компаньонки и наряжаю для торжеств саму пэри Эстатру. Поверьте, Вам понравится.

Три часа спустя, глядя на собственное отражение в зеркале ошеломлённым и неверящим взглядом, я вынуждена была признать: мне всё же понравилось. Не осталось даже сомнений в том, что девушка, колдовавшая над моим преображением, действительно обучалась с пятилетнего возраста в школе компаньонок, закрытом и крайне обособленном учебном заведении, где безжалостно ломали волю девочек, полностью переделывая их для нужд сиятельных пэри и обучая всему, что им необходимо знать.

Во что мне поверить действительно было сложно, так это в то, что женщина в отражении — это действительно я, а не какая-нибудь красивая незнакомая муэти, стоящая по ту сторону стекла.

Она была изящной, тонкой и гибкой, и белая блестящая ткань, напоминающая нетронутый снег, струилась вниз по её фигуре, перехваченная широким алым поясом. Рукава, неглубокое декольте и струящийся по полу шлейф украшала вышивка в тон поясу. Шея была абсолютно обнажена, что подчеркивало её длину и изящный изгиб. Волосы были поделены на три части и закручены вокруг изогнутых валиков на затылке; правый пучок украшал большой красный цветок. Только тонкие височные пряди падали вниз, переплетенные алыми лентами. Лицо осталось практически нетронутым — лишь немного бальзама, опять-таки красного, на губах.