Вверх по линии, стр. 4

«СЭМЮЭЛЬ ГЕРШКОВИЧ». Сэм прислонил свое лицо к щели сканирующего устройства, и дверь в ту же секунду отворилась. Перед нашими взорами открылась длинная, узкая комната, обставленная очень старомодно, с надувной пластмассовой мебелью, веретенообразным письменным столом и даже, – одному Богу известно, для чего – с пишущей машинкой. Сэмюэль Гершкович оказался худым верзилой с сильно загорелым лицом, закрученными кверху усами, жидкими бакенбардами и подбородком длиной в добрый метр. При виде Сэма он одним махом перепрыгнул через стол, и они заключили друг друга в крепкие объятия.

– Братишка! – вскричал Сэмюэль Гершкович.

– Салажонок! – завопил Сэм, гуру.

Они поцеловали друг друга в щеки. Бешено потолкали один другого.

Затем разошлись на некоторое расстояние, и Гершкович, узрев наконец меня, спросил:

– Кто?

– Новобранец. Джад Эллиот. Наивный, но вполне годится для византийского маршрута. Свое дело знает.

– У вас при себе заявление, Эллиот? – спросил Гершкович.

Я протянул ему свои бумаги. Он быстро пробежал по ним глазами и произнес:

– Ни разу еще не женились? Упертый извращенец?

– Нет, сэр.

– Значит, заурядный голубой?

– Нет, сэр.

– Боитесь девушек?

– Вряд ли, сэр. Меня просто не очень-то привлекают те обязанности, которые накладывает на человека пребывание в постоянном браке.

– Но ведь вы же… гетеро, не так ли?

– Большей частью, сэр, – сказал я, и тут же засомневался – не сболтнул ли невзначай что-нибудь не то.

Сэмюэль Гершкович пощипывал кончики своих усов.

– Видите ли, репутация наших византийских курьеров должна быть абсолютно безукоризненной. Вся атмосфера этого прошлого с особым душком, так сказать. Вы можете предаваться любым мыслимым и немыслимым порокам, сколько вашей душе пожелается, в 2059 году, но когда вы работаете курьером, вам нужно сохранять чувство меры. Аминь. Сэм, ты ручаешься за этого парня?

– Ручаюсь.

– Мне этого вполне достаточно. Но давайте все-таки проведем чисто формальную проверку, чтобы удостовериться в том, что он не разыскивается за совершение какого-нибудь тяжелого преступления. К нам тут заявился на прошлой неделе такой милый, гладко подстриженный типчик, испрашивая разрешения участвовать в маршруте «Голгофа», для чего, разумеется, требуется подлинная безгрешность. А когда я сделал ему рентген, то обнаружилось, что его ищут за распространение так называемой «гнили протоплазмы» в штате Индиана. И за совершение нескольких других, столь же тяжких преступлений. Вот так-то. Так что проверить никогда не помешает.

Он активировал свой терминал, набрал на клавиатуре мой идентификационный номер, и на экране его дисплея тут же высветилось мое досье. Оно полностью соответствовало тем сведениям, которые я привел в своей анкете. Так что после быстрой сверки он тут же выключил дисплей, одобрительно кивнул, отстучал в память компьютера несколько собственных пометок и открыл свой стол. Извлек из него гладкую, плоскую, рыжевато-коричневую штуковину, похожую на небольшую связку соломы, и швырнул ее мне.

– Спускай штаны и одень вот это, – сказал он. – Сэм, покажи ему, как.

Я придавил кнопку застежки, и брюки мои упали почти до колен. Сэм обернул соломинками мои бедра и зафиксировал их. Они сомкнулись, почти не образуя швов, как будто всегда были единым целым.

– Это, – пояснил Сэм, – твой таймер. Он дистанционно подключен к центральной стрелочно-блокировочной системе и синхронизирован с нею таким образом, чтобы воспринимать волны транспортирующих импульсов по мере их поступления. До тех пор, пока ты не растратишь весь наличный запас флогистона, это маленькое устройство способно переместить тебя в любой момент времени в пределах последних семи тысяч лет.

– А в более ранние эпохи?

– При помощи данной модели это невозможно. Пока все равно еще ограничен доступ в доисторические времена. Нам приходится с помощью таких устройств открывать для себя с большой осторожностью одну историческую эпоху за другой. А теперь старайся слушать меня как можно внимательнее.

