Трудности языка (СИ), стр. 73

Понимаю, потому что хочу того же. Не раз в месяц получать доступ к любимому человеку, а чтобы он был рядом все время. Чтобы ты был рядом все время. Только это абсолютно невыполнимое желание. Но и отказаться от тебя не могу. И сколько так еще будет продолжаться, не знаю. Ты, как и прежде, устанавливаешь правила, а я лишь ведомый в этой игре. Несмотря на мой изменчивый и неуравновешенный характер, ты единственный, к кому меня так пришило на всю жизнь.

Руслан чего-то матерится себе под нос, массируя рукой шею, и я отвлекаюсь от своих мыслей.

— Опять спина? — интересуюсь.

У Руслана сидячая работа, он программист и все время не отрывает задницу от стула перед компьютером, в результате жуткий остеохондроз. Знаю, как он мучается.

— Да достала уже. Иногда как инвалид себя чувствую. Кстати, мне Маруська звонила на днях. Они и, правда, встречу хотят организовать на Новогодние праздники. Десять лет все-таки было, а мы так и не собрались… — Это уже к Арсению. Мы-то в разных школах учились. А я задумчиво потягиваю коньяк, пытаясь поймать за хвост какую-то мысль в голове. Вечер проходит в пустых разговорах и подколках, а когда уже собираемся домой и я в очередной раз отказываюсь по-дружески скрасить друг другу одинокую ночь, наконец, ускользающая от меня все это время мысль, оформляется до конца.

Достаю бумажник и вытягиваю из него визитку. Протягиваю Руслану.

— Держи.

— Чего это? — недоверчиво.

— Решение от твоих болей в спине. Талантливейший массажист, руки просто потрясающие, — Рус забирает у меня визитку и внимательно рассматривает.

— Новохацкий Викентий Леонидович?

— Свежая кровь, — многозначительно замечаю, улыбаясь. Руслан вопросительно приподнимает бровь и тут же плотоядно улыбается. — Только если действительно хочешь чего-то серьезного, Рус, а не просто потрахаться и разбежаться. Там очень хороший мальчик, не делай еще одну циничную блядь, их и так полно, лады?

Руслан согласно кивает. Мы поняли друг друга. Не знаю, получится ли что-нибудь у них с Виком, но вдруг. Возможно принцип «Если бы не…» действует не только в моей и твоей жизни, а в жизни вообще и все мы между собой взаимосвязаны и знакомы с какой-то определенной целью. Я становлюсь фаталистом. Таким же, как ты. Улыбаюсь про себя.

До Нового года осталось чуть больше недели, и никаких особых планов у меня на его празднование нет. Я вообще живу от одного твоего приезда до следующего, благополучно игнорируя все остальное, что проходит мимо меня и называется жизнью. Возможно, съезжу к родителям, поругаюсь с Ванькой или сделаем вид, что не знаем друг друга. Либо же Арсений с Иришей вытащат куда-то. Вздыхаю и, застегнув куртку, выхожу из клуба. Воздух кажется стеклянным от мороза. Хрупким. Будто может упасть и разбиться на миллиарды колючих и холодных осколков. Поддеваю носком туфель снежные комочки и направляюсь к одному из близстоящих такси. Неужели уже зима?

Когда возвращаюсь домой, на часах начало второго ночи и, включив ноутбук, переодеваюсь, ожидая, когда он загрузится. Захожу в сеть. Но тебя снова нет в онлайне. Несколько минут барабаню пальцами по столу и иду варить себе кофе. Знаю, что можешь так и не появиться, но отчего-то именно сегодня хочется, чтобы ты, наконец, был. Застилаю постель, пью кофе, чищу зубы и когда стрелка на настенных часах лениво доползает до половины третьего становится понятно, что сегодня я снова не получу своей дозы тебя. Такое уже бывало и раньше. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что там у тебя своя жизнь и что я мог вообще быть лишен даже этого. Но что-то мутное и неуловимое скользкой прохладой сворачивается внутри. Разочарование. Одиночество. Усталость.

