Соблазн (СИ), стр. 55

— Так будет лучше. Для всех. И для тебя в первую очередь.

— Я больше не собираюсь слушать этот бред, — бросил Дима и направился к ступенькам, ведущим на второй уровень.

— Нет, ты выслушаешь меня! — взорвался Алексей и Дмитрий замер, занеся ногу над ступенькой. — Взрыв не был случайностью. Кто-то устроил диверсию. И попробуй угадать с одного раза, чье имя приходит мне на ум.

В глазах мелькнуло понимание, и он развернулся в его сторону, показывая, что готов слушать дальше.

— Я знаю, кто избил тебя тогда, — уже тише проговорил Алекс, — и уверен, что имя в обоих вариантах звучит одинаково.

Дима растерянно сделал к нему несколько шагов.

— Откуда ты узнал? Аня рассказала?

Тот покачал головой.

— Я сам слышал ваш разговор. Еще тогда, когда ты ей признался. Но поклялся, что не стану опускаться до методов твоего отца, чтобы мстить ему, потому что понимал, что именно из-за этого ты и скрываешь от меня правду. Но сейчас я знаю только одно. Если я не уничтожу его, то в скором времени он сделает это со мной, потому как Гришаев не брезгует любыми возможными методами. А ты — мое самое слабое место. Если с тобой что-то произойдет, ему больше нечего будет у меня отнять. Ему даже больше не нужно будет стараться, я уже буду уничтожен. Я хочу защитить тебя. Хотя бы на время. Пока я не разберусь со всей этой ситуацией до конца.

В его голосе было столько боли, что Дима невольно подошел ближе и крепко обнял его.

— Пожалуйста, — прошептал тот в его волосы, — просто сядь на этот чертов самолет завтра, и улетай. А когда все немного наладится, ты сможешь вернуться,… если захочешь.

Дима сейчас не мог ничего сказать, он лишь ближе прижимался к Алексею, а в его голове проносилась целая буря слов и эмоций. Если все это правда, если его отец действительно окончательно сошел с ума и развернул против них масштабные боевые действия, то в словах Алекса был смысл. Тот ни перед чем не остановится. Пока не уничтожит их.

— И ты хочешь, чтобы я сознательно бросил тебя здесь одного? Сейчас? — Дима слегка отстранился и пытливо заглянул в его светло-голубые глаза.

— Если я буду уверен, что ты в безопасности, у меня будет больше шансов противостоять ему. Даже если это ощущение будет достигнуто ценой разлуки с тобой.

— Господи, и откуда ты набрался этой глупой дурацкой жертвенности? — покачал головой Дмитрий.

— Одолжил немного у тебя, — снова обнимая его, произнес тот, — у меня ее не так много, так что пока я не передумал и не задавил ее своим эгоизмом окончательно, тебе лучше начать собирать вещи.

Дмитрий тяжело вздохнул. Он даже не мог себе представить как это. Бросить здесь все, бросить Алексея одного, лишив его моральной поддержки, и просто сбежать. Опять. Но перед натиском Алекса было бесполезно пытаться устоять.

— Хорошо, — шепнул Дима, — я сяду завтра в этот чертов самолет…

Алексей одновременно почувствовал облегчение и такую адскую боль, которая просто свела все его внутренности мощнейшим спазмом. Но он не позволит своим субъективным эгоистическим желаниям продолжать подвергать Дмитрия опасности.

Его губы накрыли рот Димы. Они целуются жадно. С отчаянием. С болью. С осознанием того, что начался отсчет их последних часов вместе. Задыхаясь, но не в состоянии оторваться друг от друга. Губы. Прикосновения. Они с остервенением стаскивают с себя одежду по пути к кровати. Валятся на нее. Сплетаются телами. Пытаются впитать друг друга в себя каждым касанием. Каждым объятием. Каждым поцелуем. Каждым вдохом. Запомнить ощущение обнаженной кожи под кончиками пальцев. Запомнить запах и вкус губ. Запомнить.

Это ощущение держится всю ночь. Любовь с привкусом отчаяния. Нежность с привкусом горечи. Наслаждение с привкусом боли. Рай с привкусом Ада. Они почти не разговаривают. Слова излишни, когда кричат души. Когда пылают сердца, сгорая. Превращаясь в пепел. Наконец, они засыпают. Осталось не так долго. Тик-так… Тик-так… Тик-так… Время неумолимо и безжалостно. Особенно, когда идет обратный отсчет.

