Книга гор (сборник), стр. 129

Минут через десять я критически взглянул на результат своих усилий. Мальчишка выглядел вполне по-земному. Слегка загорелый темноволосый пацан, исцарапанный в самых неожиданных местах. Серьезных ран – хоть это хорошо – не было. Сменив воду, я усадил его греться, а сам вышел из каюты.

Возникающие проблемы лучше решать как можно быстрее – и с наименьшей затратой сил… Я достал из нагрудного кармана пластинку внутрикорабельного фона.

– Ланс, ты занят?

На плоском экранчике возникло лицо второго пилота. Судя по всему, он выбирался из узкой трубы, забитой паутиной проводов и вскрытыми коробочками логических схем. Даже не подозревал, что на корабле есть такие закоулки.

– Не слишком, капитан. Заканчиваю настройку внешних детекторов.

Я усмехнулся. Вещь нужная, но запоздалая.

– Ты можешь подойти ко мне в каюту?

– Конечно, капитан, – с готовностью отозвался Ланс. – Что-то случилось?

Я коротко обрисовал ситуацию. Ланс тем временем выбрался из туннеля и, не прерывая связи, направился к лифтам. Краем уха прислушиваясь к плеску за полуоткрытой дверью, я объяснил Лансу задание.

– Мальчишку надо накормить, напичкать лекарствами, хорошенько расспросить, выяснить, где расположено его селение. И доставить на флаере прямо к порогу.

– Ясно.

Ланс уже спускался к нам в тесной капсуле скоростного лифта. Фон он продолжал держать перед собой, и я заметил мелькнувшую на его лице тень.

– Капитан, вы поручаете это задание мне как самому младшему? – обиженно спросил он.

Я примиряюще улыбнулся. Настоящая причина была еще обиднее: Ланс разбирался в ремонте электронных схем немногим лучше меня.

– Да. Ты старше его лет на пять, вам будет легче найти общий язык. Надо побыстрее избавиться от нашего юного гостя и продолжить подготовку к старту.

Из открывшейся двери лифта появился Ланс, на ходу пряча фон в карман комбинезона. Коротко спросил:

– Он еще в ванной?

Я кивнул:

– Можешь вытаскивать его из воды, вытирать и приступать к кормлению. Управься побыстрее, хорошо?

Ланс хмуро пообещал:

– Обязательно, капитан. В кадетском корпусе мне часто давали в подшефные трудных новичков. Опыт имеется…

Я с трудом подавил улыбку. Ланса я знал достаточно долго, чтобы не обращать внимания на напускную свирепость. В бою семнадцатилетний пилот мог хладнокровно прирезать пару-другую противников. Но беззащитному мальчишке он не даст даже шлепка.

Прикрыв глаза, я погрузился в дремоту. Имею я право еще на час сна, пока Ланс будет возиться с юным туземцем?..

– Капитан!

Я взглянул на Ланса, прогоняя сонное оцепенение. Такого удивления в его голосе не было даже после поединка в Храме Вселенной, когда я убил непобедимого Шоррэя Менхэма, владеющего мечом раз в сто лучше меня…

– Капитан, – уже тише повторил Ланс. – Простите, но… на каком языке вы разговаривали с мальчиком?

Наш ночной гость стоял за Лансом, кутаясь в огромное пушистое полотенце и с любопытством поглядывая на пилота.

– Глупый вопрос… на стандартном галактическом, конечно. Других я не знаю.

– Знаете, капитан, – тихо возразил Ланс. – А на галактическом мальчишка не понимает ни слова.

Усталость окончательно лишила меня способности соображать. Я упрямо повторил:

– Мы говорили на стандарте, Ланс.

– Откуда он может знать галактический язык? Планета крайне отсталая, корабли на нее опускаются лишь случайно. Согласно справочникам, общаются туземцы на нескольких местных диалектах…

Я подошел к мальчишке, опустился перед ним на корточки. Спросил:

– Ты понимаешь меня?

– Да.

– А то, что говорит мой друг?

– Нет.

До меня начало кое-что доходить – но все еще слишком медленно. Я тупо спросил:

– Каким языком ты владеешь?

Мальчишка зевнул. После горячей ванны он совсем размяк, его неудержимо тянуло в сон.

– Русским.

Я так и сел. А Ланс разочарованно спросил:

– Так что же, это и есть Земля, принц?

