Старый дом, стр. 35
– Сейчас привезу еду и все посмотрю и послушаю…
А Славе всегда казалось, что тот больше всего любит книги.
Он побродил по комнате, потом полез в комп, посмотрел новости – ничего нового в новостях не обнаружилось. Единственно осмысленное действие, произведенное им в Яндексе, – Прохоров установил, что хозяин салона Фаберже, с которым он общался, – это родной сын Карла, основателя фирмы – ювелир и художник. Ничего нужного в этой информации не было, но все-таки интересно…
Однако ссылка привела его на интересный сайт, где, как понял Слава, некий энтузиаст собирал и выкладывал антикварные новости. Здесь он нашел свой кирпич, оказывается, он (сам керамический предмет) изготавливался на фабрике некоего Гусарева. И в этой информации ничего нужного не было…
Прохоров заложил страницу и попробовал поиграть на компе во что-нибудь – не играется…
Потом попробовал посмотреть в окно – там тоже ничего нового…
На самом деле он понимал, почему его так колбасит: Нади не было, и неизвестно было, когда она появится. Он не боялся, что с ней что-нибудь случилось, вчерашние ее рассуждения о незаметности произвели на него впечатление, но разве мы переживаем отсутствие близких людей только из тревоги за них?
Наконец, вернулся Володя, Прохоров схватил его за руку и поволок к столу, где уже разобрал утреннюю стопку и разложил вчерашние покупки на маленькие стопочки по месту приобретения.
Но произошло странное: «зять» как-то спокойно, почти равнодушно посмотрел книги (надо признать, что ни Блока, ни Цветаевой, то есть поэзии, которую так любил Володя, в стопках не было, они остались у Надежды) и попросил в подробностях рассказать, как все прошло вчера.
Прохоров начал свой рассказ, поведал, как облажался с конкой, вспомнил про наконечники шляпных булавок, упомянул о соломе на проезжей части и наконец, дошел до магазина Фаберже.
Пожалев о том, что Маринка не приехала (осталась с детьми, потому что заболела няня), он начал расписывать удивительные вещи, которые видел там.
И прикидывать, что нужно вложить и что они получат на выходе, если заняться только Фабером.
Но тут Володя, который слушал все это с удивительны спокойствием (что было странно для человека, стоящего на пороге заработка в несколько сот тысяч долларов), сказал:
– Ты знаешь, Слава (они, как сказано выше, были на «ты», несмотря на разницу в возрасте), похоже, что ничего этого мы вообще там покупать не будем…
45
– Что? – не понял Прохоров.
И даже головой потряс, словно пытаясь отогнать что-то.
– У нас с Маринкой, – ничуть не смутившись от такой реакции, начал объяснять «зять», – появилась некая идея, которой мы хотели поделиться с тобой. И обсудить, естественно… Я собственно за этим и приехал…
– Ну, говори… – Слава медленно опустился на стул.
– Как ты относишься к тому, – Володя прошелся по комнате, постоял перед «уродцем», покачиваясь с носка на пятку, видно было, что говорить ему трудно – чтобы вообще остаться в том времени?
Прохоров, если честно, уже ожидал чего-то подобного.
И в такой ситуации все его покупки действительно не нужны. Вот так: сбылась мечта, только никому не нужна…
– По-разному отношусь…
– Смотри, – «зять» такой реакции обрадовался, боялся, что ли, что его примут за идиота и выставят за дверь, – есть тут, конечно, свои плюсы и минусы, но плюсов больше…
– Как ты собираешься решить проблему войны и революции? – спросил Слава, потому что его самого эта проблема интересовала, как мы помним.
– А уехать из России… – победно сказал «зять». – Вообще уехать из Европы, в Америку или в какую-нибудь Новую Зеландию…
– А документы?
– Я уже все нашел… – Володя был каким-то важным человеком по поиску в Сети, даже награды выигрывал. – Старые документы сегодня любые продаются в магазинах за три копейки тонна. Нужно только правильно подобрать то, что нужно, как, например, вот это…
И он протянул нашему герою сложенную бумажку.
