Победитель невозможного (сборник), стр. 78
— Ты что, дочка, натворила? — строго спросил отец.
Девочка протянула сморщенную, уродливую пластмассовую куклу:
— Вон какое страшилище.
Электроник сразу заметил, что камера сверхсилы работает. Она-то и испортила куклу. Он выключил бочку.
Нюрка капризничала:
— Не хочу такую куклу! — и со злостью стукнула кулаком по шкафу.
Шкаф задребезжал и вдруг развалился. Посыпались доски, вешалки, белье.
Нюрка едва успела отскочить.
— Что ты делаешь?! — закричал Гусев и бросился к дочери.
Схватил ее, охнул от мощного толчка, сел на пол. Нюрка стояла, как богатырь.
— Осторожнее! — крикнул Гусеву Электроник и железной рукой взял силачку.
— Ты любишь сказки? — спросил он девочку.
— Люблю, — кивнула Нюрка.
— Пойдем, я расскажу тебе о прекрасной кукле и храбром роботе, — обещал Электроник, сгребая девочку в охапку. — Где твоя кровать?…
Уложив сверхсильную малышку спать, Электроник вернулся.
Гусев кое-как навел в комнате порядок.
— Что с ней было? — с тревогой спросил он. — Ударила меня, как заправский боксер.
Электроник молча указал на бочку.
— Это пройдет?
— Утром встанет с нормальной силой.
— Хорошо, что матери дома нет, — вздохнул Гусев и повернулся к телевизору. — Ну, я тебе задам, герой!
— Вы сделаете ошибку, — предупредил Электроник. — Он сегодня сверхсильный человек. Я объясню ему, как обращаться с камерой.
— Верно, победителя не судят, — согласился отец силача.
Пожалуй, самым внимательным зрителем матча был Электроник. Он запомнил мельчайшие движение хоккеиста под номером тринадцать, сделал про себя расчеты сверхсилы и в очередном разговоре с Рэсси передал ему данные. Рэсси заинтересовался системой Гусева и запросил подробности. Нет, он не был заядлым хоккейным болельщиком, тем более что плавал в океане незнакомой планеты. Просто Рэсси тоже имел биоэлектронную систему в некоторых механизмах, и поскольку он иногда отставал от ловкого кита Юпитера, то искал разные способы увеличить свою скорость. В конце, как обычно, Рэсси передал:
«КИТЮП МОЛЧИТ».
Китюпом он, экономя время и энергию, называл теперь кита Юпитера.
Седьмое апреля. Корова из кастрюли
— Сыроега, это я, Смирнов. Можешь заглянуть ко мне? Надо посоветоваться.
— А что у тебя случилось?
— Понимаешь, по телефону всего не объяснишь. С моей коровой могут случиться неприятности…
— Я не ветеринар. Я астрофизик — ты должен знать, Виктор. И к тому же занят: размышляю о потусторонних мирах.
— Брось ты эти глупости. Тут посложнее вопрос…
— Земные дела в данный момент меня не интересуют.
— Ах так! Ну, прощай.
— Прощай…
Виктор Смирнов пожал плечами: ну и задавака этот астрофизик. Как будто никто не знает, что он сочиняет стихи. «Потусторонние миры» — тоже еще научная проблема!..
Виктор набрал номер Вовки Королькова и услышал, что тот занят сочинением необыкновенно важного произведения.
— Профессор, — убеждал Смирнов, — твое гениальное творение не убежит, а здесь живое существо…
— Как не убежит? Я могу забыть алгоритм, — оборонялся Профессор. — Сейчас моделирую третью часть симфонии. Вот послушай…
— Оригинально, хотя и плохо слышно. Как называется?
— «Концерт для вертолета с оркестром».
— Что-то я не понимаю тебя, сочинитель вертолета…
— Сам ты сочинитель коров! — обиделся композитор.
— Да, я — сочинитель именно коров, — с достоинством отвечал Виктор. — Считай, Профессор, что ты не имеешь никакого отношения к отгадке происхождения жизни на Земле…
— И не надо! Это может сделать любая электронная машина, если ей дать точную программу… — И Корольков бросил трубку.
Невозмутимый Виктор Смирнов почувствовал, что он волнуется. «Что случилось? Неужели им какие-то сочинения дороже товарища?…» Оставался Макар Гусев. Он, конечно, не научный консультант, но сильный и прямой человек.