Управление устройством – сама простота. Вот здесь, прямо над твоей левой фаллопиевой трубой находится микровыключатель, определяющий направление перемещения – вперед или назад. Для того, чтобы осуществить перемещение во времени, ты просто описываешь полукруг своим большим пальцем над этой точкой, а затем проводишь пальцем в направлении от бедра к пупку при желании переместиться назад во времени и от пупка к бедру – чтобы отправиться вперед.

Вот на этой стороне – точная временная настройка, для правильного использования которой необходимо немного потренироваться. Перед тобою расщепленный на отдельные соломинки циферблат. Видишь – год, месяц, день, час, минута? Да, нужно слегка напрячь зрение, чтобы разобрать – тут уж ничего не поделаешь. Годы откалиброваны в ПН – Перед Настоящим, то же самое имеет место для месяцев, дней и так далее. Вся сложность пользования таким циферблатом заключается в том, что нужно научиться мгновенно вычислять временную дистанцию точки назначения – например, 843 года ПН, пять месяцев, одиннадцать дней и так далее – и установить ее на циферблате. Арифметика нехитрая, но ты немало удивишься, когда узнаешь, как много людей не в состоянии перевести дату, например, 11 февраля 1192 года в соответствующее число лет, месяцев и дней тому назад. Естественно, тебе придется приобрести необходимую сноровку, если ты намерен стать курьером, но сейчас тебе не стоит слишком об этом беспокоиться.

Он замолчал и взглянул на Гершковича, который вот что сказал мне:

– Сэм сейчас подвергнет вас предварительному дезориентировочному тесту. Если вы его пройдете, считайте, что вы приняты.

Сэм также пристегнул таймер.

– Приходилось когда-нибудь прежде перемещаться во времени? – спросил Гершкович.

– Ни разу.

– Значит, малыш, нас ждет сейчас немалая потеха, – Сэм с хитрецой посмотрел в мою сторону. – Я установлю отрезок времени на твоем циферблате. Когда я дам сигнал, тогда левой рукой включай таймер. Не забудь также подтянуть на место штаны.

– До или после?

– До, – сказал он. – Выключателем можно пользоваться через одежду. Не очень-то приятная перспектива объявиться в прошлом в штанах вокруг колен.

В таком виде быстро не побежишь. А ведь не так уж редко приходится бежать в ту же секунду туда прибываешь.

7

Сэм установил время на моем циферблате. Я подтянул на прежнее место штаны. Он легонько прикоснулся к левой стороне нижней части своего живота и исчез. Я описал дугу, проходившую от моего бедра к моему пупку по своему собственному животу кончиками двух пальцев. И никуда не исчез. Исчез Сэмюэль Гершкович.

Он пропал так, как пропадает пламя свечи, когда на него подуют, но в то же самое мгновенье прямо передо мною внезапно появился Сэм, и теперь мы оба стояли в пустом кабинете Гершковича и смотрели друг на друга.

– Что произошло? – спросил я. – Куда это вдруг подевался Гершкович?

– Сейчас полдвенадцатого ночи, – сказал Сэм. – Сверхурочно, сам понимаешь, он не работает. Мы оставили его двумя неделями внизу по линии, когда осуществили свое шунтирование. Нас теперь подхватили, малыш, ветры времени.

– Мы вернулись на две недели в прошлое?

– Мы переместились на две недели вверх по линии, – поправил меня Сэм.

– И еще на полсуток. Вот почему сейчас ночь. Давай теперь побродим по городу.

Мы вышли из здания Службы Времени и поднялись на Третий уровень Нижнего Нового Орлеана. Похоже, у Сэма не было намерения сделать что-либо конкретное. Заглянули в один из ночных баров, где побаловались дюжиной устриц на брата, запивая их парой кружек пива и загадочно подмигивая при этом посетителям. Затем мы вышли на Нижнюю Бурбон-стрит, и только тут я вдруг сообразил, почему именно эту ночь выбрал Сэм для нашей первой экскурсии в прошлое, а поняв это, я ощутил, как защемило от страха у меня в мошонке и как по всему телу выступил обильный пот. Сэм рассмеялся.