3. Мозговой штурм

Комната совещаний рассчитана на большой полноценный экипаж. Сейчас, когда в ней находились только четверо, она казалась пустой.

Я обвел взглядом товарищей. Эрнадо, мой наставник в воинском искусстве, бывший сержант, а ныне лейтенант императорских ВВС планеты Тар. Развалившись в удобном мягком кресле, в накинутом поверх комбинезона свободном «электризованном» плаще, он выглядел бы более чем мирно, если б не корявые шрамы на скуле.

Ланс. Единственный курсант, уцелевший из двухсот тридцатого выпуска офицерского корпуса Тара. Получивший орден Верности – высшую награду своей планеты… И лишенный звания за решение прервать обучение и отправиться со мной в бесконечный полет к Земле.

Редрак Шолтри. Один из лучших пилотов планеты Дальедо. Пират. Мошенник. И – после сеанса гипнокодирования – мой охранник поневоле.

Экипаж. Два друга и один недовраг. Люди, по самым разным причинам решившие помочь мне в поисках Земли.

Молчание затягивалось. Наверное, у всех было что сказать, но правила устава и неписаные законы корабельной этики требовали первого слова от капитана.

– На моей планете, – начал я, – на той самой, которую мы так успешно ищем уже два года, есть понятие мозгового штурма.

Суть его проста: говори любой вздор по интересующей проблеме, а потом разбирайся, не сказано ли, случайно, что-то умное.

– Ты всегда так и делаешь, – буркнул Эрнадо. Наш давний уговор избавлял его от излишней почтительности.

Ланс кивнул, молча соглашаясь то ли с Эрнадо, то ли с моим предложением.

Редрак заерзал в кресле:

– Я хотел бы вначале получить больше информации, капитан. Поговорить с мальчишкой…

– Он спит, – твердо возразил я. – Мальчик целую ночь провел в лесу, под проливным дождем, ему надо отдохнуть.

– Можно и разбудить, ничего страшного не случится. Лишняя сентиментальность…

– Отставить, Редрак! – оборвал я его. – Мальчишка с моей планеты, понимаешь? Я за него отвечаю. И пока остаюсь капитаном на корабле, он будет здесь гостем, а не пленником!

– Я не совсем уверен, что мальчик действительно с Земли, – не сдавался Редрак.

– Мы с Лансом проверяли все его слова на детекторе лжи. Тебе ведь знакомо это устройство? – съязвил я.

Редрак замолчал. Удовлетворившись этим, я продолжил:

– Итак, что нам известно? Мальчика зовут Даниил, ему одиннадцать лет…

– Это земное имя? – быстро спросил Редрак.

– Земное. Не самое распространенное, но… Он живет в городе Курске. Это земной город, Редрак! Я бывал там проездом. И даже помню улицу, которую назвал мальчик.

Редрак удовлетворенно кивнул. Эрнадо ухмыльнулся. Он откровенно забавлялся усердием, с которым Шолтри пытался разоблачить подозрительного пришельца и отвести от меня малейшую опасность. Что поделаешь – если Редрак Шолтри почувствует личную вину за случившееся с кем-нибудь из экипажа несчастье, в его подсознании сработает мина замедленного действия. Гипнотический приказ активируется, и бывший пират умрет…

Что он находится не на Земле, Даниил не предполагал. По его словам, он помнил только, что заблудился в лесу, попал в какое-то болото и очень долго выбирался оттуда. Потом стемнело, он шел через лес не останавливаясь, потому что было очень холодно и лил дождь. Даниил заметил, что деревья вокруг «странные», но значения этому не придал. Потом, наткнувшись на корабль, решил, что это завод или станция космической связи. Нашел люк и принялся в него стучать…

– Удивительная история, – саркастически заметил Редрак. – Заблудился на одной планете, нашелся на другой. Шел через лес, раскинувшийся на полконтинента, и набрел на единственный в этом мире звездолет. Причем именно в тот момент, когда защитные системы выведены из строя, а капитан уснул в шлюзе и может услышать стук. Постучаться в люк звездолета – это ж надо додуматься!

Я хотел было одернуть Шолтри. Но меня опередил Ланс:

– Недоверчивость – штука полезная, Редрак. Но если ты не веришь мальчишке, выскажи более логичную версию.