Выключаю компьютер и, поставив будильник, ложусь спать. Холодная ночь, на смену которой приходит седой день. Автоматически отключаю разбудивший меня сигнал и заставляю себя выползти из постели. Морщусь, когда босые ступни касаются холодного пола. Ненавижу понедельники. Собираюсь на работу, как лунатик. Вечно у меня зимой это желание постоянной спячки. Пока мысленно завидую медведям, бреюсь и чищу зубы. Одеваюсь и выхожу из квартиры.

Гололед. Пробки. Ненавязчивая музыка какой-то радиоволны в салоне моего автомобиля. На работу приезжаю минута в минуту и, оставив на стоянке машину, взбегаю по ступенькам. Поздоровавшись с Иришей, разговаривающей по телефону, раздеваюсь и надеваю бейджик. Открываю журнал регистраций, машинально пробегая взглядом по фамилиям постояльцев, проверяя все ли за выходные в порядке, и уже собираюсь его закрывать, как натыкаюсь глазами на фамилию Дельгадо. Ты?! Несколько секунд непонимающе смотрю на запись, находясь на тонкой грани шока и растерянности. У тебя бронь. На три дня. Начиная с субботы и заканчивая завтрашним днем. Ты все это время был здесь? Это даже не похоже на очередную деловую командировку. Да и зачем было снимать номер, если ты мог остановиться у меня? Но ты не хотел. По какой-то причине, ты не хотел этого делать. Не хотел меня видеть? Тогда глупо было бронировать номер у нас, ты же должен был понимать, что я все равно узнаю об этом. Нехорошее предчувствие сворачивается колючим ежом, больно до крови протыкая все внутри и не давая вдохнуть. После часа агонических размышлений и попыток уравновесить все внутри, не выдерживаю. Я не смогу нормально отработать день, зная, что ты здесь и не зная, что произошло. Что происходит.

Оставив Иришу за стойкой, взбегаю по ступенькам на нужный этаж, и только когда костяшки моих пальцев соприкасаются с деревянной поверхностью двери твоего номера, я осознаю, что это двухместный номер. Меня прошибает пот, но уже поздно. Дверь открывается, и у меня отказывают легкие. На пороге стоит невысокая девушка с темно-карими глазами и коротким каре смоляных волос. Рассеянно улыбается. За считанные доли секунды мозг лихорадочно соображает, кем может быть эта низенькая брюнетка, пока взгляд скользит по ней и останавливается на не сильно выступающем сквозь трикотаж платья животике. У Кати был точно такой же. На четвертом месяце. Сознание впало в кому.

Понимаю, что должен что-то сказать. Объяснить, что я вообще здесь делаю… Будто очередное дежавю из прошлого. Но тогда я узнал, что ты женишься. Сейчас же, судя по всему, тебя впору поздравлять с будущим отцовством. Кровь сворачивается в венах.

— Меня зовут Александр и я старший администратор этой гостиницы, — произношу на испанском, через силу улыбнувшись. — Хотел узнать все ли в порядке и, возможно, вам что-то нужно? — дежурные, отрепетированные за годы реплики, звучат предельно вежливо.

Она мило улыбается в ответ и отрицательно качает головой.

— Нет, спасибо. Все чудесно.

— Мария?

Призрачная надежда на то, что это просто кошмарный сон, или что я спутал тебя с твоим однофамильцем, или что я ошибся номером растворяется, когда ты выходишь из комнаты, и мы встречаемся взглядами.

Раскаленный поток проходит сквозь меня с головы до ног и разжижает поверхность, на которой я стою. Меня засасывает. И я знаю, что там внизу. Ад.

Я нахожусь с ответом первый.

— Рад, что вы вновь решили воспользоваться услугами нашей гостиницы, сеньор Дельгадо, — мой голос меня не предает и звучит максимально спокойно и прохладно-вежливо.

Ты затравленно смотришь на меня, но мне тебя не жаль. Единственное, чего мне хочется, это хорошенько врезать тебе по роже. Но я даже этого не могу сделать. У нее больше прав на тебя. У меня нет прав вообще.

— Смело обращайтесь, если что-нибудь потребуется. И приятно было познакомиться с вашей женой.

Легкий кивок головой и я резко разворачиваюсь, направляясь по коридору в сторону лестницы.

Не думать.

Не реагировать.

Не болеть.

Дышать.

Не хочется.

Глава 24