Слава хмуро развернул ее и прочитал: «Паспорт».
Фамилия значилась – Горностаев, а имя Владимир Николаевич.
– А Маринка? А дети?
– Там все написано, читай внимательно.
Действительно, дальше значилось «Господин Горностаев следует с женой Ириной и двумя детьми – Анной – семи лет и Андреем – пяти.
– Я не спрашиваю, годятся эти документы для поездки, уверен, что годятся, и ты все проверил. Но понимаю, что найти вот это, – Слава потряс «заграничным» паспортом, – за день нельзя, если только не чудо какое-то… Совпадают три имени…
– Ну, – опять не смутился Володя, – некоторая помощь фотошопа присутствует… Однако они при всем желании не могут отличить свое от нашего – техники еще такой не существует…
– Тогда почему не четыре?
– Марина – редкое имя в то время, а так по звуку – очень похоже…
– А деньги?
– Я насобирал примерно четыреста тысяч – это большие для того времени капиталы, кроме того, можно еще купить облигации и акции. Стоят они у нас опять же три копейки, но мы-то знаем сегодня, какие компании будут успешными, а какие прогорят. И когда продавать и что покупать знаем…
У Володи на все был готов ответ.
И правильный, умный, удачный ответ…
Казалось бы, это должно было радовать Прохорова, но почему-то наоборот – безумно раздражало…
– А как здесь? – додумался он до нового вопроса. – Как здесь будет воспринято ваше исчезновение?
– Это зависит… – спокойно сказал «зять», видно было, что и этот ответ он продумал. – Зависит, прежде всего, от того, ты с нами или остаешься?
Вот оказывается, отчего злился Прохоров.
Он понимал, что рано или поздно этот вопрос прозвучит, но вот как ответить на него – не знал, что и сказать…
Потому что все зависело от Надежды.
Если они вместе – одна история.
Если порознь – совсем другая…
– Я понимаю, – тихо сказал «зять», – что не все в этом ответе от тебя зависит, поэтому и спешил, чтобы у тебя было время подумать и задать нужному человеку нужные вопросы…
Вот сволочь – ощущение накатило какого-то злого, но восторга.
Надо же было такие мозги иметь…
– Если я с вами… – наш герой решил перенаправить разговор в другую сторону. – Что тогда?
– То тогда вообще никаких проблем… – ответил Володя. – Мы все исчезли, какое кому дело до нас? Поищут менты немного и спишут в висяки. Кто-нибудь в Сети напишет, что вот пропал известный антикварный дилер с семьей, скорее всего, похищен бандитами, но нас-то это там как волнует?
– А если останусь?
– Тут все сложнее… – без всякой досады сказал «зять». – Соседи наши знают, что мы на днях уезжаем в Бразилию, так почему-то Маринка им сказала. А это, – Володя полез в небольшой портфель и достал оттуда бумагу казенного вида, – генеральная доверенность на продажу всего нашего имущества, выписанная на тебя. Квартира, машина, дача от родителей осталась, далековато от престижных мест, но все равно чего-то стоит.
– А власти? Как они отнесутся к исчезновению целой семьи? Меня не будут дергать?
– Из квартиры мы выписаны в связи с отъездом на ПМЖ. Стоило это триста баксов, но с этой стороны по документам все более-менее законно. Из некоторых мест, где мы числились, я дистанционно нас потер в их компах. Но самое главное – нет запроса, нет дела. Если ты не беспокоишься, если соседи не пишут заявлений, если коллеги мои и Маринкины – не шевелятся (а они все предупреждены, что мы уезжаем), то с чего ментам или другим властям дергаться?
Слава чувствовал странную смесь – в нем жили восторг, ужас и раздражение одновременно.
Этот очкарик все предусмотрел.
– Кстати, если остаешься, – Володя поправил очки, – то материального урона от того, что мы там, в Москве Надежды Михайловны ничего не покупаем, ты не понесешь. Потому что кроме квартиры и так далее тебе достается вся моя библиотека. А там ты знаешь, кроме Ивана Жилькена есть и многое дорогое и ценное…
И это он просчитал…