Алексей сидел на кровати и наблюдал за тем, как Дима собирает вещи. И с каждой, которая исчезала в глубине сумки, исчезал и кусочек его сердца. Будто Дмитрий и его разбирал на части, бережно заворачивая и увозя с собой.

— Ты уже звонил Тому? — поинтересовался Алекс, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более спокойно.

— Да, — кивнул тот, — он встретит меня в аэропорту.

И снова тишина. Они говорят не то, что нужно. Не то, что хотят. Но об остальном нельзя. Тяжело. Больно.

— Анне сказал?

— Нет, позвоню из Лондона. Она бы пришла меня провожать, а я не выдержу прощания еще и с ней.

Это все напоминает какую-то изощренную пытку. Но выбора нет. Решение принято.

— Даже не представляю, что ты теперь будешь есть, — слегка улыбнувшись, вдруг проговорил Дима, — опять свои замороженные полуфабрикаты?

«Коньяк прост в употреблении» — пронеслось в мозгу Алексея, но он мотнул головой.

— Ну, когда-то я не был так разбалован, поэтому, думаю, привыкну к их вкусу снова.

— Не забывай просматривать почту. Там приходят счета. И поливать мой фикус. И иногда…

Алексей поднялся с кровати, подошел к нему и закрыл рот поцелуем.

— Это не навсегда, — оторвавшись от его губ, произнес он, — только на время. Я обещаю.

Дмитрий смиренно кивнул и вновь вернулся к упаковыванию вещей. Когда сумка была утрамбована, он закрыл молнию и спустил ее вниз, поставив у входной двери.

— Ну, вроде бы все… — вздохнул он.

— Свари мне кофе, пожалуйста, — тихо попросил его Алексей, устало усаживаясь за барную стойку.

— Конечно, — кивнул Дима и прошел к плите.

Пока он готовил, Алекс внимательно наблюдал за его каждым движением, пытаясь найти внутри те силы, которые помогли ему принять это решение. В надежде, что сейчас они вновь помогут ему довести задуманное до конца. Он уже ощущал то одиночество, которое будет теперь жить вместе с ним, занимая место Димы. В каждом углу, в каждой складке полупустой смятой постели, в каждом месте, куда бы ни наткнулся взгляд Алексея. Они выпили кофе, и он отвез его в аэропорт.

Перед тем, как отпустить Дмитрия на регистрацию, он крепко обнял его, напоследок вдыхая запах его волос.

— Со мной просто не могло произойти ничего лучше, чем ты, — искренне проговорил он. — Я люблю тебя.

— И я тебя, — выдохнул Дима, чувствуя, как его глаза начинает предательски жечь. — Я позвоню, — шепнул он и, подняв сумку, прошел к эскалатору. Алексей не отрывал от него взгляда, все время, пока тот поднимался вверх.

Когда, наконец, он исчез из его поля зрения, Ветров подошел к огромным окнам, выходящим на взлетную полосу, и с отрешенным взглядом наблюдал за тем, как заканчивается посадка. На его лице застыло непроницаемое выражение. Он так отчаянно боялся потерять Диму, что сам только что сознательно именно это сделал. И пусть не по настоящему, только временно. Но боль, которую он испытывал, была более, чем реальна.

Самолет медленно начинал движение по взлетной полосе, а Алексей все не мог заставить себя оторваться от этого зрелища и просто уйти. Еще не сейчас. Еще немного. Всего несколько минут. Самолет оторвался от земли, пряча шасси, и поднялся в воздух. Вот теперь все. В его кармане зазвонил мобильный телефон и, достав его, он взглянул на дисплей. Дима. Он нажал на кнопку приема вызова и постарался, чтобы его голос звучал, как можно более беззаботно.

— Когда ты сказал, что позвонишь, я даже не надеялся, что это будет так скоро…

— Я тоже, — в голосе звучала улыбка.

— На борту запрещено пользоваться мобильными телефонами, ты в курсе?

— А ты так и будешь смотреть на взлетную полосу весь вечер?

Что-то прозвучавшее в голосе Дмитрия, заставило сердце Алексея пропустить несколько ударов и резко обернуться. Тот стоял в десятке метров за его спиной и, в нерешительности замерев, смотрел на него.

Глава 21