— Макар, мне срочно требуется твоя сила!
— Моя сила всем нужна, — прогудел Макар в трубку.
— Дело в том, что один я не справлюсь со своей коровой, — сообщил ему Виктор. — Она очень большая.
— Ты хочешь, чтобы я поднял ее за рога? — серьезно сказал Макар.
— Хватит шутить, Гусев. Приходи. Ты очень нужен.
— Как я к тебе приду, когда я лежу в камере?! Ну подумай сам! У меня сегодня ответственное соревнование, я не могу терять ни минуты. Бери свою кастрюлю и иди с ней ко мне…
— Несерьезный человек ты, Гусев!
— Вот что, Витька, я этого не слышал, а ты не попадайся мне на глаза! Понял?…
Изобретатель был растерян. «Какие это гении! Какой научный коллектив! Просто эгоисты — каждый работает для себя. А еще — «Космический корабль «Земля»! Разве такой проект решается в одиночку?…»
Он набрал на телефонном диске три единицы, сказал срывающимся голосом:
— Электроник, это Виктор Смирнов. Ты срочно нужен!
— Сейчас приду, — спокойно ответил Электроник.
Виктор Смирнов предчувствовал, что его опыт с коровой окончится скандалом. Дело в том, что отец Смирнова, инженер по профессии, прекрасно разбирался в сложнейших станках и механизмах, но не любил животных. С детства Виктор слышал, что кошки и собаки опасны, разносят разные инфекции, их нельзя гладить, а если оцарапают или, хуже того, укусят, придется делать уколы. Животные, по мнению отца, были неопасны только на картинках.
В первом классе Виктор попросил щенка. Ему сказали, что это бессмысленная затея, потому что щенка не с кем будет оставлять дома. Он обещал воспитать щенка сам. Хорошо, сказали ему, когда станешь самостоятельным, будешь в четвертом классе, тогда посмотрим… В четвертом классе родители потребовали, чтобы Виктор отлично учился и идеально вел себя. В дневнике Виктора замелькали пятерки. Но щенок в доме так и не появился…
В восьмом классе Виктор вывел Искусственное Животное. В уникальном опыте ему помогал Электроник. Питательную среду прислал с планеты Юпитер Рэсси. Корова, как говорил сам автор, оказалась наполовину земная, наполовину неземная.
Когда корова была очень маленькая, Виктор терялся в догадках, чем ее кормить. Он подкладывал хлебные крошки, листья, капусту, морковь, предлагал молоко, воду, суп, компот — корова не реагировала ни на один земной продукт. Биолог затосковал.
Но однажды он заметил, что корова жует. Это было мировое открытие: микрокорова с удовольствием ела примитивные кукурузные хлопья!
Виктор сбегал в магазин и принес коробку с хлопьями. Он лег на диван, поставил перед собой кастрюлю и время от времени подсыпал в нее из коробки. Через час коробка была пустая, а корова как будто чуть поправилась. Биолог купил еще три коробки…
А дальше счет пошел на десятки. Виктор непрерывно бегал в магазин, таскал коробки в авоськах, рюкзаке, связывал их в объемистые пачки. Корова вылезла из кастрюли и жевала меланхолично посреди комнаты. Только успевай подносить!
Электроник, явившись по звонку товарища, увидел совсем взрослую корову.
— Ого, — одобрительно сказал Электроник, — быстро выросла!
— Здорово, верно? — Виктор сиял. — Вот что значит внимательный уход и регулярное питание. Три коробки хлопьев в час!
Весь угол занимала груда пустых коробок.
— Давай сделаем машину, которая будет перемалывать картон, — предложил Электроник.
— Некогда, — деловито сказал Смирнов. — Сегодня надо решить важный вопрос: что делать дальше с подопытным животным? Понимаешь, приезжает отец из командировки. Мама, конечно, не против коровы, она добрая. А отец скажет: «Или я, или она…»
Электроник подошел к корове, измерил ее взглядом:
— Полтонны будет, не меньше. Через неделю она не поместится в комнате.
— В этом вся проблема, — вздохнул изобретатель. — Куда ее девать? А так — очень послушная, тихая, даже не мычит. Жаль будет отдавать.
Корова, будто поняв, что речь идет о ее судьбе, подняла голову от кастрюли с хлопьями, взглянула на мальчишек огромными глазами.